Стих 3. Слышав же Ирод царь смутился, и весь Иерусалим с ним[49]. Ирод, конечно, смутился, боясь за царскую власть свою и своих сыновей; но отчего смутился весь город, так называемый Иерусалим? Напротив, следовало скорее радоваться, что родился Царь, о котором издревле пророки предвозвестили как о Спасителе и Искупителе Израиля и, как сродникам, хвалиться, что тотчас с колыбели Он привлек персов на поклонение. Но зависть ослепила их, и тотчас, услышав, они смутились, как бы боясь того, что каким-нибудь образом не наследуют спасения. Персы, хотя были чужие, не только не завидовали рожденному, напротив, из пределов своей страны пришли даже в Вифлеем ради Него. А иудеи, будучи сродниками, завидовали даже Его славе – что Он будет великим, и хотя имели Вифлеем у себя в соседстве, не пошли. Так они были завистливы и мстительны.
Стих 4. И собрав вся первосвященники и книжники людския, вопрошаше от них: где Христос раждается?[50] Но волхвы не сказали, что они ищут Христа, как же Ирод спрашивает о Христе? Так как он давно уже слышал, что должен родиться Христос, Царь Израиля; а теперь, слыша, что в Иудее родился Царь и что звезда открыла Его персам, понял, что это и есть так называемый Христос. И созывает первосвященников и книжников, как имеющих всегда на устах пророческие книги и изречения, и спрашивает, где Христос рождается, т. е. в каком месте земли Он находится, потому что рождается. Они называют место и приводят, как свидетеля, пророка. Должно знать, что яснее других Даниил написал, что именно Христос есть Бог[51].
Стих 5. Они же рекоша ему: в Вифлееме Иудейстем, тако бо писано есть пророком[52]:
Стих 6. И ты, Вифлееме, земле Иудова, ни чимже менши еси во владыках Иудовых: из тебе бо изыдет Вождь, Иже упасет люди Моя Израиля[53]. Это – пророчество Михея, как мы выше сказали, но первосвященники и книжники прочитали его по сокращению. Смотри же, что Господь предвозвестил чрез пророка о Вифлееме. Хотя, говорит, ты являешься на вид ничтожным, но по своему значению ты не наименьший между главными городами колена Иудина. Каждое колено имело в своих владениях различные города. И действительно, он стал весьма знаменитым после рождества Спасителя. Ежедневно со всего мира приходят, чтобы видеть его и поклониться месту, где родился Христос. Затем присоединяет и причину его прославления: из тебе бо изыдет, т. е. родится, Вождь. Вождем и Пастырем назвал он Царя. Ибо Христос был Царем и как Бог: Царство Мое несть от мира сего (Ин. 18, 36), говорит Он, – и как человек. Он исполнял дела царя, именно давал законы подданным, обличал, миловал и умер за них, что в особенности характеризует истинного Царя. Царская же диадема и порфира и остальное в этом роде – свойства внешнего величия. И каким образом он назвал Его Пастырем Израиля, когда Он упас всю вселенную? Чтобы не соблазнялись иудеи, как будто не имеющие ничего больше сравнительно с другими, а скорее имели повод к тесному единению с Ним, потому что Он произошел от них и родился для них. Если кто-нибудь скажет: «Каким же это образом Он не упас их, ведь они были израильтяне?» Пусть слушает, что и это Он сделал; тех из них, которые уверовали, Он упас. С другой стороны, Израиль есть всякий, знающий Бога, потому что Израиль значит «видящий Бога». И апостол Павел говорит: не вси бо сущии от Израиля, сии Израиль (Рим. 9, 6). Посему, если Он упас не всех евреев, то это их вина, что они не пожелали быть упасенными. Ибо Он сказал: несмь послан, токмо ко овцам погибшим дому Израилева (Мф. 15, 24). А евангелист Иоанн говорит: во Своя прииде, и Свои Его не прияша (Ин. 1, 11). Это место также искажают иудеи, говоря, что это пророчество сказано о Зоровавеле. Против них скажем, что Зоровавель родился не в Вифлееме, а в Вавилоне. Ты же удивляйся Домостроительству Божию, как оно устроило: иудеи узнали от волхвов, что и звезда открыла Христа, а волхвы от иудеев, что и пророки предвозвестили Его.
Стих 7. Тогда Ирод тай призва волхвы, и испытоваше от них время явльшияся звезды[54]. Почему он призвал их тайно? Так как подозревал иудеев, как сродников Христа, и не желал, чтобы они слышали, что он будет спрашивать и приказывать; он боялся, чтобы они, зная, что он замышляет, не спасли Его как своего Царя. Испытоваше вместо «тщательно выведывал». Испытоваше время звезды, т. е. когда она явилась им, чтобы оттуда считать время рождения Христа. Он думал, что Христос несомненно родился тогда, когда явилась звезда.
Стих 8. И послав их в Вифлеем, рече: шедше испытайте известно о Отрочати: егда же обрящете, возвестите ми, яко да и аз шед поклонюся Ему[55]. Обрати внимание на хитрость Ирода и поразмысли о его безумии. Если действительно он хотел поклониться Ему, то зачем он тайно приказывал это? Если же он намеревался убить Его, то как он не понимал, что тайным приказанием он необходимо обязательно, с необходимостью приведет их к подозрению в коварстве? Прежде он тщательно выведал относительно звезды и тогда уже приказал, с тем, чтобы, если они не возвестят о том, о чем приказано, самому привести в исполнение коварство, зная о времени (явления) звезды. Но опомнись, сражающийся с Богом: каким образом ты готовишься убить Неуловимого? Как ты не понимаешь, что совершенно невозможно превзойти Того, Которого издревле предвозвестили пророки, Которого открыла звезда и для поклонения Которому были приведены волхвы!
