И почему-то всё сразу же пошло кувырком. Почему-то сами собой включились прожектора. Почему-то сами собой завелись роторы пулемётных турелей. А Гнусавый, Картавый и Сопливый почему-то превратились в окровавленные куски мяса под огнём трёх автоматических турелей. Животные инстинкты подсказали Келлогу юркнуть под днище грузовика и там притаиться. Там Келлога и нашли, приехавшие по сигналу сработавшей сигнализации, полицейские. И светило тридцатилетнему бандиту лет этак двадцать пять. А то и пожизненное, с учётом военного времени, и наличия у них оружия… одного пистолета на всю компанию. И не начнись ядерный апокалипсис, шансы Келлога попасть на секретный завод по производству робомозгов… в качестве носителя полезного ингредиента – головного мозга… в общем, его шансы стремились к 100%.

Но это уже стало неактуальным. А актуальным для Келлога стало голодание и обезвоживание. Ведь полицейские, при виде ядерного гриба, разбежались по домам. Защищать семьи. Отсиживаясь в подвале. А до мелкого уголовника Келлога им никакого дела не было.

А потом Келлогу повезло. Когда его уже перестало тошнить от собственной мочи, которую он пил, чтобы не склеить ласты, в полицейский участок забрела компания мародёров. Увидев за решёткой довольно крупного Келлога, те, не стесняясь его, начали прикидывать сколько стейков выйдет из их новой жертвы. Из Келлога.

Звериное чутье подсказало Келлогу, что с этими типами не договориться. И он где-то даже их понимал. И был бы не против оказаться с другой стороны решётки. И иметь ножи и пистолеты в руках, как они. И закусить их мяском. Но, увы, каждый был на своём месте… И звериное чутье, уже разок его спасшее, подсказало Келлогу как быть.

И нарочито слабым голосом Келлог им попенял:

– Вот идиоты, собрались меня разделывать тут… рискуя нарваться на других любителей свежего мяса… А потом надрываясь тащить на свою базу куски мяса…

И как бы в полном изнеможении, затих.

Судьба свела его с лицами, не обременёнными лишним интеллектом. Поэтому Келлог услышал вопрос:

– Э… А что же делать?

– Дать мне чуток воды и еды, чтобы я мог сам дойти до вашей базы, а уж там меня зарезать, – и Келлог вздохнул, изображая сломленного жизнью человека.

Мародёры же, однако, на третьесортную актёрскую игру Келлога купились. Келлог получил пластиковый пакет с водой и банку собачьего корма. Сохраняя печальное выражение на лице, Келлог съел угощение.

А ещё через пятнадцать минут, когда его довели до базы мародёров, Келлог выхватил оружие у одного из каннибалов, и в завязавшейся потасовке одержал верх. На базе мародёров нашлось какое-то подозрительное мясо. Но Келлогу было плевать. На вкус мясо оказалось отстойным. «Это от того, что я не умею готовить», – решил Келлог. И сделал зарубку в памяти – найти где-нибудь кулинарную книгу о приготовлении мясных блюд. А ещё через несколько минут он вспомнил, что у него там на улице валяются три неразделанных куска мяса. И отволок их в подвал. На холодок.

Так в делах-заботах пролетел месяц. Кулинарные навыки Келлог подтянул. На сносном уровне освоил стрельбу из трофейного револьвера своей первой жертвы. Так что, когда через месяц после начала апокалипсиса в город прибыла экспедиция Анклава, Келлог был сыт и доволен своей новой жизнью. Несколько раз он попадался на глаза наблюдателям Института во время своих грязных делишек. А потом директора института посетила ценная мысль.

И он вспомнил, что у его непосредственного начальства всегда были некие люди для особо грязных поручений. А у него ничего такого нет. «Упущение? Надо исправлять!», – подумал господин директор и лично взялся за дело.

И уже через четверть часа винтокрыл высадил возле «базы» Келлога дюжину синтов. Эти выглядели как бойцы. Просто директор Института приказал срезать с них псевдо-плоть, и сейчас роботы выглядели, мягко говоря, страшно. Как металлический скелет, держащий в руках лазерную винтовку.

К такому жизнь Келлога не готовила. Так что он просто оцепенел при виде врывающихся на его базу роботов. Роботы держали Келлога на прицеле, но не стреляли. Так что мысли рыпаться Келлог мгновенно отбросил. А затем в помещение вальяжной походкой зашёл господин директор института.

