– И правильно делает, страх продлевает жизнь. Не всем, конечно, но таким – наверняка.

Словно не грозясь минуту назад прирезать сослуживца, эгериец вразвалочку направился к выходу из деревни.

– Друг мой, вы идете? – Поинтересовался он, оборачиваясь. – Полагаете, враг будет достаточно учтив и изволит подождать парламентеров в отдалении? Хорошие манеры – большая редкость в наши дни.

Глубоко вздохнув, сир Ирвин пошел следом, поражаясь перепадам настроения Кота. Или не перепадам. Порой в голову воина закрадывалась дикая мысль, что приятель – не совсем рыцарь. Вернее совсем не рыцарь, а самый настоящий головорез, нацепивший маску добродушного иностранца, при необходимости способный вжиться в любую роль и продемонстрировать подходящие эмоции вне зависимости от ситуации. К сожалению, теория “злого Рамона” разбивалась вдребезги о простой факт – на фронтире даже самый отъявленный негодяй мог открыто получить второй шанс, умей он ловко обращаться с оружием. Скрывать прошлое казалось попросту бессмысленным. Хотя кто знает этих злодеев? У них могли иметься свои не понятные нормальному человеку мотивы…

– Зажечь факелы! Открыть ворота! – Гаркнул сир Ирвин, гоня прочь ненужные мысли и переключаясь на актуальные проблемы. Покидать относительно безопасную территорию поселка не хотелось, но звание обязывало к определенным рискам, одним из которых были переговоры с желающими попасть внутрь неизвестными.

Едва пара дюжих молодцов с заметным трудом убрала массивную балку, служащую простым, но надежным запором, рыцарь проскочил в образовавшуюся щель и невнятно махнул подчиненным рукой. В более спокойной обстановке он бы с удовольствием заставил тех распахнуть створки настежь и красиво выстроиться по обе стороны дороги, возможно задал пару ненужных вопросов и пожурил постовых за неряшливость, но сейчас официоз лишь создавал трудности. Ни к чему тролль знает кому видеть расположение войск.

За спиной раздался гулкий удар вернувшейся на законное место перекладины, а значит солдаты тоже осознавали опасность и собирались в случае смерти командира держать осаду столько, сколько потребуется. Или выигрывали время, надеясь смыться из деревни сквозь только им ведомые дыры в частоколе. Кто знает эту солдатню?

Сжав зубы от не к месту проявившейся мигрени, Ирвин сложил на груди руки и замер в ожидании. Очень скоро незнакомцы приблизились на достаточное расстояние, и тусклый свет факелов проявил рисунок на щитах – багровую бычья голову на черном фоне.

На мгновение расслабившись, воин тут же собрался, мысленно приняв отцовский подзатыльник. Кто знает этих… Да кем бы они не были. Куда проще подделать фамильную эмблему Ригеров и прикинуться своими, оказаться в крепости без боя, захватить несколько заложников, а заодно все ценности и преспокойно покинуть охраняемое селение, не вступая в безнадежную схватку с многочисленными защитниками. Огонь и меч хороши, если ты в большинстве, если же сила на стороне врага, то умный затаиться. Только идиот загодя объявляет войну…

Тем временем от отряда отделился парламентер. Высоко подняв тугой сверток, он заскрипел на всю округу:

– Послание герцога Альвейна Ригера верным вассалам.

Пройдя остаток пути, незнакомец медленно передал документ встречающему, и не опуская рук засопел, точно старый бульдог во сне.

Пляшущее за спиной пламя не позволяло прочесть содержание бумаг, но искрящийся от легкого прикосновения пальцев сургуч не оставлял сомнения в подлинности документа. Едва ли во всей стране насчитывалось два десятка удостоившихся чести владеть “печатью истины”, создаваемой могучими магами непременно в присутствии короля. У графа Валадэра такой, конечно же, не было, зато у сюзерена драгоценный артефакт имелся, и если верить слухам, работал он исключительно в руках законного владельца.

– Открыть ворота! – Рявкнул рыцарь, обмениваясь рукопожатием с лидером чужаков.

– Ирвин, капитан стражи.

– Ыбы, сотник. – Представился незнакомец, с силой сжимая пятерню, и тут же пояснил:

– Звать меня Ыбы. Папанька немтырем был, а в деревне традиция: первому мальцу называться как отец накажет.

