— Делайте, что необходимо. Он у нас сильный мальчик. Главное, чтобы быстрее выздоровел.

— Тогда приспустите ему брюки. Чимин, помнишь, что я обещал не касаться тебя?

— Угу, — нервно промычал Чимин в подушку, когда Сокджин выполнил просьбу врача.

— Не будешь тогда на меня рычать? — шутливо спросил доктор, достав из тумбочки несколько стеклянных баночек. — Не будем звать младший персонал, обойдемся сами.

Доктор проинструктировал Сокджина, что делать, и передал ему перчатки и лекарства. Чимин не чувствовал боли от порки, но первое прикосновение холодных пальцев опалило его жаром и жжением.

— Рубцы совсем еще свежие, — Сокджин отдернул руку. — Ему больно. Может, сделать еще обезболивающего?

— Его организм и так накачан под завязку, — задумчиво произнес доктор. — Чимин, сможешь потерпеть или позвать анестезиолога? А может, позвать Юнги?

Чимина в холодный пот бросило.

— Нет! — он чуть не выкрикнул это и даже попытался перевернуться, но Сокджин его остановил.

— Успокойся, никто его не будет звать.

— Не надо… его.

— С альфой тебе было бы легче, — предложил доктор.

— Он пока стесняется его, — ответил Сокджин за Чимина.

— Дело молодое. Ладно. Так как, Чимин, потерпишь?

— Да. Да! — несколько раз повторил тот, оторвав голову от подушки.

Он вытерпит что угодно, только бы его больше никто не видел в таком состоянии. Да он со стыда сгорит, если альфа будет смотреть на его обнаженный зад со шрамами от порки. Судя по воспоминаниям о той боли во время порки, там у него живого места не осталось.

Доктор на его пламенное согласие добродушно рассмеялся. Сокджин начал втирать в него дурно пахнущий гель. Чимин терпел, стиснув зубы и сжимая кулаки. Он и не думал, что простые, осторожные прикосновения окажутся настолько острыми, будто на него сел рой ос, которые жалят и жалят. И это с учетом тех лекарств, подавляющих чувствительность, которые в него уже влили! Чимину даже страшно было представить, что будет, когда действие препаратов закончится. Да он умрет от болевого шока!

— Вот и все, — в голосе Сокджина послышалось облегчение.

— Как ты себя чувствуешь? — спросил доктор.

Он издевается, что ли?! Чимин и ответить ничего не мог, дышал только так, словно пробежал пару километров.

— Чимин?

— Т-терпимо, — прохрипел он. В голове зашумело, а перед глазами поплыли черно-белые круги.

— Ну-ка, поверни ко мне голову. Не теряй сознание только, слышишь?

— Что? Что с ним? — забеспокоился Сокджин, стоявший над ним с правой стороны.

— Он слишком слаб для любого стресса. Одолжите у альфы за дверью какую-нибудь вещь, запах должен помочь омеге.

— Может, его позвать сюда?

Чимин, преодолевая тошноту и слабость, зашевелился, чтобы возразить и остановить.

— Ему нужно успокоиться, а не нервничать. Вещи будет достаточно, — ответил доктор Ли.

Чимин облегченно сдался, распластавшись по койке, как бесформенное желе.

— Не отключайся сейчас. Потерпи еще немного.

Он уже устал терпеть. За всю свою недолгую жизнь он только и делал, что терпел. Когда ему уже можно будет отдохнуть от этого? Слабость была безграничной, она укрывала теплым одеялом и маняще звала в темноту, ту, где больше не нужно будет ждать новой боли. И она будет пахнуть. Запах. Да. Как вот этот.

Чимин, не соображая больше, зарылся носом во что-то, что потрясающе пахло. На краю сознания лишь мелькнула мысль, что неприлично так вести себя и нюхать чужую вещь, но становилось так легко, что Чимин решил забить на все. Он сгреб под себя темную ветровку и снова сунул нос в скомканную ткань.

— Это нормально, что он так реагирует?

— Я впервые сталкиваюсь с подобным, — озадаченно ответил врач. — Но если ребенку становится лучше, то мы должны использовать эту особенность его обоняния.

Чимин пропустил все слова мимо ушей. Он наслаждался запахом.

