– Да, это уж точно, – пробурчала Гирада. – Если опять вспомнят эту традицию, все закончится печально. И не только для меня…

Гирада пролистала пару страниц, и продолжила чтение:

На Острове, по обрывочным свидетельствам древних искателей приключений, никто кроме драконов не живет. Остров этот находится примерно в пяти тысячах морских миль к северу от материка, поделенного между пятью державами. Среди них – Нагорье, Заозерье и Приречье, названия которых сами довольно красноречиво могут рассказать об их расположении и особенностях ландшафта. Две другие страны – Ибигурия и Люпопротагория – сохранили свои исконные наименования, которые были даны им первыми поселенцами. Согласно древним поверьям, пересекая границу Ибигурии, путники слышали стрекотание цикад, а само слово «Ибигурия» изначально означало «там, где шумят цикады». Почему именно цикады, а не какие-то другие насекомые, никто уже сказать не может, да и было это очень давно.

– Да, – думала Гирада, – интересно, почему король Амелиус ничего не написал о самой Ибигурии? Почему же и в его время о ней вообще было мало что известно? Сейчас посещение Ибигурии под запретом, но никто точно не скажет, как давно и почему ее посещение запретили. Пограничные территории ничем особенным не выделяются: ни большого скопления цикад, ни других особых представителей фауны, только кое-где встречаются сторожевые будки, давным-давно заброшенные. Но так граница выглядит только со стороны Нагорья. А дальше, в сторону Ибигурии, тянутся неприступные скалы, которые никто в здравом уме не решится штурмовать. Ведь там, высоко в горах, то и дело замечают джикуяров – монстров, в существовании которых никто из живых не сомневался. Те безумные, что все же решили отправиться в проклятые края, уже больше не возвращались.

Гирада перелистнула еще пару страниц и наткнулась на рисунок джикуяра, сделанный собственноручно королем Амелиусом. Принцесса внимательно изучала изображенное животное. Со страницы на нее смотрело два ярко-желтых глаза, как будто горящих в темноте. Вытянутая морда, покрытая жесткой темной шерстью. По словам Амелиуса, издалека джикуяры напоминали волков размером с медведя. И волков, и медведей в местных лесах было предостаточно, но этих чудищ можно было сразу отличить по массивным лапам, коренастому туловищу и узкой морде. Именно так описывали джикуяров те, кому посчастливилось выжить после встречи с ними. Гирада перелистнула страницу и вновь увидела зарисовки черепа джикуяра, которые иногда находили в окрестностях. Они крупнее медвежьих, с развитой лобной долей и, что интересно, двумя рядами зубов. Эти зубы привлекали внимание с первого взгляда: с внутренней стороны они были загнуты и напоминали крюки. Очевидно, что такое строение предполагает безысходность положения жертв данных созданий. Внешний ряд был прямой, сами зубы – треугольной формы, кроме клыков, которые можно было бы считать волчьими, если бы не их ужасающие размеры.

Гирада пролистала еще пару набросков и вернулась к чтению королевских воспоминаний:

Что касается Люпопротагории, то ее название в переводе с исконного наречия означает «вой волка да защитит тебя». Легенда гласит, что в древности эта страна подвергалась частым нападениям драконов. Это лишало ее большей части как населения, так и продовольствия, ведь огнедышащие твари уносили все, что могли, и сжигали все остальное. Однако, в один прекрасный день (а было это пятое число второго месяца шестьсот двадцать второго года пятой эры) пастух этой страны увидел одинокого волка, грязного, забитого и голодного. Он сжалился над ним, напоил, накормил свежим мясом и приютил на несколько дней, после чего отпустил на волю. Не прошло и недели, как снова послышался звук тревожного горна, возвещавший о приближении смерти и разорения с небес. Когда уже жители потеряли всякую надежду на спасение, они услышали приглушенный вой волка, который становился все громче и громче. Драконы начали метаться и спешно покинули этот край. С тех пор пятое число второго месяца считается днем основания Люпопротагории и отмечается с большим размахом. Жители надевают маски волков, переодеваются пастухами, изображают нападение драконов и волчий вой, сжигают чучело дракона или закидывают его камнями, и каждый год приносит все больше и больше новых увеселений в память о первом пастухе и его волке, защитившем жителей страны.