– Бывает… – Произнес Ирвин, не представляя, какой реакции ожидает собеседник на абсурдную историю. К счастью, тот пропустил долгие приветствия, переходя сразу к делу:

– Мы к вам это… Нас герцог послал. К вам тама лохматые топают, к завтрашнему вечеру будут уже.

– Кто топает?

– Ну эти… – Принялся энергично жестикулировать посланник герцога. – Лесные люди. Много. Орда. А мы подсобить пришли, значит. Вот.

– Боженька помилуй. – Донеслось сзади. Жадно ловящие каждое слово солдаты нервно отступили к частоколу, за пределы которого осмелились выйти, едва опознав союзников. Кто-то дрожал всем телом, кто-то бегал глазами, выискивая во тьме первые признаки вторжения, кто-то лихорадочно молился.

Сир Ирвин не верил в чудесное спасение. Разумеется, он не сомневался в способностях Двуликого обратить вудвосов в пепел или лед, завести в болото или скормить внезапно разверзшимся молниями небесам, но в отсутствии прямого приказа рыцарь привык руководствоваться логикой, а не домыслами. Был ли смысл всемогущему и всеведающему существу сначала создавать злобных монстров, а затем помогать человечеству защищаться? Возможно. Некоторые с завидным упорством настаивали на невероятной сложности мироустройства, но в главных постулатах упоминались принципы невмешательство творца в жизнь смертных созданий, а значит рассчитывать стоило исключительно на собственные силы. Просто на всякий случай хорошенько поканючив о милости божьей…

– Сир Рамон, – дрогнувшим голосом приказал Ирвин, – разместите отряд его сиятельства. Им стоит хорошенько отоспаться. И оповестите лорда Моргана.

– И графа Марвина. – Невозмутимо добавил эгериец, флегматично пересчитывая незванных гостей.

– Разумеется. Оповестите графа в первую очередь.

– Всенепременно. – Улыбнулся Кот, хватая ближайшего парня, и смешным жестом указательного и среднего пальцев, так любимым маленькими детьми, велел тому мчаться в замок. – Что делаем с крестьянами?

– Уводим в замок. Только не сейчас, а завтра после обеда. С утра начнем обходить, пусть готовятся.

– Многие не захотят бросать скот.

– Пусть тащат с собой. – Огрызнулся капитан стражи. – Но сперва пускай людей, а только потом скотину. Если кто будет возражать – пусть остаются снаружи. Попытаются права качать – вели бить по рожам сразу. Не до того… И да, никого из деревни не выпускать.

– Ыбы, – повернулся воин к сотнику, – пойдешь со мной к его светлости. Расскажешь что знаешь, после отправишься к своим.

– Дык это… Не знаю ничего, милорд. Сказали нападут, я приперся… И пожрать бы…

– Пожрете… – Обреченно махнул сир Ирвин, ожидавший услышать хоть какие-то подробности.

– Рамон, по солдату в дом направь, не больше. Вели накормить нормально, скажи возместим. И не нашим, не ихним спуску не давай особо. И закройте уже этот троллев проход! – Рявкнул он на зевающих постовых, увлеченно разглядывающих гостей, но едва привратники принялись за работу, как в проеме появилось два силуэта.

– Стойте, стойте, не закрывайте. – Донесся знакомый голос, и на свет вышли младший сын графа и пропустивший общий сбор норн.

– Милорд Касиан, что вы делали снаружи на ночь глядя? – Поинтересовался рыцарь, облегченно вздыхая. По крайней мере одна загадка разрешилась сама собой, и вопрос потерянного наемника снимался с повестки дня. А еще, пожалуй, стоило отдать должное самоуверенному парнишке, несмотря на юношеский максимализм взявшему за пределы селения опытного телохранителя.

– Гулял. – Невинно улыбнулся Кас, заставляя вновь усомниться в своих мыслительных способностях. Сын лорда Марвина определенно пошел умом в отца, а не дядю. Закономерно, но весьма печально.

– Что за уроды? – Спросил старый головорез, указывая зажатым в левой руке топором в сторону тающих во мраке чужаков.

– Люди герцога. – Бросил Ирвин, не вдаваясь в подробности. Не зная, как поступить с ушедшим в самоволку толмачом, он сплюнул под ноги, оставив разборки на потом. Сейчас следовало готовиться к бою, а не воспитывать не способных к минимально дисциплине дикарей.