– Расскажите о ней больше, – сказал Мика, сделав глоток виски. Его золотое обручальное кольцо сверкнуло в свете огня от камина, и я начал жутко завидовать этому простому символу его верности Лейси.
Я потер лицо и понял, что мне, возможно, стоило побриться, потому что моя щетина начинала превращаться в бороду. Мы вернулись с поездки на сноубордах, приняли душ, плотно поужинали в ресторане отеля, и теперь расслаблялись у огня. И единственное, что было бы сейчас лучше, это если бы Сара сейчас была с нами. Между нами. Под нами.
– Она выросла в Барлоу со своей двинутой мамашей и младшим братом от другого отца. Как она оказалась нормальной, понятия не имею, – рассказал ему я, задаваясь вопросом о том, какой по счету муж был сейчас у ее матери, третий или четвертый. Может быть, даже пятый. Она меняла мужей так же часто, как нормальные люди меняли масло в машине. Вместо того, чтобы пойти работать, она выходила за богатых мужчин, подавала на развод ради крупной суммы и двигалась дальше.
– Сара уехала учиться в колледже в Бозмене, потом вернулась и получила должность городского библиотекаря, когда женщина, проработавшая там целую вечность, ушла на пенсию, – добавил Кинг. Он наклонился вперед, схватил бутылку виски, которую мы взяли из бара отеля, и налил немного себе в стакан. Он сменил теплую зимнюю одежду на голубую фланелевую рубашку, джинсы и кожаные ботинки. Его светлые волосы были все еще зачесаны назад после душа, но их кончики уже начали виться из-за тепла от камина.
– Умная, и у нее самая прекрасная улыбка из всех, что ты когда-либо видел, – если Мика хотел узнать о Саре, мы ему расскажем, – она крохотная, даже не достает мне до плеча, – я показал рукой, докуда она доставала. – Шелковистые черные волосы до середины спины. Изгибы во всех нужных местах. – Я в воздухе обрисовал очертания песочных часов.
– И не забудь про чертову ямочку, – добавил Кинг. Мика посмотрел на него, когда Кинг указал на свою правую щеку. – Эта гребаная ямочка может поставить мужчину на колени.
– Но она не проявляет интереса, – повторил Мика.
Кинг вздохнул, а я сделал большой глоток виски и позволил жжению алкоголя распространиться по моему желудку.
– Неа, – сказал Кинг. – Мы ходили с ней на свидания по отдельности. Мы не хотели напугать ее своими намерениями обладать ею вместе, даже несмотря на то, что знаем ее уже тысячу лет. Если не брать в счет вас, тут в Бриджуотер, обычно то, что двое мужчин интересуются одной женщиной, не считается нормой. В Барлоу есть несколько мужчин, которые тоже делят одну женщину, но я не думаю, что Сара знает об этом. Или что она ожидает этого от нас. Она не была равнодушна ко мне. Я знаю. Я почувствовал это, увидел это в ее глазах, и все же она отказала мне в третьем свидании.
– И мне, – добавил я. Мне приходилось лишь гадать о том, напугали ли мы ее каким-либо образом, или были ли мы с ней слишком настойчивыми. Возможно, из-за того, что ее мать была такой… бесстыдной в своих связях с мужчинами, Сара стала слишком замкнутой. Я был абсолютно готов двигаться так медленно, как ей это было бы нужно, если бы только ей это было нужно. Если бы мы были ей нужны.
Я вздохнул. Меня все это так огорчало, потому что я любил ее. Хотел ее. Нуждался в ней. Мы ждали уже так долго, а теперь… теперь она просто сводила меня с ума.
Мика поставил свой стакан на подстаканник на краю стола.
– Если вы ей не интересны, почему бы не подыскать себе одиночек на вечеринке? Нет ничего плохого в том, чтобы удовлетворить свои потребности с женщиной, если ты одинок. Особенно, если это потребность доминировать. – Он поднял глаза и посмотрел куда-то за спину Кинга, в сторону ресепшн. – Вам нравятся маленькие и с формами? Темноволосые? Там женщина разговаривает с Рейчел, и она должна вам понравиться.
Я прыснул от смеха.
– У меня, конечно, уже мозоли на руках, – признался я, – но меня не интересует никто, кроме…
– Какого хрена? – тихо сказал Кинг. – Он подвинулся в кресле и сидел теперь, уставившись в сторону стойки размещения.
