— БАРТИ КРАУЧ! — прокричал он имя, буквально на секунду весь зал погрузился в гробовую тишину, все с шоком уставились на Крауча… — Младший.

Сработал я мгновенно. Экспеллиармус-Инкарцеро-Импедимента невербально сорвались с моей палочки, буквально вспышки одна за другой. Крауча обезоружило, связало и на палочку были наложены чары помех, не давая ему возможности призвать ту манящими чарами…

— УБЕРИСЬ ОТ МЕНЯ! — прокричал Крауч, пытаясь скинуть мои верёвки. — ОТПУСТИ!

— Ты знаешь, что это невозможно, — спокойно заметил я.

Взмах палочки и Крауча поднесло к его отцу.

— Ну здравствуй, отец…

— Нет у меня больше сына, — отстранённо проговорил Крауч.

— Уведите! — приказала Боунс, по её лицу было заметно, что она шокирована не меньше шефа…

— В… вернёмся… К слушанию… Освободить… Мистера Каркарова в зале суда, — повелел Крауч, хотя разумом он был уже не здесь…

Дверь в дальнем углу открылась, и в зал вошел Людо Бэгмен. Высокий, стройный, мускулистый. Садясь в кресло, он явно нервничал, но цепи не шевельнулись и не приковали его, как Каркарова и остальных. Бэгмен взбодрился, окинул взглядом аудиторию, помахал кому-то и даже слегка улыбнулся.

— Людо Бэгмен, вы доставлены в Совет Магического Законодательства, чтобы ответить на предъявленные вам обвинения, связанные с деятельностью Пожирателей смерти, — произнес мистер Крауч. — Мы выслушали свидетельства по вашему делу. И перед тем, как вынести приговор, пригласили вас сказать последнее слово. Хотели бы вы что-нибудь прибавить к вашим предыдущим показаниям?

— Только одно, — смущенно улыбаясь, произнес Бэгмен. — Я.… я понимаю, что вел себя как идиот…

Идиот? Да он кретин! Ему ещё в Хоге бладжеры все мозги вышибли! Не понять, что Руквуд узнаёт у него то, что знать не должен… Сын, вашу мать, Начальника целой Аврорской смены, который, кстати, стал инвалидом из-за действий своего «сыночка». Мистер Крауч, я… Мы буквально генерировали неприязнь по отношению к этому идиоту.

— Что правда, то правда, парень, — буркнул Моуди, да так, что его все услышали. — Не знай я, что он всегда был глуповат, я бы подумал, что бладжеры из него выбили все мозги… — вообще-то вышибли.

— Людовик Бэгмен, вы были задержаны при передаче информации сторонникам Лорда Воландеморта. — заявил я. — Я предлагаю в качестве наказания тюремное заключение в Азкабане сроком не менее…

Со скамеек понеслись сердитые выкрики. Несколько волшебников и волшебниц вскочили с мест и гневно потрясали кулаками в мою сторону? ЧТО?

— Но я же сказал вам, я понятия не имел, что происходит! — Бэгмен пытался перекричать шум в зале. Его круглые голубые глаза расширились от страха. — Старик Руквуд был другом моего отца… Я даже представить себе не мог, что он заодно Сами-Знаете-С-Кем! Думал, что собираю информацию для Министерства! Руквуд обещал устроить меня туда на работу… когда уйду из квиддича… Не всю же мне жизнь подставлять голову под бладжеры!

В зале раздались смешки.

— Ставлю решение обвинения на голосование, — холодно продолжил мистер Крауч, повернувшись к правой стороне зала. — Господа присяжные, кто за Азкабан, прошу поднять руки…

«За» не проголосовал никто. Многие в зале захлопали. Одна из волшебниц-присяжных поднялась с места.

— Что ещё? — прохрипел Крауч.

— Мы хотели бы поздравить мистера Бэгмена с великолепной игрой в субботу за сборную Англии в матче против Турции, — одним духом произнесла волшебница. Да это натуральный цирк! Я едва сдерживал Королевскую Волю. Даже осознание того, что канонно он вроде и не причём не спасало. В конце концов, его беседы с Руквудом подставили под удар множество людей. Мистер Крауч едва не взорвался. Подземный зал звенел от аплодисментов. Бэгмен встал и, широко улыбаясь, кланялся. Вены на лбу вздулись, сигнализируя о моей ярости… Вдруг мою руку кто-то тронул, я обернулся в сторону Амелии.

— Алекс, успокойся, — прошептала она мне на ухо. — Ты ничего не изменишь.

— Ублюдки, — прохрипел я, — они хоть понимают?