Стих 9. Они же послушавше царя, идоша. И се, звезда, юже видеша на востоце, идяше пред ними, дондеже пришедши ста верху, идеже бе Отроча[56]. Зачем опять им явилась звезда, после того, как они уже узнали место? Чтобы указать Младенца, ибо как они могли бы узнать Его, рожденного в пещере и не имеющего знатной матери? Посему, придя, она остановилась над тем местом, где был Младенец, показывая, что рожденное есть Божество.
Стих 10. Видевше же звезду, возрадовашася радостию велиею зело[57]. Они возрадовались, потому что нашли неложного путеводителя. Посему они твердо были уверены, что нашли и то, чего искали.
Стих 11. И пришедше в храмину, видеша Отроча с Мариею Материю Его…[58] Храминой он здесь называет пристанище (загон, устроенный в пещере), которое Лука противополагает гостинице. Это была храмина, потому что, во всяком случае, была обитаема, а пристанище – как убежище для путников. Пристанищами мы ведь называем и шатер. Так как все, происходящие от Давида, сошлись в Вифлееме для переписи согласно повелению кесаря, как повествует Лука, то бывшие с Девою не нашли свободной гостиницы; посему Она направилась к пристанищу, где были ясли для скота. Дева, тотчас родившая Христа, так как не было другого места в пристанище, спеленав, положила Младенца в яслях, по рассказу Луки (см.: Лк. 2, 1). Затем, как говорит Златоуст, Она взяла Его и имела на коленях, когда вошли волхвы. И не была Она в муках, как другие матери, потому что родила не от мужа[59].
Стих 11. …И падше поклонишася Ему: и отверзше сокровища своя, принесоша Ему дары, злато и ливан и смирну[60]. И каким образом они были убеждены, что это – Он, когда не видели вокруг Него ничего великого, но пещеру, бедную Мать и Младенца, убого повитого? Каким образом? Прежде всего от звезды, которая остановилась над Ним; затем и какое-то Божественное просвещение исполнило души их. Это видно из тех даров, которые они принесли. Именно: золото есть символ царского достоинства, потому что подданные платят дань царям золотом; ливан (ладан) – символ Божества, так как ладан возжигают Богу; смирна же – смертности; ею издревле намащали мертвые тела, чтобы они не гнили и не издавали запаха. Своими приношениями они показали, что этот явившийся Младенец есть и Царь, и Бог и что вкусит смерть за людей как человек. Можно сказать и иначе. Так как цари Вавилонские, некогда разрушившие Иерусалим, ограбили божественные сокровища, прекратили жертвоприношение и истребили народ, а Вавилонское царство вместе со своими сокровищами перешло к персам, – то наследники Вавилонских царей, персы, приносят теперь Владыке некогда обесчещенного храма золото – вместо отнятых сокровищ золота, ладан – вместо жертв и смирну – вместо убитых. Ты же знай, что как волхвы не увидели бы Христа, если бы не ушли далеко от своей страны, так и ты не увидишь Его, если не уйдешь далеко от земных страстей. Оставь и ты задумывающего козни царя и смутившийся город, т. е. злоумышляющего князя мира сего и смятение города, и спеши ко Христу. Будешь ли ты любознательным волхвом или простым пастухом, ничто тебе не воспрепятствует, только бы ты, делая себя достойным такого видения, шел для поклонения, а не для бесчестия. А бесчестит Христа тот, кто недостойно Его принимает. И так принеси Ему вместо золота – блеск чистых дел и слов; вместо ладана – молитву: да исправится молитва моя, говорит, яко кадило пред Тобою (Пс. 140, 2); вместо смирны – умерщвление страстей, которое наиболее сохраняет существо души и наполняет благоуханием. Обрати внимание на то, что когда волхвы пришли в Иерусалим и сказали о звезде, тотчас весь город смутился, были приведены слова пророка и объявлено место рождения и случилось многое другое как относительно пастухов, обитавших на поле, как относительно Ангелов, хвалящих Бога, так и относительно Симеона и Анны, о чем написал Лука (см.: Лк. 2, 8—38). Все же это совершилось, чтобы, как мы сказали выше, иудеи не могли впоследствии сказать, что они не знали, когда Христос родился. Ибо, как говорит Златоуст, Младенец оставался в Вифлееме до исполнения дней очищения, т. е. до сорока дней[61]. И если бы они нарочито не закрывали своих ушей и глаз к тому, что было говорено и видено, то, конечно, пришли бы в Вифлеем и увидели бы Его. Персы пришли из пределов своей страны в Вифлеем, а евреи, живя кругом Вифлеема, не захотели войти в него и увидеть то, о чем говорили видевшие. Ибо и пастухи всем встречным возвещали о виденном, как сказал Лука (см.: Лк. 2, 18). Персы, которые увидели Христа прежде еврейского народа, как бы символически выразили то, что язычники узнают Его прежде еврейского народа. Это и апостол Павел сказал иудеям: вам бе лепо первее глаголати слово Божие[62] (см.: Деян. 13, 46), но так как вы сочли себя недостойными, то вот мы обращаемся к язычникам.
