- Может, вспомните хотя бы одну цифру, букву? - с надеждой спросил Кунц.

- Нет. Помню только страшный рев двигателя. В голове у меня еще пронеслось: "Рев его, как рев львицы, что рыкает подобно скимнам". А дальше - провал в памяти.

- А вы не вспомнили, что это была за машина? - спросил Кунц у Шелли. Та, казалось, встревожилась.

- Нет, сэр. Единственно что: это был "седан" старой модели. Знаете, еще без задних плавников. По-моему, грязно-голубого цвета...

- Окисление, - пробормотал Дарвин Карлайл.

- Это я учту, - холодно сказал Хинкл. - Значит, вы оба были на крыльце мисс Паркинсон, Френчикуэй, 4770, по соседству с доктором Маккинстри, так?

- Да, сэр. Я стояла лицом к улице, а Дарвин - лицом к дому. Поэтому он видел гораздо меньше меня, - сказала Шелли.

- И тем не менее он знает, что краска окислилась, - сказал Хинкл. - А почему это вы стояли лицом к улице, а он нет?

- Он... он целовал меня на прощанье, - сказала Шелли. - Но разве об этом непременно нужно писать в газетах?

- Разумеется, нет! - ответил Кунц. - Вы не вспомнили, сколько слышали выстрелов? И сколько человек было в машине?

- Нет, сэр. Выстрелов было несколько. И в машине сидело, по-моему, несколько человек.

- Его преподобие говорит то же самое... Стало быть, это работа не одного человека, - сказал Хинкл. - Значит, больше ничего?

Трое свидетелей покачали головами.

- А какие машины у задержанных вами? - спросил Карлайл. - Если одна из них "седан" старого образца...

- У них нет машин, - отрезал Хинкл. - Ни с окислившейся краской, ни с какой другой! Они нас провели, это-то меня и бесит!

Повисло унылое молчание.

- Да, жаль, - извиняющимся тоном пробормотал доктор Маккинстри. Вероятно, мы не сообщили вам ничего ценного?

- Вы тут ни при чем, ваше преподобие, - сказал Хинкл. - Во всяком случае, ясно, что в деле замешан не один человек. Но сколько их было - вот чего мы не знаем!

- И никто из них не хочет ничего говорить? - спросил Дарвин.

- Ну Ред Пирсон разорался, когда мы хотели оставить его одного с Сидом Филеттом и Миком Бой-сом - прямо в этой вот комнате. Даже здесь он им не доверяет, - покачал головой Хинкл. - Боится, что всадят перо в спину. Он же заправляет до сих пор букмекерами Норт-сайда и пока ни разу не позволил Бойсу и Филетту зажать его между собой.

- Ах, до чего они все ужасны! - вскричала Шелли. - Я и не представляла, что есть такие люди.

- Видите ли, совместный промысел еще не делает их друзьями, - пояснил Хинкл. - Речь идет о ворах, которые ненавидят всех, особенно друг друга. Свести их вместе может только общая ненависть.

Шелли содрогнулась, а Кунц добавил:

- На таких вот людях мы с напарником и сделали себе карьеру. Взять хотя бы этого Мики Бойса. Для вас удовольствие посмотреть телевизор, а для Мики - кого-нибудь искалечить. Да что там, я сам видел, как крошка Стенли Мэнло бежал белым днем по пустой улице как заяц, лишь бы не встретиться с Мики. А сам этот головорез Мики БОЙС единственно кого боится на всем белом свете, так это Реда Пирсона.

- Ред как-то грозился убить его, - объяснил Хинкл. - Ив один прекрасный день он сдержит свое слово, Мик это знает.

- Этот Ред Пирсон, похоже, сильная, властная личность, - заметил доктор Маккинстри.

- Пожалуй, - сказал Хинкл. - Хотя властвовать над Альбиной Вутен он оказался не в силах. Та как-то призналась мне, что Ред предупредил ее, чтобы она откололась от Стена Мэнло - нельзя же, мол, полагаться на труса. Только она любила этого парня. А Ред был прав! Мэнло не оказалось рядом, когда Игольный Нос наложил на нее свою старую лапу.

В карих глазах девушки испуг постепенно сменялся восхищением, а восхищение так нужно детективам после изнурительной и безрезультатной ночной работы! Кунц воодушевился.

- Или взять этого "благородного" бизнесменчика Сида Филетта. Его столько раз грабили в собственной газетной лавчонке - причем его же друзья! Теперь он за правило себе поставил ни с кем из них не оставаться наедине. Даже когда нам надо поговорить с ним, приходится делать это вдвоем. Каково?

- Невероятно! - выдохнула девушка.

- Для вас - возможно, - сказал Хинкл, - или для присяжных. Но только не для тех, кто знает этих ребят. Это вам не знаменитые бандюги, мисс. Так, мелкая шушера... Впрочем, это нисколько им не мешает оставлять нас в дураках.

