— Оскар, прости. Я не хотела создавать тебе беспокойства…

— Забудь, — пролаял он. — Прямо сейчас мне совершенно плевать на твои дурацкие отговорки.

Пикси бросил на меня ещё один гневный взгляд, затем напялил свою ковбойскую шляпу обратно на голову и метнулся в трейлер, толкнув за собой дверь ногой. Она хлопнула так сильно, чтобы задрожали окна трейлера и несколько не прикреплённых черепиц соскользнули с крыши и упали на газон. Спустя несколько секунд Оскар включил музыку на всю мощь, атаковав мой слух резкими звуками.

Я вздохнула. Сегодня вечером я поругалась с Деей, Феликсом и Девоном, а теперь ещё разозлила и Оскара. Кроме того, я до сих пор не знала, что на самом деле замышлял Виктор. Я получила жуткое, загадочное предупреждение от Селесты Драконис, которая могла, а может и нет заглядывать в будущее и наткнулась на массовое захоронение замученных и убитых монстров.

Прекрасное завершение ужасного дня.

Я приняла душ, но была слишком взволнованна и расстроена, чтобы ложиться спать, поэтому влезла в футболку, шорты и кроссовки. Из трейлера Оскара всё ещё доносилась музыка кантри, поэтому я вышла на балкон и поднялась по водосточной трубе наверх, пока не достигла одной из крыш особняка, которая образовывала широкую террасу.

Терраса была открыта с трёх сторон, и три шезлонга стояли рядом с железными перилами, чтобы можно было сесть и насладиться захватывающим видом, открывающимся на долину и Главную Аллею с её мигающим огнями. Но я пришла сюда не для того, чтобы полюбоваться видом. Нет, сегодня вечером мне хотелось выпустить пар и что-нибудь поколотить.

Поэтому я подошла к ряду металлических труб, которые торчали из стены особняка, изгибаясь то вверх, то вниз, как в сложной конструкции для лазанья. С труб свисало несколько боксёрских груш. Рядом стоял открытый сундук с боксёрскими перчатками и другим спортивным сооружением. А у перил ждали напитки в сумке-холодильнике со льдом.

Я даже не удосужилась обмотать руки лентой или взять перчатки из сундука, а подошла к ближайшей груше, подняла кулаки и просто начала по ней бить. Я снова и снова ударяла кулаками по тяжёлой груше, всё время представляя, что избиваю самодовольное лицо Виктора. Он избавился от моего отца и убил маму, а теперь угрожал всем тем, кто ещё что-то для меня значил. А я понятия не имела, как его остановить.

Бах-бах-бах.

Ирония была в том, что Виктор даже не знал о моём существовании. О, конечно, он знал, что Лайла Мерривезер была новой охраной Синклеров и участвовала в Турнире Клинков, но даже не догадывался, что на самом деле я Лайла Стерлинг, дочь женщины, которую он пытал и убил.

И он определённо не знал, как сильно я его ненавидела.

Бах-бах-бах.

Но с другой стороны я конечно же не объявляла о своей настоящей личности с крыш домов. Как раз наоборот. Я усердно боролась за то, чтобы сохранить в тайне, кем я являлась на самом деле. Даже среди Синклеров лишь немногим было известно моё настоящее имя и то, как Виктор обошёлся с моей мамой и почему.

Это не беспокоило меня до сегодняшнего вечера, но наведавшись в замок Драконисов и увидев, как самодовольно Виктор ведёт себя в своём доме, такой уверенный в своём могуществе, и прочитав досье, которое он завёл на меня, что-то внутри меня переключилось. Внезапно я захотела, чтобы он узнал, кто я такая и что я никогда не допущу, чтобы он причинил боль дорогим моему сердцу людям. Ни одному человеку.

Бах-бах-бах.

Я ударяла по тяжёлой груше, пока не отбила себе костяшки пальцев. Мои руки болели, а ноги дрожали, но я всё продолжала наносить удары. Как раз, когда я замахнулась для следующего удара, позади меня прозвучал голос.

— Продолжишь в том же духе, и у тебя не останется завтра сил для турнира.

Я посмотрела через плечо на Девона, который вышел на террасу через дверь.

— Мне плевать на дурацкий турнир.

Он закрыл за собой дверь.

— Не советовал бы так к нему относиться. Ты могла бы его выиграть. Разве это не сделало бы тебя счастливой?

Я снова ударила кулаком по груше. Бах.

