— Не потерял ни капли, да? — тяжело дыша, спросил Гаррик. — Хватит, Тарин. Мне щекотно. Остановись.

Тарин облизал губы и отплыл на спине назад, тоскливо глядя на свой возбуждённый член. Глупый член, которому нравится толстый желтоволосый клювонос!

Март принялся разминать плечи и грудь Гаррика. И вдруг все трое вздрогнули от резкого рыка, исходящего от Тарина.

Гаррик фыркнул.

— Март, позволь дважды пойманному закончить массаж. Похоже, после того как он проглотил мою сперму, Тарин вдруг стал отстаивать свою «территорию».

— А вот и нет! — возмутился Тарин и для убедительности даже собрался плюнуть в воду, но побоялся потерять дар.

Март убрал руки от Гаррика и поднял их вверх.

— Не надо рычать, Тарин. Он твой.

— Вот дерьмо! — выругался Тарин.

Гаррик затрясся, тихо смеясь.

— Март, иди найди своего мужчину и пригласи его присоединиться к тебе в бассейне. Я сам объясню Тарину, что делать дальше.

Март быстро вылез из воды и взял полотенце.

— Спасибо, капитан.

Хлопнула дверь, и Тарина обдало волной прохладного воздуха, который затем сменился горячим паром.

Тарин с угрюмым видом барахтался в воде, безуспешно пытаясь заставить успокоиться непослушный член.

— Иди сюда, мальчик. Помассируй мне живот и плечи, а когда вылезем из бассейна, разомнёшь мне спину и натрёшь её маслом. Если будешь хорошо себя вести, я разрешу тебе подрочить. Уверен, что ты не захочешь делать это в воде.

— Ты бы мог съесть мой дар… — предложил Тарин, надеясь на положительный ответ.

Гаррик фыркнул.

— Мужчины не отсасывают у мальчишек, Тарин.

— Мужчины разбазаривают, — сказал Тарин. — Дар нужен телу, а не воде, земле или воздуху.

Гаррик не ответил, молча ожидая Тарина. Бедный член Тарина снова дёрнулся в воде, когда он подошёл к клювоносу. От возбуждения Тарину было больно двигаться. Раньше он делился даром по нескольку раз на день, а с тех пор как его поймали, он кончил лишь однажды, когда красивый Гайдеон засунул ему палец в попу.

— Молодец, — похвалил Гаррик.

Тарин моргнул. Оказывается, сам того не заметив, он уже массировал клювоноса. И что хуже всего, ему нравилось ощущать мягкую кожу и тонкие волоски на груди капитана. Тарин фыркнул, но продолжил разминать Гаррика. Нет, Тарин не будет писать в свой же колодец.

Пар вновь заклубился, и в баню вошли Март и лейтенант Кейл.

— Присоединяйтесь к нам, — сказал Гаррик. — Я уже почти закончил, а вода всё ещё горячая.

— Спасибо, капитан, — ответил Кейл, расстёгивая рубашку. Затем Март аккуратно её свернул.

— Твой мальчик отлично справляется с обязанностями банщика, — отметил Гаррик. — Ему уже выделили помощников?

— Да. Он «заработал» трёх носильщиков воды. Теперь он управляет баней, делает массаж и моет офицеров, и больше не таскает вёдра.

Кейл и Март залезли в бассейн, и Март подмигнул Тарину.

Клювонос издал задумчивый хмык, и Тарин насторожился. Это не к добру.

— Тарина надо будет чему-то обучить… Но у него запрет на ножи из-за того, что он меня порезал, так что кухня для него закрыта.

— И никакой работы во дворе, потому что он может сбежать, — добавил Кейл. — Понимаю, о чём ты. Тестирование его навыков будет ограничено.

— Он отлично разбирается в растениях, — предложил Март, — и всё знает о ягодах. О! А ещё он умеет подкрадываться к животным и притворяться, будто он один из них.

Клювонос пробурчал что-то типа «он и есть один из них», и Тарин зарычал на Марта за то, что тот выдаёт мальчишечьи секреты.

— Тогда он может зимой помогать ухаживать за животными в клетках. После Дня Свечей он уже не сбежит, да и научится садоводству, — ухмыльнулся Кейл. — А ещё он может носить воду для моего мальчика. Так он поймёт её ценность.

Гаррик заворчал:

— Полагаю, до весны мы сможем найти для него работу: носить воду, чистить овощи или ухаживать за цыплятами. А может, и в прачечной, если он не будет справляться на кухне. Возможно, он даже сможет помогать Арану таскать те книги, которые понадобятся офицерам для их проектов для продвижения по службе.

