Жалуется жена Рикудо своей подруге на своего мужа:

- Что-то мой милый стал в последнее время часто говорить «А вот мама так не делала», «А вот видела бы мама», «А маме это не понравилось бы». Знаешь, мне не очень нравится, когда меня с кем-то сравнивают.

А её подруга ей и советует:

- А ты повесь на стену свой портрет и портрет мамы Рикудо. Только свой портрет нарисуй получше и покрасивее. Так он будет проходить мимо и видеть, что ты всяко лучше.

Встречаются они через неделю. Спрашивает подруга:

- Ну как? Помогло?

- Ну, как сказать… – говорит жена Рикудо, – сейчас новый дом строим.

- Что случилось? – забеспокоилась её подруга.

- Да, заходит мой милый в комнату с портретами. Да, как закричит «А, Десятихвостый демон! Божественное отторжение!» От дома ничего и не осталось. Но зато маму свою перестал вспоминать.

Рикудо ведёт постройку второго дома, на замену разрушенному первому. Жена, сидящая на травке рядом, обращается к мужу:

- Милый, а кто тебе больше нравится – я или твоя мама?

Рикудо:

- Твое чувство юмора.

Надпись карандашом почерком №1: Я уверен, что наше второе выступление перед всеми классами Академии пройдёт ещё более результативно, чем первое.

Надпись карандашом почерком №2: В каком смысле «результативнее»? Нам уже некуда овощи складывать! А если в плане количества моих синяков, то я вообще против. И спасибо за ту зелёную мазь. Одной маленькой баночки мне хватило. Где её можно купить?

Надпись карандашом почерком №1: Я дам тебе ведро этой мази. Совершенно бесплатно.

Надпись карандашом почерком №2: Что-то у меня плохое предчувствие.

====== Глава 7. Вещественное доказательство №1 «Дневник Неджи». Страница двадцать вторая ======

Обед.

Как же плохо у меня сейчас на душе. Многого я ожидал от сегодняшнего боя. Но не такого. Но расскажу всё по порядку. Когда я так делаю – это меня успокаивает и приводит в норму.

Сказать, что я не волновался перед поединком с Тэкеши-куном – это значит соврать. Волновался и ещё как. От этого нервного мандража я вчера заснул только за полночь, а проснулся засветло. А что я мог поделать? Я и так и этак прикидывал, что же есть у меня в моём арсенале для боя против Тэкеши-куна? И по всем прикидкам выходило, что только «шаг в пустоту».

А мастер Узу, когда я пристал к нему с просьбой научить крутому приёму, разыграл меня как маленького. Он сказал: «Становишься прямо перед противником, ноги чуть шире плеч, стойка расслабленная, левая рука в кармане брюк, а правую небрежно вскидываешь вверх…» и замолчал. А я как нетерпеливый дурак, начал тараторить: «А что дальше, а что дальше?». На что мастер мне ответил: «А дальше говоришь – «Я сдаюсь!» и спокойно идешь ко мне на тренировку, выкинув из головы этого Тэкеши-куна». Было очень обидно. Я не смог тогда объяснить мастеру, что если я и тогда сдамся, то вообще перестану уважать себя. Хватит. Сколько раз я уже сдавался? Пора бы это прекратить.

И вот настало утро. Я пришёл в клановое додзё. Тэкеши-кун уже ждал меня. Там же были и все ученики. Они смотрели на меня так, как будто я мусор. Это потому, что я был в главной ветви, а потом мне поставили печать?

Судьёй в нашем поединке был старший ученик Каташи-кун. Перед боем Тэкеши-кун решил уточнить некоторые правила. Он спросил у судьи: «По голове бить можно?». На что Каташи-кун ответил ему: «Можно». «А по животу бить можно?» – продолжал уточнять Тэкеши-кун. И снова Каташи-кун ответил ему «Можно!». «А джукен применять можно?» – в последний раз уточнил Тэкеши-кун. На что судья в третий раз ответил ему «Можно!». И тогда я понял, что меня сейчас убьют.

Судья дал отмашку и Тэкеши-кун ринулся на меня. Он решил закончить бой одним ударом, ударив меня кулаком по лицу. Честно сказать, я испугался, но моё тело само выполнило «шаг в пустоту» и я оказался сзади противника. Видно недаром я ходил все эти дни в академию только делая на ходу «шаг в пустоту». Прохожие конечно хихикают, но я к этому постепенно привыкаю.

