Дни Степашина сочтены. Наступила интересная пора. Премьеров убирают без каких-либо претензий к исполнению их обязанностей, более того, убирают, дав высокую оценку деятельности премьера.

В отстранении Примакова сыграла свою роль антикоммунистическая аллергия Ельцина, которая была использована для прикрытия истинных причин. Это был первый премьер, который стал осязаемой опасностью для криминала, коррумпированных чиновников, олигархов - балующихся и тем и другим.

Березовский это почувствовал мгновенно. И подсунул Ельцину сфабрикованный документ, который вошел в историю политического подлога как "список" Примакова.

В документе под номером 14 стояла фамилия Ельцина. В списке значились люди, чей капитал, добытый незаконным путем, был переправлен в зарубежные банки. И этот капитал федеральная власть была намерена вернуть.

Бредовым вымысел, по существу, сделала именно фамилия Ельцина, впечатанная туда подложно. Можно ли представить премьера страны, накладывающего резолюцию на документ такого содержания, где есть фамилия президента. Наверное, можно только в том случае, если этот человек находится в сумасшедшем доме и изображает из себя премьера.

Сенсации не получилось. Разумеется, вся эта абсурдность была напечатана, что лишь подтвердило полное убожество авторов компромата и редактора газеты.

Степашин отправлен в отставку. На премьерском горизонте появляется Путин, который тотчас метится президентом в редкий момент своего терпимого самочувствия, как кандидат в президенты 2000 года.

Угрозы ОРТ больше не существует. ОРТ получает 100 млн американских долларов для погашения своей задолженности. Ну а Игоря Шабдурасулова немедленно возвращают в администрацию президента с единственным заданием: создать предвыборный блок под Путина и стать ключевой фигурой в предвыборном штабе будущего кандидата. Теперь у нас Игорь Шабдурасулов, верный паж Березовского, продукт кремлевской гидропоники.

Шабдурасулов начинает с оформления предвыборного блока "Единство", проводит его организационный съезд, работает по кальке, расчерченной Борисом Березовским и Александром Волошиным.

После утверждения Путина в должности премьера Кремль приступает ко второму этапу предвыборной операции - уничтожению политических оппонентов.

Березовский формирует группу наемников в составе: Доренко, Леонтьев, Шеремет, Невзоров. И начинается публичное растаптывание общественной морали, нравственности, этики. Начинается тотальное уничтожение общественного мнения. Сограждан превращают в манкуртов.

Все это выглядело бы не столь вызывающим, если бы в тех же самых аналитических программах на государственных каналах постоянно не выступал гладковыбритый премьер с глазами следователя по особо важным делам.

Наемники этим вниманием взбодрены, и теплое дыхание премьера касается их затылков, и кажется им, что они слышат его шепот: "Давай, ребята. Еще сильней, еще. Я же сказал вам, что мы их будем мочить в сортире, а вы сомневались!" И наемники мочат, только не кого-то конкретного, а нацию в целом макают в дерьмо.

Таких масштабов клеветы, лжи, подлога наше отечество не помнит со времен 1937 года.

Основная атака ведется на блок "Отечество - Вся Россия". На три главные фигуры этого блока: Примакова, Лужкова, Яковлева. Это политическое безрассудство есть рецидив маниакальности Березовского, его страха, который угадывается в суетливых движениях, в его многословной, спотыкающейся речи. Это он идею разумной ревизии хозяйства страны, о которой говорил Лужков, интерпретировал как национализацию, новый передел собственности, чтобы повязать собратьев по общаку. Он создал легенду о переделе и ей, как молотом, стал мостить свою тропу в президентские апартаменты. Как же объемно и легко, доступно было хищение, если даже напоминание о нем вызывает животный страх и выталкивает братву на расправный круг.

Сейчас часто спрашивают: какую позицию занимает премьер по отношению к информационному безумству, творящемуся на телеэкранах? Премьер отмалчивается, произносит необязательные фразы о нерушимости свободы слова, но мысль прочитывается: "Сейчас вся эта грязь, которой обливают моих возможных оппонентов, работает на меня. В моем гардеробе весит белый фрак. В нужный момент я его надену. А пока пусть топчут. Если все сладится, я с этими топтунами разберусь. Это только Березовский думает, что он их купил навечно".

