Ильфир упал, Стэла склонилась над ним но не успела ничего сделать.

– Беги! – закричал юноша, отстреливаясь от всё наступавших существ, – я их задержу. Не тупи! Уходи отсюда! Покажи свиток нашим! Давай!

Стэла рыдала, но послушалась. Она поцеловала брата и побежала к выходу.

Девушка быстро добежала до двери под прикрытием братского огня, но у самого выхода услышала душераздирающий крик Ильфира и на мгновение обернулась. От увиденного её сердце замерло.

Целая свора тварей сгрудилась над телом волшебника, терзая его на куски.

– Прости, – сказала она сквозь слезы и повернулась к выходу.

Перед ней уже стояло существо и, хищно скалило зубы. Девушка, не помня себя, бросилась на него, повалила на пол и, на четвереньках, поползла по ступенькам.

Добравшись до верха, она решила что сбежала, но тут её за ногу схватила когтистая лапа и потянула вниз. Стэла вцепилась ногтями в землю. Она старалась вырваться, но не могла. Тварь была сильнее.

Волшебница произнесла заклинание и рядом с ней появился ворон.

– Лети к Митромиру! – сквозь напряжение сказала она птице, – передай послание.

Чтобы отдать ворону свиток, Стэле пришлось отпустить одну руку и волшебницу тут же утянуло вниз. Раздался мучительный крик, после которого наступила гробовая тишина.

Повертев головой и поморгав, птица посмотрела на пергамент, лежащий перед ней, схватила его лапами и улетела, не видя как под ней в земле закрывается каменный люк.

Часть 1

Теплая майская погода радовала, казалось, весь мир. Природа, уставшая сперва от морозной зимы, а затем от капризов и переменчивости ранней весны, наконец-то вздохнула с облегчением и теперь радовалась установившемуся, наконец, постоянству.

В небольшом, но густом лесу на черноморском побережье каждый стебель и каждый листок в своей манере благодарил погоду за долгожданное тепло, и теперь тянулся к солнцу изо всех сил, на которые был способен.

Птицы запели свои песни, мелкие зверьки забегали повсюду, разминая заскучавшие за зиму лапки, и дразня не крупных, но изголодавшихся хищников.

Лес жил в своём, понятном лишь ему таинственном ритме. И единственным что нарушало этот ритм, был звон мечей, исходящий из глубины леса…

Увернувшись от огромного двуручного клинка, высокий, светловолосый и светлоглазый юноша отскочил в сторону, выставив перед собой свой сломанный меч, изготовившись для повторной атаки. Но её не последовало.

Его соперник – смуглый, коренастый парень с длинными черными волосами и черными глазами, теперь был в невыгодном положении. К нему незаметно и очень ловко подкрался третий участник схватки. Вооруженный двумя короткими клинками, русый, зеленоглазый юноша быстро и точно наносил удары, от которых было почти невозможно защититься, орудуя двуручным мечом на такой близкой дистанции. Но, смуглый крепыш сумел таки разорвать дистанцию и отойти на удобное для себя расстояние.

Тем временем, к хозяину сломанного меча молнией выбежал из кустов четвертый участник. Вооруженный катаной, темнокожий, с чёрными кудрявыми волосами, он в один миг очутился перед соперником, ловким финтом оказался за ним, и, приставив к его шее лезвие меча тихо сказал:

– Сдавайся.

– Только после тебя.

Светловолосый указал полукивком вниз, где кончик его сломанного меча упирался в пах, темнокожего самурая.

– Хм, ловко…

Оба юноши убрали оружие и повернулись к двум другим, всё ещё сражающимся.

Но, как таковым, сражением это было назвать очень сложно. Обладатель двуручного меча не подпускал оппонента близко, а последний ловко уворачивался от грозных но неуклюжих атак соперника.

– Может хватит, господа? – обладатель сломанного меча шагнул вперёд, – мы так до китайской Пасхи прождем.

– Да, заканчивайте, – вторил ему темнокожий, – дрова уже наверняка прогорели, а шашлык сам себя не пожарит.

Соперники переглянулись и с явным нежеланием убрали оружие. Все вместе они направились к их небольшому лагерю, где уже действительно их поджидали хорошие угли и замаринованное мясо, надёжно спрятанное от местных грабителей – енотов.

