Рабочий день подходил к концу, но Эдмонд и не думал расслабляться. Напротив, он находился в том состоянии тревожного возбуждения, какое всегда охватывало инспектора перед встречей с участником конфликта. А сегодняшний случай требовал исключительного внимания, ибо его "клиент", нуждающийся во вразумлении, был демоном высшего уровня. На данный момент единственным в Институте магических аномалий имени Мерлиновского.

Эдмонд Палмер по праву считался лучшим инспектором Отдела разрешения межрасовых конфликтов. Однако профессиональная интуиция подсказывала ему не полагаться этим вечером на богатый опыт и прекрасное владение демонической психологией. К тому же без всяких предчувствий было очевидно, что разговор с высшим демоном, посмевшим применить боевую магию против человека, выйдет непростым. Потому Эдмонд использовал все промежутки в рабочем расписании, чтобы еще раз изучить нормативно-правовую базу, регулирующую применение магической силы. Эти толстенные кодексы и еще более внушительные комментарии к ним и так были зачитаны дотошным инспектором до дыр, но ему всегда казалось, что он что-то упустил и знает недостаточно.

Упорство инспектора Палмера было вызвано его убежденностью в бесконечной важности той работы, которой он посвятил последние пять лет своей жизни. Разрешая конфликты, он поддерживал межрасовый баланс, являющийся одним из краеугольных камней современного общества. С тех пор, как люди и демоны стали жить совместно, магическая наука резко шагнула вперед. Демоны, способные тонко улавливать эманации сумеречного измерения, оказались на порядок успешнее в тех областях магии, что ранее были не доступны людям. Вместе с тем, взаимодействие людей и демонов постоянно порождало всевозможные противоречия, которые порой выливались в настоящие столкновения.

В дверь постучали. Эдмонд посмотрел на настенные часы и обнаружил, что до назначенного срока оставалось еще семь минут. Он лишь улыбнулся. Еще ни один демон за все время его службы не пришел вовремя. Они ненавидели пунктуальность, считая ее скрытой формой рабства. Однако правила институтской жизни предусматривали санкции за опоздания, что вынудило демонов найти довольно нелепый, с человеческой точки зрения, выход. Они просто стали приходить раньше назначенного времени.

Эдмонд почувствовал себя увереннее от мысли, что поведение высшего демона не выходит за рамки хорошо знакомых Эдмонду особенностей их культуры. Параллельно инспектор снова вернулся к мысли, которая занимала его весь день – как мало люди знали о том, что собою представляет высший демон. Но в этом не было ничего удивительного, учитывая, что демоны такой силы рождались раз в полвека.

– Войдите, – произнес Эдмонд, автоматически надевая маску полнейшего спокойствия.

Дверь распахнулась, и на пороге возникла демоническая девушка – высокая, стройная, одетая в черные облегающие брюки и водолазку. Демоны любили одеваться в темные тона, и Эдмонд снова с удовлетворением отметил предсказуемость поведения гостьи его кабинета.

– Сильвия Тэнтоурис. По факту нарушения дисциплины.

Ее голос был довольно низким. Никакой робости или неуверенности в интонациях.

– Добрый вечер. Проходите, – Эдмонд привстал и вежливо указал на стул, стоящий в метре от стола.

Гостья грациозно прошествовала к стулу. Эдмонд не понаслышке знал о непростом характере демонических барышень, для описания которого лучше всего подходил старый термин "ведьма". Потому он ожидал, что девушка откинется на спинку стула и, вальяжно закинув ногу на ногу, одарит человеческого инспектора презрительным взглядом. Он столько раз проходил эту стандартную реакцию, что готов был предъявить в ответ тщательно отрепетированный и выверенный сотней подобных встреч снисходительный взор, который великолепно ставил вредную особу на место.

Однако Сильвия Тэнтоурис не оправдала его ожиданий. Она села необычайно ровно, предъявив царственную осанку и положив руки на колени. В ее позе сумели причудливо соединиться женственная скромность и демоническая гордость. При этом ее взгляд был обращен куда-то вниз и вбок, точно девушка чувствовала за собой вину, что с демонами случалось чрезвычайно редко.