И в этот момент до меня дошло – я же не знаю, что мне делать дальше! То есть я вообще никаких ударов не знаю. Никто в додзё клановому стилю меня не учил, а папа регулярно на миссиях за пределами деревни. А когда он дома, то у меня не поворачивается язык рассказать, как у меня всё плохо с тайдзюцу. И даже не плохо, а скорее ужасно.

В общем, я просто отпрыгнул назад, а Тэкеши-кун ещё секунду-другую вращал головой налево-направо, выискивая меня. И только потом догадался повернуться назад. Кажется мой манёвр его только разозлил. Он закричал что-то обидное, но я его не слушал. Просто, от волнения, я слышал только барабанную дробь своего сердца. И тогда Тэкеши-кун снова бросился на меня. Но на этот раз его движения были более резкими и размашистыми. Наверное он расстроился из-за того, что не смог попасть по мне с первого раза. Мне удалось увернуться таким образом то ли десять, то ли пятнадцать раз. И тогда я почувствовал две вещи. Первое, Тэкеши-кун не такой уж и сильный соперник. А второе, я почти выдохся. И мне надо срочно что-то придумать, а то я от усталости запутаюсь в своих ногах и упаду, как куль с песком.

И тогда я вспомнил, как ловко Злюка расправилась с теми хулиганами. А порхала она как бабочка и жалила как пчела. А что если мне попробовать повторить её приём с прыжком и ударом ногой? Эх, зря я подумал. Когда, оказавшись за спиной Тэкеши-куна я попытался выполнить прыжок, я не учёл на каком расстоянии от противника я нахожусь. Так что у меня получился удар обеими моими коленями по заду Тэкеши-куна.

Но, без ложной скромности, скажу – удар коленями был неплох. Это наверное от того, что постоянно бегаю, таская за собой мастера Узу. От удара Тэкеши-кун потерял равновесие и его бросило вперёд. Пытаясь сохранить равновесие он сделал два быстрых шага. Но в это время его корпус уже был полностью параллелен земле. Шансов выйти из падения у него не было. И может всё бы и закончилось для него удачно, но на его пути была эта макивара. И по ней Тэкеши-кун ударился темечком.

У меня просто остановилось сердце в груди. Я тогда думал, что убил его. Я хотел, спросить «Как он?», но не мог пошевелить языком. Да, даже вздохнуть толком не мог. К счастью, с Тэкеши-куном всё оказалось в порядке. После того, как его окатили водой, он пришёл в себя. После этого судья боя, Каташи-кун, объявил о том, что я победитель боя, так как мой противник, во первых, покинул поединочный круг, и во вторых, потерял сознание.

Тогда Тэкеши-кун попытался оспорить решение судьи. Он кричал, со слезами на глазах, что «этот позор клана» победил его нечестно. И что спор был, про то, что он не знает именно кланового тайдзюцу. Да ещё и остальные ученики смотрели на меня так, как будто мусор из помойного ведра нанёс им пощёчину. И тогда я встал в расслабленную позу, поставил ноги чуть шире плеч, левую руку положил в карман, а правую вскинул вверх. После этого я сказал: «Я сдаюсь!». И тогда я понял, что мастер Узу – замечательный сенсей. И все приёмы у него замечательные. Просто мне нужно научиться понимать, когда какой приём нужно использовать.

На прощанье я, не оглядываясь, добавил: «Так как я проиграл спор, то я покидаю додзё». И настроение в этот момент у меня было просто замечательным. И было оно замечательным приблизительно пять шагов. Потому что, выйдя за порог я увидел Злюку. Она жестами показала мне, что бы я заткнулся и приложил ухо к двери. Уже предчувствуя неприятности я подчинился указаниям. И так я услышал, как ученики говорили: «Каташи-кун, а можно мы этому отбросу переломаем все кости?». При этих словах я почувствовал, как холодные мурашки бегут по телу. Но когда им ответил Каташи-кун я почувствовал, что к холодным мурашкам присоединился холодный пот. Потому что он сказал: «Можно, но занимайте очередь, потому что я достану его первым!». Но совсем уж плохо мне стало когда Злюка добавила: «Ради победы все средства хороши, но простаки этого не понимают». Это она тогда намекала, что я беспринципный тип, готовый ради победы на всё? Но тот удар по заду Тэкеши-куна получился случайно. Я не хотел его унижать. Просто я не знаю ни одного удара.