Я резко повернулся и посмотрел туда, куда он смотрел, выпучив глаза настолько, что, казалось, они вот-вот вывалятся из орбит. Мой мозг не мог переварить то, что видели мои глаза, но все же слова непроизвольно соскользнули с моего языка.
– Да ну. На. Хрен.
Сара. Во плоти. Да еще в какой плоти. Свет от ламп попал на ее латексную юбку, и она заблестела. Юбка была пышная, типа… что-то типа юбки в стиле пятидесятых, только без объемных подъюбников под ней. Черт, да я ни хрена не знал про юбки. Но эта была чуть выше ее колен. Она не была слишком короткой, но я раньше еще не видел ноги Сары настолько обнаженными. Никогда. На ее туфлях спереди были ремешки, почти как у школьницы, хотя их высокие каблуки делали их совсем уж взрослыми. И они еще лучше подчеркивали ее подтянутые ноги. И это была только ее нижняя часть. Сверху на ней была надета строгая белая блузка, все же достаточно короткая, чтобы из-под нее выглядывала тонкая полоска бледной кожи ее талии. Она была завязана спереди, и, так как я мог видеть ее только сбоку, пока она разговаривала с Рейчел у стойки размещения, я мог только предполагать, что часть ее пуговиц была расстегнута. Слишком большая часть. Ее шелковистые волосы были собраны назад и заплетены в простую косу, будто она хотела, чтобы ее могли схватить за эту косу, когда задерут ее юбку и будут трахать сзади.
Я вскочил с дивана, обошел его. Позади я слышал чьи-то шаги, и я знал, что это Кинг шел за мной.
– Сара, – сказал я. Это слово вылетело у меня изо рта, словно пуля, и заставило ее резко развернуться ко мне.
Ее шикарные глаза округлились, ее рот открылся, ее бледная кожа стала практически белой, а потом – красной, как помада на ее пухлых губах.
Теперь, когда она стояла лицом ко мне, я мог лучше рассмотреть ее наряд. И, если его нижняя часть скрывала все лишнее от посторонних глаз, то верхняя совершенно не справлялась с этой задачей. Похоже, она просто взяла одну из тех строгих блузок, что носила на работу в библиотеку, и, совершенно забыв о предназначении пуговиц, завязала ее на узел спереди. Под наполовину распахнутой белой блузкой у нее было надето бюстье из черного кружева. Но это еще не все. Из-за того, что блузка была тонкой, было совершенно очевидно, что на ней был бюстгалтер с полуоткрытыми чашечками, который не покрывал ее соски, потому что я мог разглядеть и их темный цвет сквозь белую ткань, и то, какими твердыми они были. И, если я мог это видеть, то…
Мои челюсти сжались, а мой член набух в штанах.
– Уайлдер, – сказала она практически шепотом. Она посмотрела вправо, затем влево, будто она думала о том, как сбежать.
Я почувствовал, как Кинг подошел ко мне сзади.
– Кинг, – добавила она и облизнула губы кончиком своего розового языка.
Я скрестил руки у себя на груди.
– Что вы тут делаете? – спросила она, и ее голос прозвучал, как нечто среднее между голосом задыхающейся от страсти соблазнительницы и писком Мини-Маус. Она опустила руки, поправила на себе юбку, хотя это и не было необходимо, а потом подняла руки к своей блузке и запахнула ее.
– Мы единственные, кому ты не хочешь показывать свои соски? – спросил я, кивнув в сторону ее блузки, чтобы обозначить причину ее внезапно обретенной скромности. Меня это взбесило, потому что вся эта шикарная кожа, все эти роскошные изгибы были предназначены только для меня и для Кинга. А она выставляла все это напоказ.
Она прищурилась и топнула ногой по кафельному полу.
– Я пришла на БДСМ-вечеринку.
Теперь пришла очередь Кинга осмотреться по сторонам. Я видел, как он стиснул челюсти.
– Ты пришла не одна? Со своим доминантом?
На шее у нее не было ошейника, который бы свидетельствовал о том, что она уже принадлежала кому-то этим вечером. От одной только мысли, что у нее мог быть кто-то на стороне… гребаный доминант, мои глаза залились кровью. В то время, как мы только встречались, и при чем достаточно непринужденно я – и мы оба – ожидали от нее совершенной моногамии. Но сейчас мы не встречались с ней. Это было несколько месяцев назад.