— Не такой счастливой, как если бы я могла победить Виктора.

Девон не ответил, но сочувствие смягчило его лицо. Его папа был убит из-за интриг Гранта Сандерсона, и он испытывал ту же ярость и разочарование, которые наполняли в этот момент меня. Он подошёл ко мне и протянул руку. Я посмотрела на его пальцы, избегая глаз. Я не хотела видеть его жалость ко мне.

Но Девон был таким же упрямым, как и я и не собирался принимать «нет» в качестве ответа. Он подошёл ещё ближе, и, в конце концов, я вздохнула и вложила свою руку в его, в то время как весь гнев внезапно улетучился из моего тела. Девон сжал мои пальцы, затем проводил к шезлонгу рядом с перилами.

Мы сели, и я начала высвобождать руку, но Девон не отпускал. Он открыл сумку-холодильник и вытащил небольшой пакетик со льдом, который нежно приложил к моим ушибленным костяшкам пальцев. Я выдохнула сквозь зубы от холода.

— Ты ударяла по этой тяжёлой груше, как будто пыталась пробить в ней дыру. А теперь морщишься из-за кого-то льда? Плакса, — подразнил Девон.

Я бросила на него мрачный взгляд, но это привело лишь к тому, что он улыбнулся ещё шире.

Он сидел, держа меня за руку, и прикладывал лёд к моим костяшкам, прежде чем сделать тоже самое с другой рукой. Даже после того, как холод облегчил боль, Девон продолжал держать мои пальцы, его прикосновение было твёрдым, но нежным.

— Ты хочешь поговорить об этом? — спросил он.

— Нет.

Но он продолжил, как ни в чём ни бывало.

— Я знаю, что сегодня вечером было тяжело находиться так близко к Виктору и не иметь возможности атаковать, особенно учитывая то, что он сделал с твоей мамой.

Я пожала плечами.

— Не тяжелее, чем все другие разы, когда я видела его последние четыре года.

Девон замолчал. С этим он не мог поспорить.

В течение нескольких секунд мы оба молчали, глядя в ночь. С вершины горы дул лёгкий ветерок, рассеявший часть тумана и позволивший нам увидеть светлячков, которые порхали туда-сюда, исполняя свой брачный танец. Их огоньки ярко горели.

— Знаешь, — сказал Девон. — Возможно, есть менее опасный способ отомстить Виктору… и Блейку тоже.

— Какой?

Он посмотрел на меня.

— Победа в Турнире Клинков. Ничто не вызывает у Виктора такую гордость, как победа одного из Драконисов, будь то Дея, Блейк или один из охранников. Если выиграешь ты, это испортит ему весь турнир. Ты наконец-то сможет забрать у него то, что ему небезразлично.

— Для разнообразия, — пробормотала я.

— Да. Для разнообразия.

Девон убрал лёд с моих костяшек и передал холодную бутылку воды, прежде чем взять одну для себя. Я размышляла над его словами. Действительно было бы приятно отобрать у Виктора что-то, даже если это всего лишь победа на турнире. По крайней мере, это доказало бы, что Драконисы не всегда получают то, чего хотят и когда хотят, хоть всего и раз и в этом одном маленьком пункте.

— Хорошо, — в конце концов сказала я. — Ты меня убедил. Я приложу все силы, чтобы победить на турнире. Даю слово.

Я нарисовала крест на сердце, и Девон снова улыбнулся. Горячая искра, мерцающая в его зелёных глазах, как всегда, согрела меня изнутри. Я опустила взгляд и сделала большой глоток воды, пытаясь остудить не только тело.

— Значит ты сделаешь всё возможное, чтобы победить, а Феликс сделает всё возможное, чтобы жонглировать двумя девушками одновременно, — съехидничал Девон.

Я засмеялась и чуть не выплюнула воду, что была у меня во рту, поэтому бросила на Девона наигранный сердитый взгляд.

— Ты сделал это нарочно!

Его улыбка стала шире.

— Разве я на такое способен?

— Абсолютно.

Он засмеялся.

— Ладно, ладно. Значит я сделал это специально. Но только чтобы подбодрить тебя. Но это ещё далеко не значит, что я был не прав насчёт Феликса, Деи и Кати.

Я фыркнула.

— О, я сильно сомневаюсь в том, что Дея позволит Феликсу наставлять ей рога. Ты должен был видеть, как она разозлилась, когда он пришёл в усадьбу Драконисов. Нравится нам это или нет, он действительно много для неё значит.