Судебный казначей оказался донельзя дотошным и занудным человеком. Он внимательно оглядывал каждую из монет, только что не обнюхивал ее, проверял, действительно ли это серебро, вмешивал монеты на весах, так что прием денег оказался делом непростым и достаточно долгим. Затем, ссыпав монеты в холщовый мешочек и заклеив его сургучом, на котором оттиснул печать, казначей послал за помощником судьи. Тот пришел, глянул на меня и с недовольным лицом стал оформлять бумаги.

– Как, говоришь, его звать?.. – проворчал он.

– Эж из Арсара… – заторопилась я. – Осужден восьмого юта в год Белой Птицы.

– Сейчас проверю… – помощник судьи куда-то ушел, а вернувшись, вновь взял в руки перо. – Есть такой. Осужден за кражу, откуп в сорок серебряных крепи. Ну, раз деньги уплачены, то сейчас бумаги выправим. Повезло мужику, а вот тебе не очень – что, больше никого найти не смогла?

– А когда…

– Завтра с утра судья разрешение подпишет, и в тюрьму отправит, так что жди.

– А где ждать?

– Без разницы – можешь дома дожидаться, можешь у тюрьмы поджидать. Тех, за кого внесли откуп, обычно выпускают днем, после полудня. А вообще-то… – помощник судьи посмотрел на меня. – Не мое это дело, но зачем такой красивой женщине нужен осужденный, человек далеко не праведный и вряд ли подходящий для семейной жизни? Ты легко могла бы выйти замуж за достойного человека, стать ему хорошей женой, нарожать детей. Но еще большая глупость – в одиночестве ходить с такими деньгами по городу! Это ж не глухая деревня, тут народ шустрый, враз обчистят! Тебя Боги оберегают, не иначе! Неужели нельзя было хоть кого-то с собой взять?

– Мы с Эжем любим друг друга, и наши родственники все это время деньги на откуп собирали… – вздохнула я. – Нам это таких трудов стоило, что и словами не описать! Дядюшка со мной приехал, так даже с кровати сегодня встать не смог – ноги отказывают, вот мне и пришлось самой сюда идти.

– Считай, повезло, что деньги донесла в целости и сохранности… – покачал головой помощник судьи. – С такими-то деньгами лучше бы ты свою жизнь устраивала, на будущее деньги копила, а не отдавала за этого самого Эжа. Сколько уж их таких было на моей памяти – за них откуп вносят, семья последнее отдает, в долги влезает, а они через какое-то время снова попадаются!

– С ним такого больше не повторится!

– Ага, как же, знала бы ты, сколько раз я уже слышал эти слова…

В «Певчую птицу» я вернулась ближе к вечеру, еще до первого колокола, купив себе по дороге пару лепешек. К тому времени, когда наступила темнота, я успела смотать в клубочки все распущенные нитки, спрятав там все оставшиеся серебряные крепи. Заодно перебрала в голове весь наш разговор с Эжем. Надеюсь, завтра не будет никаких задержек с его освобождением, и мы с ним обо всем подробно переговорим. А пока что я уже привычно заперла дверь, закрыла окна и надломила стерженек в стеклянной пирамидке – с этим неярким светом спать куда спокойнее.

На следующий день, с раннего утра, я стояла возле тюрьмы – ни в коем случае нельзя было пропустить тот момент, когда Эж выйдет из застенка, да и он, без сомнений, рассчитывает увидеть меня. Наверняка все то время, которое прошло после с нашей встречи, он прикидывает, сумею я что-то сделать для его освобождения, или нет. Впрочем, ему и без этого есть о чем подумать…

Время тянулось очень медленно, женщины подходили к дверям тюрьмы, ожидали своей очереди, иногда перекидываясь несколькими словами, и, как я понимаю, больше всего их тревожило то, что очень скоро заключенных отправят по этапу в один из прибрежных городов, а там их ждут корабли, отправляющиеся на Каменные острова. По слухам, в тамошних шахтах, после очередной холодной зимы, количество рабочих рук заметно уменьшилось…

Миновал полдень, наступила вторая половина дня, а ничего не менялось. Надо сказать, что к тому времени я уже стала всерьез подумывать о том, что меня обманули, и Эжа никто не собирается выпустить на свободу. Наверное, еще немного – и я начну паниковать!

