- Ну и куда ты его? - видя мое намерение, с неудовольствием спросила Милка. - От твоих подопечных вся машина провоняла.

- Ласточка, это только потому, что ты всегда лезешь за руль, - ласково ответил я и пнул оскалившегося было Климова. - Везем к тестю. Надеюсь, сегодня его смена?

- Какая смена?

- Смена у печи крематория, - лаконично ответил я.

- Да, он сегодня дежурит, - мрачно ответила Милка, переключая передачу. - Его туда же, что ли?

- А куда по-твоему? - грустно отозвался я. - Такое дерьмо только в печи и сжигаем.

- Меня не надо в печь, - понимая, что его просто запугивают, отозвался наш пленник. - Я стою больше, чем кусок оплавленного дерьма.

Совершенно напрасно провозившись с Климовым до обеда, мы пришли к выводу, что к смерти Чернореченского он не имеет никакого отношения. Их пути разошлись сразу же после операции "консервы". А кроме того, в ночь смерти Чернореченского его вообще не было в городе, поскольку от заката и до рассвета он пребывал в загородном казино "ZERO", в чем мы убедились, опросив его персонал.

- Ну что же, подведем итоги? - на прощание пригрозив Климову, предложил полковник. - Что мы имеем с гуся и куда подевался его пух?

- Вот-вот, вам и начинать. Что вам сообщили криминалисты?

- Очень многое, и наверное, можно было бы поставить на всем этом точку, если бы не одно обстоятельство. Отпечатки на наборной рукоятке самодельного ножа, которым была убита семья Чернореченского, соответствуют отпечаткам пальцев, обнаруженных на опасной бритве, которой в последнее время пользовался Бодулин.

- Ну так какого же черта мы сидим и переливаем из пустого в порожнее? Все предельно просто и ясно. Пускай теперь господа из милиции отправляют своих оперов в Харьков и при содействии украинских друзей ищут его там.

- Не волнуйся, Костя, не считай нашу милицию глупее нас. Оперативники вылетели еще вчера, и сегодня от них уже должны быть какие-то сведения. Но, видишь ли, есть нестыковки. Во-первых - если не считать ножа и бритвы, - во всей квартире Чернореченского не найдено ни единого отпечатка его пальцев, их нет даже на рюмках, и это заставляет серьезно задуматься, а во-вторых, что самое занимательное, на разобранном диване спал не Николай.

- То есть как это не он? Не может такого быть.

- Костя, это не мои домыслы, это заключение экспертизы. Скажу больше, как они мне заявили, скорее всего, на диване спала женщина, со светлыми крашеными волосами длиною сантиметров в тридцать.

- Такая прическа у Тамары Дмитриевны, - тут же вспомнил я.

- Они об этом прекрасно осведомлены и потому взялись за нее всерьез. На сегодняшний день я склонен принять эту версию как основную.

- Тогда я ничего не понимаю. За каким чертом ей понадобилось обращаться к нам за помощью? Или очень умная?

- Наверное, - вздохнул полковник. - Умная, но не до такой же степени. Скрыть от нас связь с Чернореченским, указать место, где хранились деньги, их точную сумму, и при этом утаить факт своей ночевки в доме сестры. Не много ли?

- Много, - согласился я. - Если она там ночевала, то наверняка видела убийцу, но нам об этом не сказала ни слова. Ничего не понимаю. Идентичность ее волос сомнений не вызывает?

- Конечно же нет, хотя для детального химико-биологического анализа им еще потребуется какое-то время. И тут мы им ничем помочь не можем. Наша задача состоит в другом. Версию "консервы" будем считать отработанной, а значит, и круг подозреваемых у нас значительно сузился. Кто у нас остался?

- Все тот же "висячий" Будулай, Тамара Дмитриевна и Андрей с матерью. Это те люди, которые хоть как-то просматриваются. Но ведь не стоит сбрасывать со счетов полсотни обманутых рабочих.

- Их мы пока отодвинем в сторону, а займемся явным и осязаемым. Так что, Константин, пока на дворе еще стоит день, тебе надобно нанести парочку визитов. Но только поаккуратней, не позволяй бить себя по голове колотушками.

