- Смотрю, ты стал в деньгах разбираться! Раньше всё: "Папа, дай, хочу автомобиль не такой, а за десять миллионов, как у Гарика или Светки".
- Я расту, меняюсь. Я жизни не знал, на всём готовом! А кто виноват? Не я же. В школе со мной учились только из семей богатых, в МГИМО - одни богатые. Как мне было жизнь узнать?
- Узнал?
- Нет, начинаю только. Но знаю, сколько стоят хлеб, молоко, мясо. А минимальная зарплата в России - одиннадцать тысяч рублей. Как люди живут? На это килограмм сыра купить нельзя!
- В маркет заходил, что недалеко от нашего дома?
- Да.
- Понятно. Но там ценники для богатых, здесь ты маху дал. Съезди на окраину столицы, там с ценами ознакомься. Там сыр по четыреста рублей за килограмм. Хлеб по двадцать рублей буханка.
- Я не додумался. Я маменькин сыночек! Но я только начал.
- Анатолий нажал на пульт, ворота открылись, въехали на территорию родительского дома.
- Ты иди, - сказал Анатолий сыну. - Я тебя догоню. - Анатолий не хотел пускать на самотёк историю с ночёвкой Романа в каком-то реабилитационном центре, но не хотел, чтобы сын узнал о его намерениях. Позвонил заместителю начальника Московской полиции, которого давно знал, который не безвозмездно, конечно, помогал ему в разрешении проблем. Назвал адрес реабилитационного центра, сказал, что работают нелегально, просил разобраться. Старшего посадить и, если есть какие-то видеосъёмки, то уничтожить. Анатолий не заметил Романа.
- Ты за что хороших людей посадить хочешь? Адрес у меня выведал! А ещё считаешь себя элитой! - кричал Роман. - Элита - это такие как они, помогают людям, боль других чувствуют. Ты, ты... - он не находил слов от возмущения, не пошёл в дом, а выбежал через калитку вон со двора.
" Девятнадцать лет! Я бы понял его максимализм в пятнадцать! Но сейчас! Инфантилизм! Многие по юности революции хотят делать, бедным помогать, а в зрелом возрасте хотят хорошо жить! Идеалистов надо бить мордой об тейбл, иначе не научишь", - подумал с раздражением Анатолий. Он лет в пятнадцать тоже хотел помогать бедным, хотел равенства для всех. Жили они тогда в Лондоне. Отец свозил его тогда на окраину Лондона, велел водителю остановиться, сказал, что пройдутся, мол, воздухом свободы сын хочет подышать. Водитель не остался в машине, вышел за ними. "Видишь, боится нас одних оставить, как бы чего не вышло. А это окраина Лондона!" Анатолий увидел - грязь, обшарпанные дома, людей совсем с другими лицами. "Здесь живут работяги. Сейчас зайдём в квартиру, скажем, что заблудились, посмотришь, по тебе будет такая жизнь? Захочешь помогать?" Они позвонили в одну из квартир на первом этаже. Открыл мужчина, одетый, как все, в джинсы, с бутылкой пива в руке. "Извините, не позволите показать сыну, как вы живёте?" - "Зачем?" - "Революцией бредит, мозги молодые кипят". - "Нет-нет! Революций не надо!" - заулыбался мужчина. Маленькая двухкомнатная квартира была обставлена обыкновенной дешёвой мебелью. "Всё есть: стенка, стол, шкаф, кровать наша с женой, а у мальчиков, - мужчина показал на сидевших за столом ребят десяти и восьми лет, - своя комната. Жить можно!" - "Поедем в еще более бедный район? Но мы не вооружены, а там могут начать стрелять без предупреждения, туда и полиция не ездит просто так. Революции ничего не дают. Он доволен: у него работа, семья, квартира, машина. Станет мастером на заводе, сможет позволить себе дом, не такой, как у богатых, но отдельный дом. Не надо людям мешать жить. Ты революцию мировую собираешься делать или только в Англии?" Отец сумел обуздать юношеские порывы Анатолия. Он утихомирился. Вокруг него всегда были обеспеченные, образованные люди. С головой ушёл в учёбу, мечтал, как все в юности, прославиться. Любил архитектуру, был уверен, что создаст что-нибудь такое! Отец и мать будут им гордиться! Потом стал воспринимать жизнь более рационально, но мечтал о любви: "Вот встретит её, всё обретёт иные краски, не будет серых будней". Так он думал и сейчас, хотя понял, что жена его не любила, не любит, никогда не будет любить, потому что ей не дано. Дети выросли. Он наблюдал, как старшая дочь Светлана вьёт верёвки из своего мужа-режиссёра. Ради неё, чтобы снять клип с её участием режиссер перекрыл движение в час пик на МКАДе, его задержали сотрудники ГИБДД, а она театрально сняв сапоги, босая, в мороз, встала перед ними на колени и просила, заливаясь слезами, отпустить её любимого мужа, бросая направо и налево стодолларовые купюры. "Папа, я тысяч пять выбросила, пока они не стали деньги поднимать, вернули моего муженька, сказали, чтобы мы убирались с их глаз долой". Разве думал он, слушая рассказ дочки, что его маленький ангелочек Светочка станет такой? Младшей дочери Марине он тоже был не нужен. Она не собиралась замуж, хорошо училась, охотно разговаривала с Анатолием, делилась, как провела вечер, он знал её друзей, все они были из их круга. Денег не просила, потому что он до этого не доводил. Ежемесячно переводил на карточки сына, младшей дочери и Ангелины деньги. Больше не просили, значит, было достаточно, считал Анатолий. У него была, по современным меркам, образцовая семья. Но в последнее время он чувствовал себя одиноким, когда приходил домой. Поэтому менял любовниц, проводил вечера в клубах. Когда жена устроила скандал в кафе, то он сначала обрадовался, видел, как её проняло, оставив свою гонор, она, как простая русская баба, таскала за волосы Элону. "Может, она любит меня как-то по-своему, если так разозлилась. Не могла же она не догадываться, что у меня есть любовница?" Но, проанализировав ситуацию, понял: "Всё банально и просто: боится потерять то, что имеет. Не хочет быть разведённой женщиной, хотя понимает, что не останется без денег. Ей нужно то, что есть - семья, статус. О его чувствах, о нём она не собиралась думать. Важно и то, что Элона - красавица, молоденькая. Это задело её больше всего".
Анатолий сидел на скамейке возле дома отца, видимо, долго. Не заметил, как пролетело время. Вышла мама и крикнула: "Долго ты собираешься так сидеть?" - "Иду, иду!" - "Что-нибудь случилось? Беда, говорят, не приходит одна". - "У меня всё хорошо, не беспокойся, мамуля". - "Анатолий, поговори с отцом, отвлеки его от мыслей, вчера пил, как приехал из Кремля, сегодня с утра начал, никогда такого не было. Я тебе позвонила, чтобы ты объяснил ему: ничего не случилось, в семьдесят три года пора отдохнуть, сколько той жизни осталось. Час назад Евгений Прохорович приехал, у меня от души отлегло. Он настоящий друг, не бросит в беде, не из кремлёвских".
Анатолий разделся, прошёл в кабинет отца. Входя, услышал, как Евгений Прохорович, запальчиво, как мальчишка, говорит:
- Издательство "Просвещение" принадлежит негодяю, вору, а министр образования туда деньги бюджетные переводит...