- Нам бы только номер машины, - сказал Кунц.

- А зачем он вам? - сказал Дарвин Карлайл, простодушно моргая сквозь очки в роговой оправе.

Кунц слегка покраснел, а Хинкл опять поморщился, стараясь сдержаться. И именно Хинкл с подчеркнутой вежливостью ответил:

- А как же иначе нам закрыть это дело?

- Мне кажется, вы уже его закрыли - сказал Дарвин.

- Ах вон как! Это мы-то? - начал Кукц, но тут Дарвин вытащил карандаш и листок бумаги. С минуту он что-то быстро царапал, затем протянул бумагу Хинклу. Кунц разглядывал ее через плечо Хинкла. Глазам двух детективов предстало следующее:

БП + БМ + БФ + ПМ + ПФ + МФ + БПМ + БМФ + БПФ + ПМФ + БПМФ ? 0

?БП = 0.

БМ + БФ + ПМ + ПФ + МФ + БПМ + БМФ + БПФ + ПМФ + БПМФ ? 0

?ПМ + ?БПМ + ?ПМФ + ?БПМФ = 0

БМ + БФ + ПФ + МФ + БМФ + БПФ ? 0

?БПМ = 0

БМ + БФ + ПФ + МФ + БМФ ? 0

?БМ = 0

БФ + ПФ + МФ + БМФ ? 0

?БФ + ?ПФ + ?МФ = 0

БМФ ? 0

- Это что за чертовщина, рецепт? - поинтересовался Кунц.

- Это ряд уравнений из символической логики, - пояснил Дарвин, - или скорее неравенств, поскольку дело простое...

- А что такое символическая логика? - прохрипел Хинкл.

- Это метод решения логических задач алгебраическим путем.

- И вот этим вы занимаетесь, когда запускаете ракеты на Луну? спросил Хинкл. В его глазах загорелся недобрый огонек.

- Она применяется при расчетах сложных электросхем, а туда входят и системы управления полетом.

Хиннл встал и снова сел. Дарвин протянул руку и взял бумажку обратно. Шелли вся светилась от гордости. Кунц с Хинклом перегнулись через стол. Даже доктор Маккинстри проявил некоторый интерес.

- Известно, что при четырех элементах возможны шестнадцать сочетаний, включая "один" и "ни одного", - начал Дарвин. - Мы можем исключить четыре "один", поскольку и Шелли, и доктор Маккинстри совершенно уверены, что в машине был не один человек. Мы можем, разумеется, вычеркнуть также и "ни одного", поскольку должен же был там хоть кто-то находиться! Значит, у нас остается одиннадцать сочетаний. Теперь, обозначая ваших людей буквами: Б Бойс, П - Пирсон, М - Мэнло и Ф - Филетт, мы записываем наши одиннадцать сочетаний в первом уравнении следующим образом:

БП + БМ + БФ + ПМ + ПФ + МФ + БПМ + БМФ + БПФ + ПМФ + БПМФ ? 0.

Неверно может быть только какое-то одно сочетание, другие - нет. Поэтому наше уравнение не сбалансировано. Вот почему мы перечеркиваем знак равенства - показать, что он означает "неравно", или скорее "неверно". Теперь рассмотрим этих людей по порядку. Вы говорите, что Бойс так боялся Пирсона, что никогда бы не остался с ним один на один. Следовательно, в сочетании Бойс - Пирсон Бойс приобретает отрицательное качество. Мы проводим над ним линию, чтобы выразить это отрицание. Итак:

?БП = 0.

Здесь мы пользуемся знаком равенства, потому что это сочетание верно. После вычеркивания этого сочетания у нас остается следующее уравнение:

БМ + БФ + ПМ + ПФ + МФ + БПМ + ВМФ + БПФ + ПМФ + БПМФ ? 0.

Теперь обратимся к Пирсону. Он не доверял трусу Мэнло столь глубоко, что трудно поверить, чтобы он когда-либо пошел с ним на убийство. Значит, во всех сочетаниях, где появляются оба, и П и М, - П должно быть отрицательным. Давайте так и запишем эти сочетания, употребив знак равенства для обозначения истинности:

?ПМ + ?БПМ + ?ПМФ + ?БПМФ = 0.

Теперь от первоначального уравнения у нас остается только:

БМ + БФ + ПФ + МФ + БМФ + БПФ ? 0.

Но вы говорите, Пирсон никогда не позволяет себе оказаться между Бойсом и Филеттом, - что он стал возражать, когда вы попытались здесь оставить его с ними одного. Пошел бы он вместе с ними на убийство? Вряд ли! В таком случае мы должны записать сочетание Бойс - Пирсон - Филетт как истинное, с отрицательным П и знаком равенства: