— Оливия, берете ли Вы этого человека в свои законные мужья? Обещаете ли Вы любить его, утешать, почитать и поддерживать его в болезни и здравии, оставаясь верной ему до тех пор, пока смерть не разлучит вас?

— Да.

— Тогда силой данной мне, я объявляю вас мужем и женой. Вы можете поцеловать невесту.

Я протягиваю руку и поднимаю вуаль Оливии, обнажая единственный завиток темных волос, лежащий на ее груди. Я тяну О к себе и целую со всей страстью, что есть во мне. Я изливаю всю свою любовь, волнение и нервозность в этот поцелуй и чувствую, как воздух покидает ее легкие. Все в моей жизни вело к этому моменту... моменту, когда я заявлю о своей единственной настоящей любви к своей жене перед всеми нашими друзьями и семьей.

И я бы ничего не изменил.

***

Банкет представлял собой дикое пятно из мелькающих камер, музыки, танцев и еды. Мышцы моего лица болят больше, чем все мое тело после драки просто от улыбки.

Я мог бы написать роман на пятьсот страниц о сегодняшнем вечере. Я мог бы написать о клятвах, которыми мы обменялись, о нашем разговоре или танцах, которые мы разделили, в мельчайших подробностях, но для меня эти вещи не имели такого значения, как то, что я женился навсегда.

Я отъезжаю от стойки регистрации в ресторане «Эмерланд Клифф и Марина» и направляюсь к гостиничному комплексу, который забронировал для нас в «Особняке капитана Лорда». Я рад, что все это закончилось до того, как мы уехали, все наши родственники начали чувствовать последствия алкоголя и неловких детских историй, количество которых медленно начинало увеличиваться. Чейз, Мэдди, Джексон, Селена и Деррил собрались вместе за столом, делясь историями и смеясь, как всегда, а моя мама… Она, счастливая, сидела с матерью Оливии, и никто из них не притрагивался к бесплатной выпивке. Сегодняшний день и вечер были прекрасны, мягко говоря, но теперь мы наконец-то снова одни. Я хотел остаться наедине с Оливией с тех пор, как увидел ее в церкви Святого Павла, и единственное, о чем я могу думать, — как сделать эту ночь незабываемой для нее. Я не знаю, как... не знаю, что еще я могу сделать для нее. Я отвел ее в душ и привязал к кабине, лизал ее между бедер, пока она спала, и зарывался пальцами внутри нее, пока она не кончила миллион и один раз. Что еще я могу? Как я еще могу сделать этот вечер незабываемым?

Мы подъезжаем к «Особняку капитана Лорда», и Оливия, зевая, выскальзывает из машины.

— Оставь сумки, — говорю ей, выходя из машины, когда она тянется к задней ручке. — Я принесу их утром.

Наши пальцы сплетаются вместе, когда она встречает меня с моей стороны машины. Я веду ее вверх по лестнице через двойные двери особняка. Она восхищается планировкой и всеми украшениями, но ее глаза не задерживаются на них. Я слишком устал, чтобы по-настоящему переживать о том, был ли я где-то милым или подозрительным. Она практически подпрыгивает рядом со мной, когда я провожаю ее в нашу комнату. Внутри я смотрю на кровать, страстно желая лечь и дать глазам отдохнуть.

— Ты можешь приготовить ванну? — Оливия улыбается. — Я думаю, нам нужно немного успокоиться перед сном.

— Для тебя все, что угодно, милая жена. — Моя грудь сжимается при этих словах, а Оливия лучезарно улыбается мне.

Я снимаю пиджак, расстегиваю жилет и расслабляю галстук, бросаю их на кровать, не обращая внимания на то, что они мнутся. Я прохожу через большую спальню в открытую элегантную ванную комнату. Я едва восхищаюсь каменной кладкой, когда заполняю ванну, горячую, наполненную пеной, как и любит Оливия. Как только я подумал о ней, О сразу входит с бутылкой вина и двумя бокалами в руке. Она оборачивается и смотрит на меня через плечо. Я поднимаюсь и расстегиваю молнию на ее платье, проводя вниз по спине и попе.