* * *

Строительный батальон, где имел честь нести службу Андрей Анатольевич Чернореченский, расположился за городом, километрах в четырех от завода. Дежурные на КПП, лениво переругиваясь, ковырялись в носу и к моему приходу отнеслись безо всякого восторга. Сержант перестал отгрызать ноготь, рядовой давить прыщик, и только прапорщик проявил некоторое подобие заинтересованности.

- Вам кого? - чуть привстав, спросил он.

- Мне самого главного, - критически осмотрев грязноватую комнату, ответил я, - младшего сержанта Чернореченского Андрея Анатольевича. Знаете такого?

- Косоглазого Андрея? - уточнил сержант. - А кто ж его не знает. Только его нет. Их взвод на объекте до самого вечера пробудет.

- Очень хорошо, - согласился я. - А где их объект? Или это военная тайна?

- Да какая там тайна, - хмыкнул прапорщик. - Котлован они под какой-то склад копают. Вы их проехали и не заметили. Это километра два отсюда, возле заводского забора. Увидите. У них там два трактора должны работать.

Откланявшись и пожелав доблестным строителям легкой службы, я направился в указанном направлении и вскоре по левую руку разглядел довольно глубокий котлован, на дне которого частью копошились, а частью валяли дурака грязно-зеленые солдатские бушлаты. Оставив машину на обочине, я хотел молодцевато и артистично спрыгнуть вниз, но тому помешала желто-жидкая глина. Отчаянно ругаясь, я как на санках на собственной заднице лихо соскользнул на дно приветливо встретившей меня лужи. Под радостный гогот тридцати солдатских глоток я кое-как, на четвереньках, а то и ползком с трудом выбрался из зловонной западни, сверху покрытой то ли мазутом, то ли вонючей соляркой.

- Кто здесь старший?! - стараясь с самого начала все расставить по своим местам, грозно спросил я. - Кто командир?

- Ну, допустим, я, - смеясь одними глазами, ответил чернявый, ладно скроенный прапорщик. - У вас какие-то проблемы?

- Проблемы?! - злобно перепросил я. - И ты еще спрашиваешь? Почему до сих пор не налажен нормальный спуск в котлован?

- Он налажен, только с другой стороны. Вы бы сначала спросили, а уж потом...

- Что мне делать потом, я и так знаю. Как фамилия?

- Кутепов, - нисколько не испугавшись, ответил он. - Вы снимите куртку, она у вас на таком ветру моментально высохнет, а потом глина с нее сама отвалится.

- Умный ты больно, генерал Кутепов, - следуя его совету, проворчал я. Тебе бы армией командовать, а ты с выгребной ямой справиться не можешь.

- Виноват, исправлюсь, но может быть, вы мне представитесь?

- Представлюсь, когда сочту нужным, а вообще-то меня зовут Константином Ивановичем, - ответил я и, подойдя ближе, тихо, заговорщицки спросил: Послушай, прапорщик Кутепов, Андрей Чернореченский здесь работает?

- Здесь, - так же тихо ответил он. - Сейчас спиной к нам сидит, а что?

- Ничего, все в порядке, - впервые улыбнулся я. - Пойдем посидим у меня в машине, потолкуем, может, чего-нибудь и придумаем.

- Это можно, - кивнул потенциальный генерал. - Вы поднимайтесь, а я следом, токо десятников предупрежу. Так какое у вас дело? - забираясь в машину почти следом за мной, серьезно спросил он.

- Ну, прежде всего за знакомство, - протягивая ему фляжку и конфету, ответил я. - Под музыку-то и танцевать легче.

- Это точно, - сделав добрый, не по росту глоток поддакнул он. - Я вас слушаю.

- Меня вот что интересует, прапорщик: где работала ваша команда во вторник?

- Здесь и работала, - удивился он. - Мы уже больше месяца на этом объекте.

- Вы вышли в полном составе?

- Абсолютно, - еще не понимая, куда я клоню, ответил Кутепов.

- В котором часу в этот день Чернореченский явился на объект?

- Со всеми вместе.

- То есть он пришел со всеми вместе из казармы? - уточнил я вопрос.

- Именно так, - понимающе ответил Кутепов. - Но неужели вы подозреваете его в...

- Работа у нас такая, - строго ответил я. - Скажи-ка, он точно ночевал в казарме?