– Арман, мясо на тебе, – сказал хозяин сломанного меча, оглядев угли.

– Это потому что я черный, да?

– Ага. Работать негры, солнце ещё высоко.

Все рассмеялись и принялись заниматься своими делами.

– Ну-ка, Витя, помоги, – смуглый крепыш взялся за бревно, – ничего такое кресло получится.

– Согласен. Секунду, Данил, – отложив сломанный клинок, юноша подошёл к другу и вместе они водрузили бревно на заранее приготовленные полена.

– Ну вот, всё как в эмиратах, – усмехнулся Данил и сел на бревно, проверяя его устойчивость.

– Тимур? Как дела, – обратился Виктор к последнему товарищу, который был занят накрытием стола, коим служил плотный циновый коврик на земле.

– Всё готово. Щас за пивом только к реке схожу и можно начинать.

– Ну что ж, тогда маёвка в лесу объявляется открытой, – торжественно провозгласил Виктор.

– Хороша маёвка то, без баб, – пробубнил Тимур, проходя мимо товарища.

Вскоре, он вернулся с охлажденными в реке "полторашками", и друзья сели за "стол".

Под холодное светлое пиво, они разговаривали обо всём, от их группы в техникуме, обсуждая преподавателей и какая девушка в группе лучше, до (после третей бутылки) истории и политической ситуации в стране.

Они дружили ещё со школы. Как-то вдруг они начали общаться. Сразу же нашлись общие интересы в виде любви к анимэ, фэнтези, компьютерным играм и фехтованию. Не все их знакомые разделяли эти увлечения, поэтому встретить друг друга, для них было настоящим открытием. Когда пошла речь о том уходить после 9го класса или нет, все четверо не задумываясь ушли и вместе же поступили в одну группу техникума. Однажды они, как это обычно у них и бывало, просто решили ходить на майские праздники в лес с ночёвкой на шашлыки, и уже третий год не изменяли традиции…

Когда подошло мясо, друзья, уже изрядно захмелев, лежали прямо на теплой земле молча.

– Как всегда, б@дь, – сказал Арман, разорвав молчание – мясо только приготовилось, а мы уже ужратые.

– Я всегда говорил, что нужно его заранее готовить начинать, – ответил Данил.

– Да ладно вам, – дремлющим голосом произнес Виктор, – не пропадёт ваше мясо – вечером всё равно есть приспичит.

Тимур ничего не сказал. Он закурил и, достав гитару, опёрся спиной о бревно-кресло и начал бренчать что-то приятное и незамысловатое.

– Кстати о вечере, – продолжил Виктор пару минут спустя, – схожу ка я за дровами.

Он встал и, взяв "осколок" (так он звал свой сломанный меч), отправился вглубь леса…

…

– Долго его уже нет, – Данил настороженно смотрел то в направлении куда ушел Виктор, то на часы, – может сходим поищем?

– Расслабься! – ответил Тимур, – Витёк в лесу что дома.

– Это он так говорит, – вставил Арман, – а его уже два часа нет. Солнце скоро зайдет.

– Ох… Не сидится вам? – Тимур возвел горе очи, – Хорошо. Давайте, если его не будет через полчаса, то сходим посмотрим. Но я уверен, что он просто где-то дрыхнет под кустом.

Друзья переглянулись, и согласились на условие Тимура. Но спустя полчаса, так как Виктор не вернулся, они взяв мечи и фонари, направились в том же направлении, куда ушел их товарищ.

Поиски затянулись. Солнце зашло и небо заволокла звёздная пелена. Несмотря на безоблачную погоду, свет луны едва проникал сквозь кроны деревьев. Фонари, предусмотрительно взятые с собой, хорошо светили, но всё же не могли разогнать иссиня-черную мглу, в которой постоянно, как на зло, что-то мерещилось.

Любой шорох в кустах, каждая кривая ветка, шелест листвы – всё, что так приятно и красиво днём, ночью обретает совсем иную, зловещую форму…

– Сраный Витя, – последние минут 30 поиска, Тимур бранил друга на чём свет стоит, – клянусь, если он жив, то я его убью. А если мертв…