— Не уверена…

— Неслыханно! — повернулся Крауч к Дамблдору когда Бэгмен покинул зал. — Руквуд обещал устроить его на работу!.. День, когда Людо Бэгмен станет сотрудником Министерства, будет для нас чёрным днем…

Новое, очередное слушание было особенно тяжёлым. Боковая дверь снова открылась. На этот раз в зал вошли шесть дементоров. Они сопровождали нескольких заключенных. Многие зрители, перешептываясь, повернулись к мистеру Краучу. Обвиняемые опустились в кресла, стоявшие в центре зала, цепи сейчас же приковали их к подлокотникам.

Их было четверо: плотный мужчина, пустыми глазами глядевший на Крауча: худощавый — с нервно подергивающимися губами; женщина с тяжелыми веками и короной блестящих, черных волос — она сидела в кресле как на королевском троне; и Барти Крауч-младший, которому не было и двадцати, соломенные волосы рассыпались по лицу, молочно белая кожа в веснушках. Все его тело сотрясала дрожь. Худенькая волшебница, Элизабет Крауч, сидевшая рядом с Краучем, плакала, уткнувшись в носовой платок. Крауч поднялся и посмотрел на заключенных. Лицо его исказила лютая ненависть. Момент истины, так сказать, как бы печально сейчас не было…

— Вас доставили в Совет по магическому законодательству, — громко и ясно произнес он, — чтобы вынести приговор. Вы обвиняетесь в преступлении, гнуснее которого…

— Отец, — крикнул Барти Крауч-младший, — отец… пожалуйста…

— … этот зал еще не слышал. — Крауч повысил голос, чтобы заглушить слова сына. — Мы выслушали свидетельства, доказывающие вашу вину. Вы все обвиняетесь в том, что похитили мракоборца Фрэнка Лонгботтома и подвергли его заклятию Круциатус. Вы думали, что он знает, где находится ваш исчезнувший хозяин, Тот-Кого-Нельзя-Называть…

— Отец, я в этом не участвовал! — еще громче крикнул прикованный к креслу Барти Крауч-младший. — Клянусь тебе! Не отправляй меня опять к дементорам…

— Вы также обвиняетесь в том, — надрывал голос мистер Крауч, — что, не узнав ничего от Фрэнка Лонгботтома, вы подвергли заклятию Круциатус его жену. Вы намеревались вернуть власть Тому-Кого-Нельзя-Называть, чтобы продолжать сеять зло, чем вы, без сомнения, занимались, пока ваш хозяин был в силе. И я прошу присяжных…

— Мама! — воскликнул Барти Крауч-младший. — Мама! Останови его! Мама, это не я, клянусь, это не я!

— И я прошу присяжных, — крикнул Крауч во всю силу легких, — тех, кто как я, считают пожизненный срок в Азкабане заслуженным наказанием, поднять руки! — Присяжные единогласно поддержали обвинителя. Зрители захлопали, как в свое время хлопали Бэгмену только сейчас на их лицах застыло мрачное торжество.

Крауч, срываясь на визг, крикнул:

— Мама, нет! Я не делал этого, не делал! Я ничего не знал! Не отправляйте меня туда!

Дементоры вернулись в зал. Трое взрослых узников поднялись с кресел; Беллатрикс, взглянув на Крауча и меня из-под тяжелых век, воскликнула:

— Темный Лорд вернется, Крауч… Рэйдж! Можете запереть нас в Азкабане! Мы и там будем ждать его! Он освободит нас и осыплет милостями! Мы одни остались ему верны! Старались найти его!

— Заткнись, Лестрейндж, — заткнул я её, сдобрив свой голос Королевской Волей. — Твой господин пал! Падёте и вы!

— Посмотрим! — взвизгнула, залившись безумным хохотом. — Посмотрим!

— Уведите их, — наконец я взглянул на дементоров, что вплыли в зал.

Барти Крауч-младший пытался вырваться из рук дементоров. Со скамей неслись насмешливые выкрики, многие вскочили на ноги. Беллатрикс и остальные, сопровождаемые дементорами, быстрым шагом вышли из зала, а Барти Крауч-младший всё продолжал неравную борьбу.

— Я твой сын! — крикнул он, бросив умоляющий взгляд на Крауча. — Я же твой сын!

— У меня нет сына! — Голос Крауча перекрыл все остальные звуки, глаза почти вылезли из орбит. — У меня нет сына! — повторил он. Худенькая волшебница захлебнулась рыданиями и обмякла без чувств в кресле. Крауч, казалось, этого не заметил. — Уведите их! — крикнул он дементорам, брызжа слюной. — Уведите немедленно, и пусть они там сгниют!