— Иди сюда, — приподнимая дрожащего Тэхёна, Чонгук протянул вторую руку к Чимину. Пак сразу юркнул к нему, устраиваясь под боком.

— Щекотно, — тихо произнес Чимин.

— Главное, не сопротивляйтесь этому, — поцеловав Пака в висок, Чонгук погладил Тэхёна по спине. — Закройте глаза и просто прислушайтесь к себе. В первый раз не особенно приятно, но потом это будет проходить легче. Я буду с вами, не бойтесь.

Чимин прижался еще ближе и послушно прикрыл глаза. Его хвосты стали выцветать быстрее, растворяясь в воздухе по одному. Было даже немного жаль терять такую красоту, но Чонгук понимал, что это необходимо. Любой кицунэ должен уметь принимать любую из форм.

Тэхёну же справиться с собой было сложнее.

— Ты в безопасности, Тэ, — зарывшись носом в мягкие волосы парня, произнес Чонгук. — Тебе не нужно больше защищаться, потому что у тебя есть я.

Они еще долго сидели так, обнявшись. Чонгук контролировал дыхание обоих, наблюдая за исчезновением хвостов кицунэ. Прошло чуть больше десяти минут прежде, чем трансформация закончилась у обоих. Он и сам убрал хвосты, приняв сущность человека, а потом долго смотрел, как две его омежки умиротворенно посапывают у него на руках.

**

Юнги иногда бывает жестким до жути, но Хосоку нравится. Нравится, как Юнги втрахивает его в матрас, по животному яростно и безумно, выбивает любые мысли из головы и заставляет кусать губы в попытках удержать рвущиеся наружу крики. С ним хорошо до идеальности.

И как вишенка на торте его поцелуи после. На контрасте, слишком нежно, глубоко, по-хозяйски властно и требовательно. Хосока выносит на раз от таких поцелуев, когда еще в теле послеоргазменная нега.

Юнги, тяжело дыша, скатился с него и лег рядом на кровать.

— Ты просто охуительный, Хоби, — выдохнул он.

Хосок рассмеялся, подставляя голову под ласки. Юнги зарылся пальцами ему в волосы и стал мягко массировать. Они оба молчали, восстанавливая дыхание, но тишина была уютной, знакомой.

— Нам надо вставать и чем-то кормить гостей, — спустя время произнес Хосок, вспомнив об омегах.

— Они еще спят, наверняка. Если этот черный кицунэ еще не утащил их домой от двух извращенцев.

— Думаю, он нормально воспринял новость о нас.

— Да мне как-то без разницы. Пускай они сами себе завтрак приготовят, а?

— Эй, они у нас в гостях. Вставай, ленивая ты задница!

Хосоку и самому не хотелось отрываться от теплого тела, но пришлось заставить себя хотя бы сесть в постели.

— Хоби, — неожиданно позвал его Юнги. Тон его голоса стал вновь серьезным.

Хосок развернулся и удивленно посмотрел на своего парня.

— А у нас все хорошо? — с небольшой заминкой спросил Юнги. Даже голым он умудрялся выглядеть гордым и невозмутимым. Он нисколько не стеснялся своего обнаженного вида, и мог творить такие пошлости в постели, что даже Хосок иногда смущался, но стоило Юнги заговорить о чувствах, как он превращался в неуверенного, ранимого парня с маской холодного равнодушия на лице.

— Почему ты спрашиваешь? — аккуратно спросил Хосок, внутренне напрягаясь от неожиданного разговора. Он не понимал, что сделал не так.

— Ну, я же не слепой, — хмыкнул Юнги. — Тебе нравятся омеги. Вон ты как вчера носился весь день с Тэхёном и Чимином, сюсюкался с ними. Ты не подумай, я не собираюсь закатывать тебе сцены ревности. Просто… я ведь понимаю, что тебе хочется детей, омежьей этой податливости, мягкости, — Юнги смотрел на свои пальцы, но под конец предложения поднял глаза и посмотрел ему в лицо.