— Видишь, Тарин, — лукаво сказал Март, — ты нам нужен.

Тарин обрызгал друга водой.

— Вовсе нет! Не нужен! Тарин…

— Да, да, Тарин охотится и добывает, — прервал его Гаррик. — Теперь ты часть общины, мальчик, и когда мы вместе трудимся, то получаем горячую еду, ванну и безопасный ночлег.

— Роскошь, — усмехнулся Тарин, используя новое слово.

— Вот именно, — блаженно поддакнул Март. — Это так здорово!

Тарин замолк, пытаясь подобрать правильное слово, чтобы описать то, что он чувствует сейчас к Марту. Обычно слова из Начала Времён сами всплывали в памяти, но не в этот раз.

— Предатель, — прошептал ему на ухо Гаррик, а затем встал и, разбрызгав воду, обхватил Тарина за пояс. — Думаю, это то слово, которое ты так мучительно пытаешься подобрать. Но Март поумнел, Тарин. Матушки хотят, чтобы мы процветали. Они знают, что нам надо самим всему научиться, чтобы впоследствии ценить то, что имеем. Мальчишкам надо понять, что им нужна защита, и как хорошо быть в безопасности. Поэтому Матушки оставляют их в лесу.

Тарин поёрзал. Слова Гаррика… его рука на поясе… всё это раздражало, но в то же время казалось таким правильным.

— Глупость, — пробурчал он. — Почему мужчины живут в роскоши? Она им не нужна.

Гаррик рассмеялся.

— Мужчины сами по себе предприимчивы и любят всё исследовать. Им нужен безопасный дом, куда бы они возвращались. После тяжёлой работы им нужен отдых и место, которое бы они охраняли.

Тарин фыркнул.

— Дерьмо оленье! Это мальчишки всё исследуют и любят свой лес. И именно им нужен горячий олень и тёплый ночлег.

— Верно. Но Матушки, зная нашу природу, определили, что нам больше всего необходимо. Они забрали это у нас, чтобы мы учились и добивались всего сами. Мальчишкам нужна безопасность и поддержка, и после леса они работают, чтобы её получить. Мужчинам нужны приключения и мальчики, о которых они могли бы заботиться, и они получают это, когда научатся добывать еду и делать запасы.

Тарин попытался вырваться из рук Гаррика, но вместо этого клювонос подхватил его и подсадил на край бассейна. Затем Гаррик тоже вылез из воды, и Тарин постарался не смотреть на гибкое сильное тело клювоноса.

— Подай полотенца, мальчик.

Тарин подавил возмущение, так как после горячего бассейна тоже немного продрог, поэтому кинул Гаррику одно большое полотенце, а сам завернулся во второе.

— Простите, капитан, — сказал Март. — Я ещё не объяснил ему процесс вытирания и натирания маслом.

— Что? — огрызнулся Тарин. — Я мокрый. У него тоже есть полотенце.

— Сначала ты должен вытереть своего мужчину, — сказал Кейл.

— Я весь мокрый, — повторил Тарин. — И холодный. Намочу клювоноса, если сам не вытрусь. Тарин сухой. Капитан сухой. Разумно, — Тарин замолчал. — И не мой мужчина.

Гаррик улыбнулся, обтирая себя грубой тканью. — А он прав. Не хочу, чтобы на меня капал мокрый мальчик, так что выжми свою косу, Тарин. И я твой мужчина. А теперь иди сюда и натри мне маслом спину.

Тарин стал двигаться ещё медленней.

— Всё ещё мокрый, — пояснил он, со скоростью улитки отжимая косу и вытирая пальцы на ногах. — Нельзя капать на мужчин.

Март усмехнулся, а затем взвизгнул, когда Кейл ущипнул его.

— Не поощряй его, Март. Он дерзит, и ты знаешь это. И вообще, хватит пренебрегать щедростью капитана, разрешившего нам воспользоваться баней. Иди сюда.

Тарин подвинулся ближе к клювоносу, наблюдая, как Кейл поедает рот Марта.

«Целует, — вспомнил он, — а не поедает».

Гаррик вручил Тарину жидкое масло и лёг на полотенце.

— Лей его по чуть-чуть мне на спину и потом медленно втирай. Так же, как ты делал это с моими ногами. Будь молодцом, и тогда сможешь подрочить скользкой рукой свой член.

— Молодцом? — застонал Тарин. — Терпеть не могу «молодцов». — И он начал с силой массировать капитана.