Мисс Тэнтоурис не поднимала взора и не шевелилась, словно давая возможность получше рассмотреть себя. Роскошные волосы цвета вороного крыла струились по тонким плечам. Высокая полная грудь, которую нежно облегала водолазка, могла взволновать даже мертвеца, и инспектор сумел сохранить невозмутимость, только применив все свое хладнокровие. И хотя его рассудительность и неспособность удивляться давно вошли в поговорки, фигура мисс Тэнтоурис и ее манера держать себя нанесли по его самообладанию ощутимый удар.

– Мисс Тэнтоурис, – он вооружился деловым тоном с оттенком равнодушия, – вы осознаете, что именно явилось причиной вашего нахождения здесь?

Эдмонд внутренне напрягся, готовясь мгновенно проанализировать полученный ответ. Он был мастером ведения допроса – на каждую ее реплику у него имелась соответствующая стратегия. С вероятностью в девяносто девять процентов девушка с такой эффектной внешностью и силой высшего демона скажет, что понятия не имеет, почему попала на прием в Управление внутренней безопасности.

Сильвия Тэнтоурис подняла на инспектора Палмера взгляд, и в тот же миг его непроницаемая маска раскололась, рассыпавшись на тысячу разбегающихся по полу кусочков. Изумрудное сияние ее глаз вобрало в себя упоительную красоту и захватывающее величие бескрайнего летнего леса. Эдмонд пораженно заметил, что зрачки Сильвии были вытянуты вертикально и делали свою хозяйку похожей на кошку.

– Да, – просто ответила демоническая девушка.

В первый раз за очень долгое время Эдмонд Палмер растерялся. Его рот приоткрылся, но ни одно слово не сумело сорваться с языка. Он был заворожен изумительным совершенством черт ее лица и пугающей прямотой ее взора. Эдмонд поймал себя на соображении, что все демонические девушки, которых ему приходилось встречать по долгу службы до этого дня, подходили лишь на роль неумелых пародий, будто были изображены художником, который никогда не видел настоящего демона. Все в портрете Сильвии буквально дышало живым и полнокровным потусторонним духом.

Неизвестно сколько времени инспектор мог просидеть словно истукан, если бы не автоматически замеченная им деталь. По-видимому, демоническая девушка все же не была абсолютно спокойна – ее губы дрогнули. Что-то в глубине разума Эдмонда сумело переключиться на наблюдение эмоций и вырвать его из гипнотического оглушения.

– Гхм, – он прочистил горло, пытаясь поскорее восстановить былую невозмутимость. – И что же случилось?

– Конфликт, – грустно уточнила она и рассеянно провела рукой по непослушному морю шелковистых волос.

Эта невинная манипуляция снова нанесла удар по самообладанию Эдмонда. В то же время в голосе девушки ему почудилась тень сожаления. Но такого не может быть! Демоны обычно лишены рефлексии на собственные поступки. Не игра ли все это?

Инспектор глубоко вздохнул, стараясь чтобы внешне это походило на сердитость, и углубился в чтение документов, хотя готов был поклясться, что выучил содержание ее дела наизусть.

– Гххмм, – Эдмонду снова пришлось прочистить горло, так как он боялся, что его голос предательски дрогнет. – Давайте сразу, чтобы не терять время, перейдем к написанию объяснения.

Он вытащил бланк и приготовился задавать обычные вопросы. Эдмонд надеялся, что привычная процедура фиксации показаний, которой он владел в совершенстве, вернет ему спокойствие духа.

– Сильвия Тэнтоурис. Демон. Уровень первый, так?

– Да.

– Сейчас я вынужден буду уточнить ваши физиологические особенности, мисс Тэнтоурис. Попрошу не считать это непозволительным любопытством. Таков регламент при подобных конфликтах.

– Хорошо.

Эдмонд бросил быстрый взгляд на демоническую девушку. Сильвия запустила пальцы в прическу, словно что-то в ней искала. Эта картина, однозначно свидетельствующая о некотором беспокойстве, придала Эдмонду уверенности.