- Господи... - испуганно сказала девушка, пока мысли путались, всматриваясь в предметы. - Что происходит? Предметы расплываются. Чёрт, уверена что минуту назад эти кресла походили на людей. Видела их миллион раз, но в голове абсурд.

   - Успокойся. - от очередного сильного звука удара слева мужчина поморщился и продолжил не сразу. - Должно всё наладиться.

   Часть стены мужчины уже отбили и вытаскивали руками. Пыль и куски с остатками обоев падали на пол. На достаточное для человека отверстие оставалось потратить с десяток минут - стена служила перегородкой, не являясь несущей. Коллеги, все серые и грязные от пыли и пота, в прилипших рубашках и лёгкой обуви смотрелись непривычно. Даша вдвоём с успокоившимся сотрудником пытались вскрыть электронный замок двери напротив. В руках у них мелькали брелок-мультитул и что-то из столовых приборов. Анна поморщилась от очередной волны тупой боли, зажмурилась и повернулась к Михаилу.

   - Что наладится? - выдавила она. - Что вообще происходит? Тревога военных, теракт или стихийное бедствие? Почему-то я не могу очнуться, да и как все оказались взаперти не понять. Зачем отключать системы, пока мы не можем выбраться? Не позвать на помощь и не выйти?

   - Не получается. - покачал головой Михаил. - Всем тяжело. Кто-то проник в систему безопасности и общее управление зданием . И сейчас пытается наладить связь, получить доступ в интранет, перенести данные через сеть. И все наши решения, до окончания работ смогут забрать или уничтожить. Если уже не украли. Поэтому мы хотим отрубить сеть и перезапустить системы. И не только. Нас отключили, в разное время, но с помощью системы вентиляции. В лаборатории хранятся несколько видов препаратов. Погружение в разные фазы сна для снятия показаний, расслабление для считывания эмоций, чувств и воспоминаний - вся медикаментозная часть, судя по всему, оказалась в системе вентиляции. Её запустили в процессы увлажнения и очистки, и теперь усыпляют нас, успокаивают или отрывают восприятие от реальности, словно мы лабораторные крысы. Это тоже нужно прекратить. Вся автоматика требует перезапуска.

   Анна приподнялась и прислонилась к стене. Ей трудно давался смысл слов, и девушка еще собирала в голове план действий. Куски стены, отбитые несколькими движениями металлической вешалки, теперь отрывались руками. Дарья отошла к большому столу, забирая из стоящей рядом тумбочки пару бутылок с водой. Михаил сел рядом и продолжил, растирая виски пальцами:

   - Я увидел предупреждение системы безопасности и проблемы с основными дверьми и заблокировал всё почти всё, оставив ход сюда и свой пропуск работающим. Техника отключилась, я решил перезапустить системы вручную. Но наткнулся на закрытую дверь и нескольких коллег. Дверь к ручном управлению не закрывается по протоколу, да и препараты в вентиляцию не попадают просто так. Очнулись мы уже запертыми, с общими синдромами: головная боль, слабые галлюцинации, пассивность и отстранён носить. Моя карточка теперь бесполезна. Не переживай, у всех предметы оживают и тени принимают различные формы. Время уходит, мне нужно возвращаться, раз ты в порядке. Если сможешь очнуться, помоги Даше с замком. Если нет - постарайся не засыпать. Физического воздействия или угрозы жизни пока нет, но кто знает. Лучше быть настороже.

   Мужчина с трудом поднялся, слегка покачнувшись в конце. Неуверенной походкой он подошел к стене, подобрал загнутую железку и медленно сжал орудие руками. Происхождение её уже не отслеживалось, но несмотря на неудобные инструменты, работа сильно продвинулась. Вскоре мужчины пробили сквозное отверстие до размеров половины туловища. Аня повернула голову. Даша стояла на коленях перед замком. За её головой толком ничего нельзя было разобрать. Девушка зажмурилась от очередного наката боли, пока мысли смывались ожиданием.

   Над головой лампы расплывались в кругах света. Аня протянула руки к лучам, почувствовав лёгкость и прозрачность. Пальцы тонули, исчезая в ярких дневных лампах. Девушка удивлённо выдохнула, заметив как от звуков голоса сеть потолка пришла в движение. Рябь прокатилась из угла в угол, тенью обегая яркие прямоугольники из ламп. Мешок вывалился из опрокинутой корзины и казался крупным серым котом под вой кондиционера. В ушах, между шумом от разбора стены, вплетался шёпот. Аня понимала, что всё может быть иллюзией. Она не представляла, что делать дальше, потому как защитные мысли вместе со здравым смыслом отходили на второй план. Тёплая волна нахлынула...

   - Миша! - послышался крик Дарьи. - Быстрее. Концентрацию веществ увеличили. Я только что отключилась. Всего на пару секунд. Но Аня бредит уже давно. Нужно лезть так, пытаться достать, на большее нет времени! Иначе выключимся, погаснем все здесь.

   Она быстро, но не совсем уверенно подошла к Михаилу. Он уже начал пробираться в получившееся отверстие, но левое плечо не проходило. Дарья отстранил его и, несмотря на атлетичное телосложение, легко пролезла внутрь. Анна почувствовала, как боль в голове и шее становится нестерпимой и перевела взгляд на лампы. Голова наполнялась туманом, становилось всё тяжелее удерживать в ней мысли. Девушка толком не заметила, погас раньше свет или она уснула вновь. Крики знакомых ей коллег доносились уже сквозь дрёму, когда секунды слились в единое целое.

   27

   Цели оставались в пригороде, окружённые и засыпанные завалами снега. Анна усмехнулась и свернула карту. Судя по ней и по прогнозам погоды со спутников, отправиться в путь им удастся через неделю. Все дороги заметало, люди снаружи сталкивались с непроходимой рыхлой белой стеной из крупных хлопьев снега и ветра. Всё остановилось, но с гарантированным теплом и уютом устроилась только она с Птахом. Снаружи холодало при нулевой видимости внутри метели. В таких условиях поиски еды и тепла могли стоить серьёзного обморожения.

   Анна поёжилась от одной мысли о подобной перспективе, спускаясь по ступеням на уровень ниже. Девушка заказала еду и перебирала пальцами по текстурной структуре стен. Оформленные под дерево, поверхности светились изнутри, особенно ярко под местами стыков защитных вставок. Все умные технологии слегка устарели, но обладали собственным шармом. Роскошь прошлого словно переносил девушку с каждым шагом в фильмы о прошлом, другом, забытом и необычном.

   Птах всё еще сидел в кресле, вперясь невидящим взглядом внутрь пелены, кружившей снаружи. Здание, созданное в качестве гостиницы, поддерживалось вместе с ограниченным районом города. Оно подымалось над границей законсервированной зоны стеклянной башней, за которой оставались лишь ангары аэропорта и космопорта. В погожий день и безоблачную ночь отсюда виднелся пригород, заваленный снегом. За ним вдалеке стоял хвойный лес. Сейчас вихрь снега заполонили пространство вокруг, по ту сторону стекла. Живая картина казалась промёрзшей и оставляла безысходное ощущение пустоты вокруг. Тёмная пелена добавила в стену контрастности, но не истёрла чувство тупика, близкое к одиночеству.