В названиях этих стран мы можем еще увидеть исконное наречие, но в остальном же оно забыто. Редко, очень редко можно встретить тех, кто понимает его, хотя давным-давно именно оно наиболее активно использовалось, особенно в международных переговорах. Ведь изначально, помимо исконного наречия, в каждой стране было столько разных диалектов, что не будь исконного наречия, никто не понял бы друг друга. С течением времени языки смешались, диалекты исчезли, и остался лишь один живой язык. Именно этот язык и стали теперь использовать и в официальных переговорах, и повседневной жизни, а исконное наречие было забыто. Можно, конечно, в королевских библиотеках найти книги и свитки на исконном наречии, но кто их прочитает? Такие вопросы никого уже не волнуют. Хотя, стоит признать, в отдаленных селениях старики еще используют диалекты, но это скорее редкость…

Так, вновь перечитывая записи своего предка, Гирада заснула.

Глава 2

– Гирада! – король сурово смотрел на дочь – Неужели ты не понимаешь, к чему привело твое упрямство?

Со дня рождения Муриноруса прошло два дня. Гирада надеялась, что за это время буря поуляжется. Но стало только хуже.

– Я ничего особенного не сказала. – хмуро возразила девушка.

– Конечно. Всего лишь назвала его узколобым приспособленцем, не способным самостоятельно решить, какой сюртук надеть, и завязать шнурки без посторонней помощи.

– Это ведь правда.

– Это не значит, что нужно ее высказывать Муринорусу.

– Какой из него король, если он ничего сам не может решить? – горячо воскликнула Гирада. – Хотя, может он еще и не будет королем.

– Гирада, – удрученно сказал отец, – Мы ведь оба знаем, что король Мнемний Третий не откажется от своего сына. Он не отдаст корону своему племяннику, хотя тот и более достойный кандидат, чем Муринорус.

Гирада, нахмурившись, уставилась в окно. Король молчал. В это время в дверь постучали.

– Войдите, – сухо бросил король.

В комнату вошел Гарольд. На Гираду он даже не посмотрел.

– Ваше Величество, они прошли пороги, – сказал Гарольд королю. – Теперь все зависит от них.

– Хорошо, – ответил король, – Иди.

Гарольд ушел, оставив Гираду в недоумении. Девушка смотрела на отца, ожидая объяснений.

– Гирада, – после долгого молчания наконец сказал король. – Ты хорошо знаешь историю короля Амелиуса и традиции наших предков.

– Нет… – прошептала Гирада. Мысль о том, что отец решил прибегнуть к древним ритуалам, бросила ее в дрожь.

– Ты сама довела до этого. – бесцветно сказал король. – Если ты не хочешь выбирать, выбор сделают за тебя.

– Ты хочешь сказать, – возмутилась Гирада, – что, если бы я любезничала с Муринорусом и согласилась выйти за него замуж, то была бы избавлена от испытания с драконом?

– Гирада! – резко оборвал ее отец. – Все уже решено. Корабль на полпути к Острову.

***

– Нет, это просто невероятно! – думала Гирада. – Наверняка, здесь замешан Гарольд. Отец бы не пошел на такое.

Девушка ходила у себя по комнате. До решения вопроса со зверем ее отправили в загородную королевскую резиденцию в Натагулайе. Сначала Гирада хотела сбежать. Но куда ей идти? Подумав, она решила не горячиться и подождать. Чтобы перехитрить Гарольда, нужен нормальный план, а не просто бегство.

Для начала принцесса решила проверить границы оставленной ей свободы. К ее большому удивлению, ей не приставили круглосуточную стражу. Ее даже не ограничивали в походах. Она выяснила это, отправившись на охоту и в итоге проведя в лесу неделю или около того. Казалось, Гарольд насмехался над ней, показывая, что никуда она не денется. И слово короля закон, в том числе и для его собственной дочери.