Звериная хитрость подсказала Келлогу, что к нему пришли с предложением, от которого не отказываются. Ну, по крайнее мере, те, кому жизнь дорога. И что ему не возбраняется набить себе цену, но не хорохориться. И тем более не ерепениться.

Так что переговоры двух мерзавцев прошли в «тёплой и дружественной» атмосфере. В психологии господин бывший референт, а ныне директор целого филиала тайного правительства Америки, разбирался. И потуги Келлога набить себе цену оценил положительно. Ведь это было предсказуемо. И сам Келлог тоже был полностью предсказуем. Мародёр, убийца и каннибал, но при этом пытающийся что-то этакое из себя изобразить. В общем, с таким материалом можно и нужно было работать. Так что Келлог был завербован. И теперь имел прямой канал связи непосредственно с «господином директором». И по щелчку его пальцев должен был бросать все свои дела и выполнять его, директора, приказы. Взамен Келлог получал нелимитированный… в пределах разумного… доступ к ресурсам. Армейская амуниция, транспорт, медикаменты, вооружение. Стоило только отправить е-мэйл с помощью спутниковой связи и всё заказанное в течении часа принесут андроиды института. Ну, и само собой Келлог получил вакцины от всего что можно подхватить в городе, превратившемся в огромный могильник. И вакцину от одного рукотворного вируса в том числе.

И вот, спустя три месяца после начала апокалипсиса, Келлогу позвонили и выдали задание. Задание было на удивление мирным. Келлог даже удивился. Зачем он, Келлог, нужен в таком простом деле уровня «пойди-возьми-и-принеси»?

Так что к дверям 111-го убежища в районе Сэнкчуари он прибыл в несколько раздражённом состоянии. И его рука сама собой, на автомате, поглаживала рукоять его любимого револьвера. Там его встретила секс-кукла в противорадиационном костюме. Она же сообщила ему детали задания. И от подробностей Келлог был не в восторге. Ведь ему предстояло тащить живого человека несколько километров. А Келлог знал, что это непростая задачка. Имел, так сказать, некоторый опыт в этом деле.

И поэтому сейчас Келлог, приказав своей помощнице разморозить содержимое сразу дюжины криокамер, ходил в проходе и ворчал:

– Грёбаный мир в котором яйцеголовые придумывают взять какого-то, первого попавшегося, замороженного, как куриный окорочок, бедолагу, и распилить его на кучу кусочков, а из полученных кусочков вырастить мясные тушки для секс-кукол! Это же так…

Тут он замер, подбирая подходящее ругательство.

– …ОХУИТЕЛЬНО! – с восторгом закончил он.

– И как же хорошо, что есть идиоты, полезшие в эти грёбаные холодильники. Ведь их тушки будут вынимать отсюда по одной в год, и тут же распиливать на кусочки, изучая не померли ли вы там часом! Мву-ха-ха! Та что вы всё равно подохните! Все! Ха-ха-ха! – посмеялся своей «весёлой» для него одного шутке Келлог.

– Ведь в ваших тушках не живёт вирус… как его там… БРЭ?… ГРЭ?... А вспомнил! ВРЭ! А, впрочем, насрать! И из вас получится чистенькое клонированное мясо, которое можно трахать, не боясь превратиться в гуля! Ха-ха-ха! – снова залился смехом Келлог.

И переведя дыхание продолжил.

– Да если бы мне это сразу сказали, я бы на своих двоих был бы тут быстрее той пластиковой куклы, прилетевшей на винтокрыле. Да… пластиковая кукла – это конечно хорошо, но будущие мясные – без базара, будут круче. Ведь, если грёбаной пластиковой поделке дать кулаком в глаз, то у неё никакого фингала не будет, а лупить живую будет одно удовольствие, – мечтательно зажмурился Келлог.

Тут криокамеры зашипели, стравливая лишнее давление и начали открываться. «Бинго!», – подумал Келлог, увидев малыша на руках какого-то мужика, – «Не придётся тащить взрослого…»

Сержант Нейт

Перед глазами всё расплывалось, всё тело дрожало от холода, зуб на зуб не попадал в буквальном смысле этого слова. Ощутив, как кто пытается вытащить из его рук Шона, Нейт напрягся изо всех сил и одеревеневшими от холода руками смог удержать своего сынишку.