Мужчина в грязной одежде появился в дверях тюрьмы в то время, когда я уже почти потеряла надежду на его освобождение, но при виде человека, которого стражник вывел на улицу, у меня сразу отлегло от сердца. Что ни говори, но теперь я буду не одна, а со спутником, и, естественно, вдвоем заниматься поисками Лидии куда легче, чем в одиночку. Правда стражник показался из дверей тюрьмы всего на несколько мгновений, и сразу же пошел назад, а вот бывший арестант шагнул за порог и остановился, прикрыв лицо руками. Его можно пронять: если просидеть долгое время в темной камере, то глаза будут болеть даже от дневного света, а уж яркое солнце и вовсе будет неимоверно резать глаза. Пожалуй, теперь и мне хватит стоять на месте.

Со всех ног кинулась к стоящему мужчине – надо уйти отсюда поскорей и подальше, а то, кто их знает, эти здешние законы и порядки, как бы бывшего арестанта назад не увели…

– Эж, милый, с тобой все в порядке?.. – воскликнула я, подбегая к нему, и чувствуя, что с нас не сводят глаз все, кто стоял поблизости. Обняла мужчину, несмотря на отвратительный запах, исходящий от его одежды – здесь, на воздухе, тюремный дух казался еще ощутимей.

– Еще не понял, но надеюсь на лучшее… – пробурчал тот в ответ. – Пошли отсюда, только веди меня за руку – глаза к свету пока еще не привыкли.

– Да, конечно!.. – я взяла мужчину за руку, и потащила его прочь под завистливые взгляды людей, стоящих в очереди. Их можно понять – осилить сумму откупа удается очень и очень немногим.

Мы прошли пару десятков шагов, когда я негромко сказала:

– Наконец-то! Я уже не знала, на что и думать, боялась, как бы все не сорвалось! А ведь тебя обещали выпустить раньше…

– Как понимаешь, я задержался не по своей воле… – съехидничал Эж. – Ты вообще-то кто такая?

– А то ты не понял? Евгений…

– Евгений остался на Земле. Называй меня Эж – так здесь привычней. Не стоит путать имена.

– Хорошо…. – спорить смысла не было. – Меня звать Василиса, но здесь я Лиис.

– Так же, как и я Эж… Что ж, оба эти имени на Арсаре довольно распространены. Ну да хрен с ним, с Арсаром… Тебя, и верно, Ксения Павловна послала?

– Она самая.

– И на кой ляд ты согласилась на эту авантюру и проперлась сюда?.. – в голосе мужчины слышалось раздражение, которое он и не пытался скрыть. – Что, дома спокойно не сидится? Приключения на свою задницу ищешь?

– Ну, знаешь ли!.. – я настолько растерялась, что не нашла достойный ответ. К тому же никак не ожидала таких слов от Эжа. – А сам для чего согласился на странную просьбу отправиться невесть куда?

– Сейчас мне начинает казаться, что в тот момент, когда я соглашался на столь необычное предложение нашей общей знакомой, мои мозги ушли в штопор, а крыша оставила записку, что уезжает на отдых.

– Не смешно… – поморщилась я. – Мог бы мне и спасибо сказать – если б не я…

– Согласен – за мою свободу тебе огромное спасибо! Ладно, об этом потом… Ты здесь одна, или с тобой пришел еще кто-то?

– Одна.

– Верно, глупый вопрос, вряд ли у кого-то появится желание приходить в этот мир компаниями… Вообще-то я предполагал, что наша общая знакомая не успокоится, и раз я не даю о себе знать, то отправит еще кого-то на поиски своей дочери. Надо ж такому произойти: хотя я и ожидал увидеть еще одного посланника Ксении Павловны, но, тем не менее, вчера, когда тюремщик позвал на свидание меня и еще одного парня из нашей камеры – тогда я решил, что произошло какое-то недоразумение. Позже, при твоем появлении, и особенно после того, как ты назвала меня по имени, я настолько растерялся, что не сразу сообразил, что к чему. Наверное, все дело в том, что я меньше всего ожидал, что этим человеком будет женщина! Надеюсь, ничего лишнего вчера не сказал… Если я правильно понял слова тюремщиков, то ты внесла за меня откуп, верно?

– Да.

– Деньги у тебя еще остались?

– Может не так и много, но они пока еще имеются.

– В таком виде мне по городу ходить не стоит – враз загребут. Плохо, что глаза к свету никак привыкнуть не могут, так что пока я без тебя никак не обойдусь…