И вот, когда пришло время, и когда мне было нужно это самое спокойствие, я оказалась не готова. Мой разум был подавлен чужеродным воздействием и я только и могла, что планировать убийство. Шикамару-кун, например, скинул это странное гендзюцу за десяток секунд. Остальные мои сверстники оказались гораздо сильнее духом и телом, чем я о них первоначально думала. И если бы не Неджи, я либо стала убийцей, либо меня сейчас вообще не было на свете.
Поэтому я решила. С сегодняшнего дня я начинаю ту самую тренировку спокойствия. Я буду изображать самую странную девочку из всех странных девочек. Моей целью будет получить как можно больше насмешек и презрения со стороны окружающих. Я ещё не продумала до конца образ, но после репетиций перед зеркалом решила, что бормотание, заикание, взгляд в пол и смущённое постукивание указательными пальцами друг о друга вполне впишутся в образ. И я буду жить в этом образе, пока не освою все семь Мудрых вещей».
Девочка на секунду отвлекается от своих записей, чтобы бросить взгляд в окно. Но, вот проходит секунда, а за ней вторая и третья, но девочка всё не возвращается к своим записям. А не возвращается она к ним, потому что её взгляд прикован к огромной надписи, написанной поверх каменных лиц хокаге деревни Скрытой-в-листве. И написавший эту надпись явно не уважал правила приличия, разума, логики и здравого смысла. Губы девочки шепчут: «Ну, Неджи, если я узнаю, что ты делал эту надпись без страховки, то я проведу самую строгую воспитательную работу из всех возможных!». Затем она встряхнув готовой, прогоняет лишние мысли, запечатывает дневник в фуин-свиток и прячет его. Далее девочка идёт в соседнюю комнату и оттуда доносится её голос: «Папа, я прогуляюсь до высеченных в скале лиц основателей. Хорошо?». Голос взрослого мужчины отвечает ей: «Хорошо, Хината. Только возьми охранника. А то ещё хулиганов повстречаешь…». Слышен голос девочки, отвечающей: «Да, отец. Это было бы воистину ужасно…». Но когда она заходит в свою комнату в её глазах можно отчётливо прочесть окончание фразы «… для хулиганов».
Затем она подходит к платяному шкафу, отодвигает его створку и взору невидимого наблюдателя предстаёт набор из семи абсолютно одинаковых плащей из чёрной ткани с красными облаками, семи масок со словом «Анонимность» и семи перчаток с цифрой «1». Рука девочки тянется к плащу, но неожиданно меняет направление и извлекает из какой-то неприметной полочки пожелтевший листок бумаги со словами «Ты хочешь, чтобы братик Неджи стал сильным и смелым?». На секунду лицо девочки становится задумчивым. Возможно, она вспоминает встречу, случившуюся год и один месяц тому назад? Кто знает?
Затем она складывает в рюкзак плащ, маску и перчатки и выходит из комнаты.
Конец взгляда со стороны.
Первая страница нового дневника Неджи Хьюга.
Сегодня меня выпустили из заключения. Вот так вот просто: «С вещами на выход… Свободен!». Я не стал переспрашивать и также молча, как и весь прошедший месяц, ушёл. Шёл я с гордо выпрямленной спиной, но, знали бы окружающие, сколько сил мне стоило не перейти на пляс. И я радовался не тому, что меня отпускают, а тому что они так и не поймали мастера! Это было отчётливо видно в их жестах и интонациях. Ха, поймать мастера! Дважды ха, мастер – иностранный шпион!
Сидя в одиночной камере у меня было время поразмышлять. Я перебрал каждое мгновение, проведенное с мастером Узу. И нигде не находил подтверждения его «шпионской сущности». Ответ я нашёл, когда восстановил каждый миг поединка со старшим учеником. То, что я первоначально назвал жгутами света, это, без сомнения, были чакроканалы. А затем меня осенило и я мысленно наложил на них точки, нанесённые рукой мастера на те каменные статуи. И эти точки приходились на пересечения самых больших чакроканалов. Открытие объяснило всю эту суету. Конечно же, столь старый и мудрый учитель, как мастер Узу, знает кучу разных секретов. И я благодарен ему за то, что он счёл меня достойным для передачи этих знаний. А вот глупую суету нашего клана я не понимаю. Эти схемы для нанесения максимально эффективных серий ударов можно смело вывешивать на всех столбах деревни. Всё равно, кроме моих соклановцев повторить их никто не сможет. Потому, что это называется кеккей генкай.