— А теперь ты хочешь выпить? — спрашиваю я, прижимаясь губами к ее шее и нежно целуя. Под моими губами по ее коже пробегают легкие мурашки. Я отстраняюсь, и она озорно улыбается мне.

— Конечно.

— Ты же знаешь, каким я становлюсь... — Последнее, что я хочу сделать, — это грубо трахнуть ее в нашу первую брачную ночь. Разве она не должна быть страстной и любящей?

Я расстегиваю ее лифчик и отбрасываю в сторону.

— Я слышала, каким ты становишься, но еще не видела этого.

Ее слова заставляют ожить мой член в штанах, и я смотрю на ее пухлые красные губы, когда следующие два слова слетают с ее губ: «Покажи мне».

— Ты не хочешь, чтобы я был добрым и любящим? — спрашиваю я, обхватывая пальцами ее белое кружевное белье и спуская его вниз по бедрам. Когда они достигают определенной точки, то падают без моей помощи, и она переступает через них. Теперь она полностью обнажена, и я наблюдаю… нет, я восхищаюсь ею, когда она опускает одну ногу за другой в ванну и опускается вниз. Я смотрю на молочную кожу ее бедер, которые теперь слегка порозовели, погруженные в горячую воду. Воды едва ли достаточно, чтобы покрыть ее ноги, и мне нравится картина передо мной, когда озорные пузырьки покрывают одну половину ее соска.

— Ну... — Она улыбается, наливая вино в бокал. — Ты все еще можешь любить меня, взяв за волосы.

Святое. Дерьмо. Она хочет, чтобы это было грубо, жестко и быстро. О хочет, чтобы я полностью доминировал над ней, беря ее на каждой поверхности в этой комнате. Детка хочет — детка получает.

Она ставит полный бокал на край ванны и смотрит на меня снизу вверх.

— Ты собираешься присоединиться ко мне или продолжишь трахать меня глазами вместо того, чтобы трахать по-настоящему?

Я расстегиваю ремень почти агрессивно, не веря словам, которые слетают с ее губ. Сбрасываю одежду и опускаюсь в ванну. Она протягивает мне бокал вина, и я в три больших глотка опрокидываю его. Я, блять, ненавижу вино. Роняю стакан через край на коврик для ванной, а потом бросаюсь вперед, хватаю Оливию за ноги и притягиваю к себе. Мне не нужен алкоголь, чтобы дать ей то, что она хочет. Оливия вырывается из моих объятий и говорит мне:

— Тс-с… У нас есть на это вся ночь. — Она дьявольски улыбается, разворачивается и ползет ко мне. — Сначала я хочу кое-что сделать для тебя.

Она проводит языком по нижней губе, наклоняется и целует меня в шею, а после в грудь. Ее ладонь прижимается к моей груди, и мое сердце быстро бьется под ее рукой, когда она слегка отталкивает меня назад. Я смотрю на нее, поражаясь тому, как мое тело без колебаний делает то, что она ему говорит. И именно в этот момент я понимаю, что Оливия не моя... Это я ее.

Я быстро облизываю губы, у меня перехватывает дыхание, когда она, пристально глядя мне в глаза, опускает свой рот к моему члену.

Ее влажные губы обхватывают головку, покрывая ее слюной, и гортанный стон удовольствия вырывается из меня, когда моя голова откидывается назад на плитку. Удовольствие исходит изнутри, пульсируя всепоглощающими волнами каждый раз, когда ее язык скользит по самому кончику. Когда она берет меня за горло, я вздрагиваю и улыбаюсь, понимая, что полностью, необратимо и счастливо растворился в своей жене.

Продолжение следует… в «Полном нокауте»