Хосок не собирался обманывать парня. Да, ему порой хотелось омегу. Хотелось полного подчинения, хотелось иметь обычную семью и ребенка. И он, наверное, так много возился с Тэхёном и Чимином, потому что его внутренний зверь, его сущность альфы просыпалась рядом с этими чудными мальчишками. Их хотелось защищать и оберегать, помочь им вновь стать прежними. Но если бы все было так просто, Хосок был уверен, что давно бы уже нашел себе подходящую омегу.

Неуверенность Юнги в их отношениях иногда просто умиляла.

— Ты прав, — кивнул Хосок. — Мне нравятся омеги. И о ребенке я задумывался, — произнес он, смотря, как мрачнеет лицо Юнги. — Но вот в чем дело, — продолжил он, медленно подползая к Мину. — Люблю-то я тебя, — произнес Хосок почти в губы Юнги. Робкая улыбка едва заметно тронула уголки губ альфы. — Юнги-я, сколько мне еще раз сказать об этом? Я люблю тебя. Люблю, понимаешь? Именно тебя, и даже тот факт, что ты колючий, нелюдимый, ленивый альфа меня совсем не останавливает. Я люблю все в тебе. И мне очень хочется, чтобы ты, наконец, понял это и стал мне доверять. А теперь вставай, нам надо накормить гостей, — отстранившись немного, Хосок поцеловал его в живот и отодвинулся в поисках своей одежды. — А если мы захотим ребенка, то мы можем его усыновить, так что прекрати забивать голову всякой ерундой, — увидев свою футболку с другой стороны кровати, Хосок потянулся через ноги Юнги и попутно поцеловал его правую ступню.

— Эй! — дернулся Мин сразу.

Хосок засмеялся и отодвинулся.

— Вставай-вставай, — Чон похлопал по бедру парня и поднялся в поисках брюк.

— Хосок.

— М?

— Я тоже люблю тебя, — тихо произнес Юнги. — Ты ведь знаешь, да?

Смотреть на то, как смущенно розовеют его щеки, можно вечно.

— Знаю.

Наклонившись над кроватью, Хосок быстро чмокнул его в губы.

— Отлично. Тогда давай прогоним этих твоих пациентов, — произнес Юнги, стараясь быстро вернуть прежнюю атмосферу, избавившись от неловкости признания, которое услышать от него можно раз в десять лет.

— Нет. Мы поможем им приспособиться друг к другу, — заявил Хосок. — Я в душ. Не усни тут.

— Хорошо-хорошо.

Хосок быстро сходил в душ, размышляя об их разговоре. Надо все-таки чаще говорить Юнги о том, как он важен, и открыто уже демонстрировать свои отношения, чтобы поддерживать уверенность Мина. Хосок думал, что они уже прошли этот этап сомнений, оказалось, Юнги до сих пор думал об этом.

Спустившись на кухню, Хосок приступил к приготовлению любимых мансу Юнги. Но, не успел он разбить яйца, как в комнату вбежал омега. Тэхёна Хосок услышал еще пару мгновений назад, когда он бежал по лестнице, как слон.

— Хён! Хён, посмотри!

Радость в голосе Тэхёна заставила его отложить готовку и повернуться к ребенку. Хосок порадовался, что у него в руках не было ничего бьющегося.

Тэхён трансформировался. Его хвосты исчезли.

— О, Боже! Тэхён-и!

Тэхён счастливо бросился ему в объятия.

— Ты смог! — не веря своим глазам, Хосок снова и снова осматривал мальчика. — А Чимин?

— И я тоже, — забежал на кухню Чимин.

— Ох, — потрясенно выдохнул Хосок. Он был так рад за омежек, что не мог подобрать подходящих слов.

— Хён, хён, смотри! Мы теперь можем трансформироваться! — дергая его за рукав, требовал внимания Тэхён.

Хосок смотрел, как мальчик выпускает девять золотистых хвостов и снова их убирает.