Авторское примечание
Таки да, так оно и есть. В каноне, никто кроме представителей клана Хьюга не мог нанести удар выбросом чакры по танкетсу, чакроканалам и внутренним органам. Почему? Ответ прост – кеккей генкай, он же улучшенный геном.
Конец авторского примечания
Но достаточно про мой клан. Первым делом, сразу же после освобождения я отправился на тот самый водопад, где мастер учил меня Силе юности. Даже бревно, перекинутое через пропасть, всё ещё было на своём месте. Я ступил на него, привычно разжигая огонь в своём сердце. Закрыв глаза я неторопливо пошёл по нему, вспоминая все счастливые дни прошлого года. На удивление их оказалось очень много. А я-то думал, что буду с содроганием вспоминать этот год. Половина этих счастливых воспоминаний оказалась связана с моим другом Наруто-куном, а другая половина – с мастером Узу. И вот когда, казалось одежда на мне вспыхнет от переполняющего меня огня, я сложил печать концентрации, ещё больше разогнал ток чакры и произнёс «Бьякуган!».
И всё получилось! Бьякуган успешно активировался. Радиус охвата моего бьякугана составил около сотни метров. Насколько это хорошо или плохо я не знаю. Ведь друзей-соклановцев у меня нет. Так что подсказать мне никто не сможет. Но, согласно, краем уха услышанным слухам, при первой активации бьякугана в возрасте лет шести радиус его охвата обычно составляет метра три-четыре.
Авторское примечание
Тут я ориентируюсь на канон. См. первую активацию бьякугана у Химавари.
Конец авторского примечания
Но мне-то не шесть лет. Если бы не пропущенный год, то я бы уже мог заканчивать третий класс. Так что не знаю, хороший это результат или так себе. Также не знаю хороший ли результат – то, что я вижу свои тенкетсу. Увы, спросить мне некого. Было бы здорово поговорить со старшим учеником школы Эмоций. Тогда, на крыше горящего здания, я не догадался, что он из Хьюга, как и я. Эти его трюки с повязкой на глаза, «взглядом Аматэрасу» и «прикосновением Аматэрасу» сбили меня с толку. Зато в камере у меня было время вдоволь подумать. Но как я ни старался, как бы я не напрягал свою память, я так и не смог припомнить моего сверстника, ниже меня ростом, но с великолепными боевыми навыками. До сих пор меня мучает совесть за столь безжалостно сломанную ему руку. Надо бы извиниться, но перед кем?
А затем я пошёл в додзё школы Разума. Не понимаю почему, но меня потянуло к додзё школы Эмоций. Так что я сделал небольшой крюк и заглянул по дороге и туда в том числе. Зря я это сделал. Закопчённые каменные стены без крыши и окон вовсе не добавили мне бодрости духа. Ещё более тягостное чувство ждало меня, когда я добрался до родного додзё. Там меня ждали лишь пустота и запустение. Открытые двери с выломанными замками, отпечатки грязных подошв на некогда чистых полах, да мусор принесённый ветром из открытых окон и дверей. И вот тут до меня окончательно дошёл тот факт, что с мастером Узу я уже никогда больше не увижусь. Слёзы уже было подступили к моим глазам, но перед моими глазами предстал образ мастера Узу. Он бы точно сказал что-то вроде «Ещё не всё потеряно, ещё терять и терять. Так чего же ты плачешь?». И сказал бы он это с улыбкой. Так что я не стал разводить сырость и пошёл в академию.
Как оказалось, моё видѐние в котором мастер говорил «Ещё не всё потеряно, ещё терять и терять», было пророческим. Это я сейчас пытаюсь шутить. Ведь никакой я не пророк и не ясновидец. Но тогда мне было не до смеха. Потому что в академии я увидел ЭТО. ЭТО притворялось моим другом Наруто-куном, но ОНО им не было. И хотя оно носило оранжевый комбинезон, но обмануть оно могло только человека незнакомого с Наруто-куном. Не те интонации, не те движения, совершенно иные реакции. Взять хотя бы эти постоянные вопли «Я стану хокаге!». Да и тупое оно, как пробка. Не сравнить с моим другом. И тогда я понял, что больше не вынесу. Я встал и не спрашивая разрешения Ируки-сенсея, вышел из кабинета и ушёл. Да и зачем мне спрашивать разрешения у одного из тех, кто устроил это фальшивое представление. Я-то видел, как Ирука-сенсей запнулся, произнося при перекличке имя «Наруто-кун» и как его взгляд скользнул вниз и в сторону, как это происходит у всех лжецов.
