Наша армия состояла в большинстве своем из слабо бронированного ополчения, полицейских шлюпок с наспех наваренными бронепластинами и установленными на них пушками потокового луча, боевых дронов различной модификации и тяжёлой штурмовой пехоты. Также имелась пара механоидов с системами ракетного огня и потоковыми пушками. В одном из них был сам глава купола 232 – майор Окус-Файус. Он и командовал наспех собранным войском, а другой Лар доверил мне.

Разведка докладывала, что титаны нас ждут, что шахты и металлургические заводы превращены в сплошную крепость с силовыми щитами, дзотами, линиями окопов. Лес вокруг шахт подчистую вырублен на добрых полкилометра, а бревна использованы в качестве основ для укреплений земляных валов. Для дзотов и капитальных построек специально была взята массивная гравитационная пушка, которая тяжело волочилась моим механоидом позади колонны. Кроме того, у нас оставалось наше ноу-хау – Душа купола могла дать фотонную дугу по координатам на переносном маяке. Нужно только, чтобы маяк оказался на линии обороны противника. Как притащить почти двухсоткилограммовый маяк к базе противника я пока не знал, поэтому массивный агрегат ехал в середине колонны на грузовой шлюпке.

– Адепт майор, – вызвал я Окуса.

– Да, лейтенант?

Лицо седого задумчивого майора возникло на моих экранах.

– В начале нашего знакомства вы говорили, что потеряли ту шахту, когда она была менее укреплена. Теперь же там просто множественным образом укрепленная линия, а если точнее – десятки линий обороны, – начал я. – Но ведь для штурма такого объекта нам необходимо минимум пятикратное преимущество, которого у нас нет.

– Верно мыслишь! – похвалил меня майор. – Плюс они запросят авиацию. Плюс у них подкрепление из приморского купола 235 в виде «С» и «D» класса, а на нашей стороне ни внезапности, ни достойной артиллерии.

– Так, а как же мы сможем штурмовать то, что не штурмуемо? Зайти с тылу у нас не получится, так как нет там тыла. А по периметру кругом лесоповал и датчики, которые известят о нашем прибытии.

– Они знают, что это все наши силы. Или скорее всего все. Терять шахту они не будут, так как понимают, что с ней мы окрепнем в разы. Остается дать бой. Бой, в котором нас всех постараются уничтожить. А когда бой закончится, ринутся добивать с контрударом по куполам, – майор объяснял медленно и доходчиво, но я все равно не понимал. – Ну, лейтенант, шевели своими авиационными мозгами! Что нас встретит на шахте?

– Скорее всего, превосходящие нас силы противника, готовые погасить наш удар и уничтожить нас при попытке отступить, – предположил я.

– Именно!

Окус говорил это с таким воодушевлением, что складывалось ощущение, будто он сошел с ума. Видя мое недопонимание, он продолжил:

– Перейти на сквозное шифрование сигнала.

Голову слегка сдавило в висках, системы выполнили команду Окуса.

– Кай, мы не будем штурмовать шахты и заводы. Мы обогнем их, минируя лес вокруг, минируя его по периметру так, чтобы еще лет триста там птеранодон посрать сесть не смог. Наша цель не шахты и заводы, наша цель – купол. А если быть точным, то Душа купола 235.

– Я тебя правильно понял: штурмуем купол 235 нахрапом, перепрограммируем Душу, перенаправляем энергию пирамид и наносим фотонный удар по армии в шахтах? – поспешил уточнить я.

– Нет, лейтенант. Мы в глушняк разгерметизируем купол, уничтожаем Душу купола 235, которая, скорее всего, уже на их стороне, отступаем в леса. В лесах встречаем армию титанов и «D» класс, изрядно покоцанную минными полями, и даем им бой. Обесточенные шахты теряют щиты, стационарные турели, боевых дронов, управляемых от Души купола 235. «D» класс и титанов в минус. Забираем и шахту, и купол 235. Налаживаем соединение вакуумных тоннелей, восстанавливаем Душу купола 235, получаем в войско дополнительные включившиеся дроны, уснувшие без управления после уничтожения Души. Плюс турели, плюс противовоздушную оборону купола 235.