========== Глава 7 ==========

Чимин проснулся оттого, что все его мышцы будто выворачивали наизнанку, скручивали в тугой жгут, разматывали и снова натягивали. В палате было сумеречно и тихо, что еще больше пугало. Он тихо застонал и перекатился на бок, стараясь хоть как-то облегчить участь.

К нему тут же подскочили.

— Что такое? Тебе плохо? — хриплым со сна голосом спросил Сокджин.

Чимин не смог даже удивиться присутствию директора ночью в своей палате — от очередного приступа он готов был лезть на стенку. Но неожиданно боль стала отступать, как сошедшая волна. Дверь палаты тихо скрипнула, запуская вместе с полоской света темную фигуру.

— Юнги! — с упреком бросил в сторону альфы Сокджин.

— Что, мне теперь и поссать сходить нельзя? — недовольно буркнул альфа полушепотом. — Все, уймись, не мельтеши.

— Тебе лучше? — повернулся к Чимину Сокджин. Чимин кивнул под восстанавливающийся привычный ритм сердца. — Постарайся поспать еще, хорошо? — ласково попросил Ким.

В палате снова воцарилась тишина. Сокджин отошел к кушетке, на которой до этого спал, а альфа устроился в кресле. Его присутствие сейчас ощущалось кожей. Чимин старался даже дышать тише, чтобы не тревожить альфу и директора.

— Если завтра доктор Ли разрешит, я думаю, будет удобнее, чтобы Чимин пожил пока у тебя, — тихо произнес Сокджин спустя долгое время.

Чимину хотелось привычно возразить, но практика показала, что в одиночку ему действительно будет сложно. Неудивительно, что Белоснежек так мало. Пережить столько мучений не каждый сможет.

— Юнги-я, мы же с тобой договорились уже об этом, да? — с неуверенностью спросил Сокджин.

— Да, — обреченно ответил альфа, словно его вынудили согласиться на сожительство с больным омегой-Белоснежкой.

— Тэхёну сам скажешь или мне позвонить?

— Он к родителям уехал. Вернется к концу недели.

— Как у вас с ним, кстати?

— Как в сказке, — едко ответил альфа.

Чимин подслушивал чужой разговор, и на душе становилось совсем неуютно. У брюнета есть омега, с которым он живет?

— Даже представить боюсь, что это за сказка, — тихо хохотнул Сокджин. — Все до сих пор недоумевают, как вы умудрились ужиться. Тэхён — самый неугомонный омега, которого я знаю.

Юнги оставил эту реплику без ответа. А Чимин до самого утра не мог уснуть, представляя себе счастливую семейную пару, в которую его пытаются запихнуть. Этот Тэхён, наверное, придет в ярость, когда узнает, что на его мужа ведется неизвестный Белоснежка. И что делать? Отказаться? Тогда как пережить эти недели, когда даже пара минут приступов вытягивает из него все силы? Чимин трезво оценивал свою выдержку и физическое состояние. Он никогда не был сильным и стойким. Приступы его просто добьют.

Промучившись всю ночь над одним и тем же вопросом, утро Чимин встречал полностью разбитым и уставшим. Мысль, что другие Белоснежки кончают с собой во время первого периода взросления, не казалась теперь такой уж дикой. Он сейчас вполне мог понять их. Загнанные в ловушку собственным организмом, осуждаемые всеми вокруг, без поддержки и внимания со стороны… Как вообще с этим можно справиться?

Чимин старался радоваться тому, что имеет. Директору, который суетился и беспокоился за него, появившемуся с утра Бэкхёну, который пытался развеселить. И альфе, который и двух слов за все время ему не произнес.

Только Чимина все равно пугало будущее. Вдруг им всем надоест с ним возиться, и они уйдут?

— У меня хорошие новости, — вошел Сокджин в палату.

Бэкхён оборвал свой рассказ о том, как какой-то тип врезался в его машину и помял бока, и они вдвоем с Чимином уставились на директора.

— Доктор Ли разрешил тебе перебраться к Юнги. Он также посчитал, что это хорошая идея, — произнес Сокджин и зевнул.

Чимин не считал это хорошей новостью. Он бы предпочел остаться здесь, в клинике, но не мог возразить. У него вообще не было никаких прав открывать рот, ведь даже за палату платят другие! К тому же Сокджину и альфе явно неудобно ночевать в скрюченном состоянии возле него.