* * *

Что же это такое - Владимир Путин, человек, стране не известный, однако рекомендуемый согражданам, как человек номер один?

Что такое Шойгу - главный спасатель России с внешностью тувинского божка, с подозрительной смелостью нырнувший в бездну публичной политики?

Замысел прост: изнасиловав сограждан безумным телевизионным прессингом, обескровив возможных конкурентов, Путин одерживает достаточно легкую победу на президентских выборах. У него неплохие козыри, расцветный для политика возраст, 44 года, он динамичен, собран. Легко вживается в образ летчика, борца на татами, премьера, разведчика и даже Верховного главнокомандующего. Он умеет взять на себя ответственность, а значит, продемонстрировать некое бесстрашие. Согласимся, риск в чеченской операции сохраняется постоянно.

Не станем повторять очевидного: неопытен как политик, плывет в вопросах экономики да и тонкости управления не его стихия. Система взаимоотношений скорее приказная, чем убеждающая. Это характерно при отсутствии масштабного управленческого навыка. Легкость, с которой он принял предложение возглавить правительство, сочтем глубоко скрытым тщеславным синдромом. Однако послушность, с которой Путин принял идею своего президентства, вызывает недоумение и настораживает. В свое время Гайдар на первой беседе с президентом, которая продолжалась не более 25 минут (президент никогда не видел Гайдара ранее), на последовавшее предложение возглавить кабинет, так растерялся, что тотчас согласился. Видимо, Путин - человек вне растерянности, вне сомнений, но тогда вопрос: в каких катакомбах жизни, в каких коридорах власти он выковал такой дерзновенный синдром? Премьером? Какие проблемы? Будем премьером. Президентом? Да это нам, как два пальца...

На что рассчитывает человек, не имеющий масштабного управленческого опыта, когда он премьерствует чуть более полугода? Успеть уйти в президенты, чтобы не запутаться в премьерских управленческих коллизиях, которые требуют масштабных знаний и умения, проявления своей самости, как управленца, понимающего процесс сотворения продукта, будь то деньги, металл или политика.

Представим на минуту: Путин становится президентом, назначает Шойгу главой правительства. Что мы обретаем? Мы обретаем профессионализм власти, если это можно назвать профессионализмом, но совсем на другом поле. Мы получаем начальников, командующих фронтами. Возможно, у нас не милитаризируется экономика, это еще впереди, а для начала милитаризируется управление. И появление Шойгу в парламенте - это как легкий променад, добавляющий ему светскости - пяток месяцев на гражданке.

Обратите внимание, первая тройка блока "Единство" - это три военных чина: генерал-полковник, генерал-майор и полковник.

Развитие России, нерешенность ее главных экономических проблем никак не предполагают такого профессионального смещения управленческой генерации.

Но это не единственный вопрос. Давайте спросим себя: если Путин, по замыслу закулисных вершителей политических судеб, будет демонстрировать волевое начало и двигать желваками, что выглядит довольно впечатляюще на его аскетическом лице, то кому перепоручат управление страной - не в чрезвычайной ситуации, а в ее эволюционном развитии?

А ведь это уже совсем другая борьба и другая профессия.

Ельцин, чувствуя себя в экстремальных обстоятельствах уверенней, постоянно порождал такую экстремальность своими повседневными решениями и действиями. Это была вполне осознанная тактика президента, он знал, что его не хватает на стайерские дистанции.

Начало Путина - это опять же экстремальная ситуация. Кощунственно говорить, но предосенний дагестанский конфликт, а затем чеченская операция - это подарок судьбы Владимиру Путину. Ничего не делая внутри страны, как бы действуя вне ее проблем, Путин сосредоточился на свойском для него деле. Не секрет, что задача нащупывания террористов и их уничтожение - это специализация ФСБ, которую до недавнего времени возглавлял Путин. Отсюда и решительность, и покорившая всех ответственность, ответственность полномасштабная, которую премьер взял на себя.