Поначалу молчала и Рена, поскольку была крайне удивлена и обеспокоена поведением Доми. Ведь девочка вообще не любила резких перемен в своей жизни, она просто боялась их. Потому и не говорила ни слова, пока вместе они не дошли до школьного крыльца.
И тут Рена всё-таки решилась на первый, самый что ни на есть простой и точный вопрос:
— Почему ты молчишь, Доми?
Доминика подняла тёмные карие глаза на девочку, по ним было видно, что она раздумывает над ответом.
— Нет, не могу, — резко бросила брюнетка и, закрыв рукой глаза, присела на корточки.
— Стой, стой, Доми, — сказала Рена, присев перед ней, — не надо плакать на холоде.
— Тебя только это волнует? — со слезами в голосе произнесла девочка.
Тринадцатилетка спохватилась:
— Нет, нет, ну, конечно же, нет, — торопливо ответила она, уже ведя подругу к двери.
Дальше необыкновенная малышка продолжала молчать и выглядела печальной и задумчивой. Целый день она была такая — и на уроках, и на переменах, и в столовке. Всё время она как будто сторонилась Рены, и тринадцатилетняя девочка даже начала беспокоиться за их, казалось, пошатнувшуюся дружбу.
Однако нет. Их дружба не пошатнулась. Она лишь стала ещё крепче. Но выяснилось это лишь тогда, когда девочки после уроков уже выходили из школы, держась за руки, как всегда.
И тут их взгляды встретились. Взгляд Рены был растерянным, напряжённым и озабоченным. Во взгляде Доми же блекло светился страх с лёгкой ноткой решимости. Никто не мог начать разговор первым. И тут Доминика всё же не выдержала:
— Пришло время кое-что рассказать тебе, Рена.
— Да, хорошо, — сказала Рена, не заморачиваясь над ответом.
— Хех, хорошо. Нет тут ничего хорошего, — горестно усмехнулась кареглазая девочка, — Лучше сядь.
Рена напряглась. Ей стало жутко. Но всё же она сделала так, как сказала подруга.
— Знаешь, любые секреты невозможно хранить вечно. А я твёрдо решила, что от ТЕБЯ у меня секретов не будет. Слушай: ты когда-нибудь слышала о лейкозе?
— Лейкозе?
В голове девочки промелькнуло давнее воспоминание о смертельной болезни мальчика из книги «Страта», которую она читала в пятом классе. Но девочка никак не могла вспомнить её название. Видимо, только что Доми произнесла как раз его.
— Да, слышала. Смертельная болезнь. Которая также присутствовала у мальчика из книги, которую я читала ещё в пятом классе, в гимназии.
— Ну, знаешь, — Доминика печально опустила голову, — читать гораздо менее страшно, чем чувствовать это.
И тут сердце девочки пронзила внезапная догадка. Лейкоз — вот что сделало её первую и единственную подругу настолько несчастной. Она даже не знала что сказать. Она промолчала.
— Жутко? Да, понимаю. Мне тоже было жутко. Только больница — от шести до девяти лет. Жизнь в компании таких же, как я — обречённых, потерявших надежду на свет своей едва загоревшейся в небе звезды. Мама меня только навещала, ведь жила в другом городе. Сколько же таких звёздочек потухло на моих глазах за ту бесконечную тысячу ночей, которую я там провела. Но она…
— Кто? — с глазами на мокром месте спросила Рена.
— Молодой хирург, который спас мою жизнь. Буквально в последнюю неделю. Ни мои приятели, ни врачи уже не надеялись, что я выживу, ведь угасала я не по дням, а по часам. Жаль, что я не помню её имени. Но наверняка… Оно было прекрасным…
Тихо вздохнув, девочка прижалась к плечу подруги, утиравшей слёзы уже намокшей розовой варежкой.
— Бедняжка. Даже не думала, как много невинных людей ежедневно проходят через такое, иногда не доживая даже до пяти лет. Ты плачешь, Домичка?
— Нет, не плачу, — ответила малышка, подняв на Рену грустные, но смеющиеся глаза, — ты же говорила мне не плакать на холоде…
Девочки нежно обнялись. Как же они были счастливы, что судьба всё же свела их вместе. Ведь, к сожалению, могло быть совсем иначе…
Комментарий к Глава 9 — Раскрытие секрета
Резкое слово, в душу проникнув,
Словно из небытия возникнув,
Может и ранить, ошеломить.