– Ну а как же наши купола? Разве противник не может нанести удар по куполам 234 и 232? – я просчитывал плохие варианты плана седого майора.

– Знаешь, нельзя защитить все сразу. Их купол слаб, как и наши купола, но когда они поймут это, будет поздно. Они не думают так, как мы, потому что воюют с горячим сердцем, а война не любит поспешных решений, – майор повел массивными седыми бровями.

– Почему ты все еще майор? – я был поражен тому, что мне поведал Окус.

– Потому, лейтенант, что у «А» класса свои дети есть. Поживи с мое, научишься принимать мир как должное; отступать, когда надо и, когда надо, наступать.

Теория войны и практика войны часто расходились в формулировках боевых директив. Наступало время доверять своим мыслям больше, чем клишированным способам решения задач. Война часто меняет фазы и от того, что выберет командующий, зависит очень многое. Окус ориентировался в этом мастерски. В моей душе появилась уверенность в нашем командире. Его доселе неспешность обрела в моих глазах совершенно иной цвет – майор без терзаний совести, с холодным сердцем подвергал и наш купол, и мирных жителей 235 купола опасности, чтобы выполнить боевую задачу единственным возможным в нашей ситуации способом.

Глава 35 Космический бой

Задолго до событий на Земле

Сирена и мигающий алый свет – мои сегодняшние спутники. Спросонок я впрыгиваю в эко-костюм и бегу по короткому коридору к отсеку управления периферическими пушками. Попав внутрь, я первым делом закрываю за собой дверь на случай разгерметизации нашего штурмового корабля. Но не блокирую, чтобы в случае моей гибели экипаж изнутри мог попасть в отсек для замены меня. Кресло с нейрошнурами уже ждет меня. Передо мной экраны, отражающие внешнюю боевую ситуацию, и механика корабельного бластера – на случай повреждения аппаратуры полуавтоматического наведения на цель. Шлем бортового стрелка погрузил меня в виртуальный интерфейс, выведя мое сознание за пределы брони корабля.

ИИ подсвечивал противников. Их было семь – легкие истребители цивилизации насекомых. Слабо бронированы, но подвижны и поэтому опасны. Такие истребители управляются одним пилотом – одним разумным насекомым, которое связано с роем ментально и электронно, а потому легкие корабли работают сообща.

Основное оружие штурмового судна тяжелыми фотонными ударами начало бить по вражескому авианосцу. Это не моя задача, а вот семеро жуков – вполне моя. На первый взгляд, истребители нападали хаотично, кружась и меняя углы атаки. Но, как говорил наставник МихЛивиус: «Смотрите на маленькое в большой проекции!».

Я запросил у ИИ схему, которую видели бортстрелки с других крейсеров. Насекомые организовали карусель – кружащий кольцом рой боевых единиц. От кольца на каждый наш крейсер приходилось по семь истребителей, которые отделялись от роя, отстреливали боезапас и уходили на тыльную часть роя подзаряжаться.

Глобально бы лупануть по центру подзарядки истребителей, и проблема с пополняющими боезапас была бы решена. Но это, опять же, не моя директива, а командующего ударной крейсерской группой. Моя задача – эти проклятые семь истребителей. И я начал хаотическую стрельбу с целью дезорганизовать перемещение и маневры жуков. Жуки тоже живые и они могут ошибаться. Такую ошибку отследит ИИ, а мне останется только дать команду на уничтожение зазевавшегося врага.

***

– Почему же не заменить нас, как бортстрелков на управление только посредством ИИ? – спросил я в воспоминаниях, сидя на теоретическом занятии по нейросинхронизации.

– У вас, адепты, в отличие от примитивных машин, есть душа. Она в спайке с программой дает более хорошие боевые показатели, чем просто человек или чем просто программа, – отвечал как по заученному МихЛивиус.

– Вы сказали, что у примитивных машин нет души. Значит, у каких-то машин есть? – спросили из аудитории.

– Бескрайний космос открыт нам не полностью, но мы знаем точно, что к факту наличия души можно прийти не только с помощью углеродного эволюционного развития…