Всё же его никогда не забыть.
========== Глава 10 — Чувства ==========
Уже почти 14:15. Все ученики с нетерпением ждут окончания последнего урока — урока биологии. Оксана Григорьевна как раз рассказывала ученикам про живую и неживую природу, когда вдруг мимо парты Демиана начал неспешно прогуливаться паучок. Конечно же, мальчику снова пришёл в голову «гениальный прикол». Наклонившись и подцепив паука за заднюю лапку, он незаметно швырнул его на парту Яриты, сидевшей за передней партой. Однако двоюродная сестра Рены и здесь умудрилась продемонстрировать свою крутизну — даже не вскрикнув, она прихлопнула серого коротышку и одним щелчком сбросила с парты. Однако Демиан по-прежнему не унывал:
— О, раздавленный паук! Неживая природа! Не движется, не растёт, не питается! — начал выкрикивать шутник.
Ну, что тут говорить? Класс взорвался. Так всегда бывало с одноклассниками Рены после громких шуток этого баламута. Сам же Демиан глупо хихикнул и вопросительно обернулся в сторону тринадцатилетки.
Девочка, сама не понимая, почему, кивнула, улыбаясь. Но её «отключка» продлилась недолго, она вздрогнула и отвернулась, прикрывая ладонью улыбку. Казалось, Доминика не заметила реакцию подруги. Однако, как только последний звонок прозвенел, и все ученики, как по заказу, рванули к двери, а Рена сразу поскакала спрашивать у учителя домашнее задание, Доминика, как-то странно хохотнув, скрылась.
Уже в гардеробе Рена нагнала подругу. Та, судорожно хихикая, сидела на краю лавочки со своей блестящей курточкой в руках.
— Доми, ты чего? — недоумевала Рена.
— О, кажется, помидорчик уже проклюнулся? — сострила Доминика.
— В с… В смысле? — по-прежнему не понимала девочка.
— Я, конечно, понимаю, что у Демиана классные шуточки, — продолжала хитрюшка, — но чтобы краснеть? Оооой, Реночкаааа…
— Доми, ну, не начинай, пожалуйста! — протянула Рена, чувствуя, что снова краснеет.
— О, уже и листочки пустил! — не унималась Доми.
— Ну, всё! Мне уже не смешно! — забавно нахмурилась Рена и стала одеваться.
Пока девочки шли домой, Доминика всё ещё продолжала подшучивать над девочкой, но всё же гораздо менее усердно. Видимо, реакция Рены на первые попытки не очень-то её удовлетворила.
Как только тринадцатилетняя девочка оказалась дома, её с радостью встретила мама. Пообедав, Рена, несколько робея, рассказала ей о произошедшем в школе и реакции её подруги. Мама же отреагировала вполне спокойно. Она присела на диван рядом с дочкой и, обняв её, сказала:
— Девочка моя, это вполне нормально. Всем девочкам и мальчикам в твоём возрасте это свойственно.
— Правда, мама?
Девочка распахнула свои сияющие, зелёные, как весенняя травка, глаза. Мамины слова словно освободили её от оков депрессивных раздумий.
— Конечно, доченька. Скажи, пожалуйста, уроков на завтра много задали?
— Нет, мама. На пятницу всегда всего 2 урока — русская и белорусская литературы.
— Ты же обожаешь эти предметы, не так ли? — улыбнулась мама.
— Да. И это ещё одна причина, почему я обожаю пятницу.
Мама Рены забавно хихикнула, после чего сказала дочке:
— Тогда отдохни до 16:00, а потом придёшь на кухню и, пока я буду готовить ужин, у нас будет читальный марафон.
Мамин оптимизм до краёв заполнил сознание девочки. Жизнь больше не казалась ей такой одинокой и бессмысленной. Она весело побежала в комнату и, переодевшись в любимую нежно-голубую футболку с изображённый на ней логотипом мультфильма «Смывайся»(от которого она тащилась), решила прилечь и немного почитать любимую книгу. Это была прекрасная повесть Жюля Верна под названием «Малыш», местами такая печальная, и в то же время такая трогательная и интересная, что захватывало Рену с ног до головы, стоило ей открыть нужную страницу. С этой книгой она провела на уютной постельке, укрытой светло-фиолетовым покрывалом (Рена любила спокойные цвета) целых полчаса, пока неожиданно ей не пришло сообщение в Viber.
