Проводив последних гостей, Аграфена Петровна с облегчением прислушалась к шуму отъезжающего автомобиля. Нынче новогодняя ночь показалась ей слишком уж долгой и чуть утомительной. Что поделаешь, возраст брал свое. Впрочем, посмотрев на сонные лица дочери и невестки, она, усмехнувшись, отправила их спать, а сама неторопливо собрала посуду со стола. Большую часть составила в посудомойку, остальное вымыла вручную ( сказать по правде, своим рукам доверяла больше, да что спорить с молодыми любителями новшеств). Сняла скатерть, на которой отчетливо читался ассортимент застолья, и вышла на балкон, чтобы стряхнуть с нее крошки.

   Кое-где еще постреливали хлопушки. Взвился в небо запоздалый фейерверк, но в целом дачный поселок уже затихал. Ночное небо слегка подернулось предрассветной дымкой, звезды поблекли. И вдруг Аграфене Петровне показалось, что она сходит с ума. Прямо над ее головой нарезала круги знакомая фигурка маленького человечка, а за спиной его, урча, раскручивался пропеллер.

   Пожилая женщина недаром гордилась крепостью своих нервов. У нее хватило сил вернуться в комнату, добрести до кресла, так и не выпустив из рук злополучной скатерти. Немного придя в себя, она заглянула в потаенные недра кухонного шкафа, где хранилась бутылка с черносмородинновой настойкой. Хотя к спиртному Аграфена Петровна была равнодушна, в редких стрессовых ситуациях ее выручала маленькая рюмашка этого чрезвычайно полезного средства собственноручного изготовления. Но бутылки на месте не оказалось. И это было еще более невероятным, чем внезапно объявившийся над ее домом Карлсон Который Живет На Крыше. Потому что свое семейство бабушка Аграфена крепко держала в руках, а порядок в доме был ее главным жизненным принципом. Это знали все, начиная с мужа Павла Степановича и кончая семилетним внучком Ванюшей.

   Дрожащими руками Аграфена Петровна закрыла шкаф, опустилась на стул и впервые за много лет разрыдалась.

   ... Ответственный За Чудеса бородатый, кудлатый лешак Макар хорошо представлял, какой нагоняй предстоит получить ему от начальства, а потому в своем гневе был страшен. Он не топал ногами, не рычал, но ледяные модуляции хрипловатого голоса заставили его подопечных сжаться и окаменеть от ужаса.

   - И кто же позволил себе такое непотребство? - вопрос остался без ответа. Макар обвел грозным взглядом коллектив, задумался и добавил, чуть снизив тон и накал страстей. - Лимит чудес мы не исчерпали. Есть еще пять исцелений от тяжких болезней, имеется пара-тройка разделенной любви, даже спасение от неминуемой гибели одно осталось. С бриллиантовыми колечками дело обстоит хуже. Задуманные детишками компьютерные игры тоже все раздарили. Но тут ведь не о сверхлимитной шалости дело идет. Настоящее Чудо - это же невесть что такое! Кто позволил?!! И...кто сумел?...

   - Может еще одна волшебная палочка отыскалась? - робко заметил домовой Гришутка, счищая с лапоточка налипший зеленый листок. Лапти его каким-то непонятным образом всегда были грязными, промокшими и к ним прилипали непонятные вещи: летом - комья снега, а снежной зимою - невесть откуда взявшаяся зелень.

   Все озабоченно переглянулись, и водяной Нептуныч озвучил общую мысль:

   - Надо бы в схороночку заглянуть. В сейф то есть...- узкое лицо, еще более вытянутое во время путешествия по водопроводу, выражало тревогу.

   Как и следовало ожидать, в схоронке-сейфе резвилась пустота. Волшебная Палочка растворилась в неизвестности. А ведь она имела символическое значение. Этот переходящий приз передовому коллективу дачного поселка "Голубая ель"( более известного в народе, как "Елки-палки") в канун Рождества был вручен самим Дедом Морозом. И беречь его следовало пуще собственных зенок. Ибо, всем известно, что артефакт этот - символ всевластия, а потому пользоваться им категорически запрещено. Хранят Волшебную Палочку самые лучшие и надежные работники Сказочных Угодий. И вот, не углядели!.. За это полагался Страшный Позор, а, возможно, и более суровое наказание.

   Вот так бесславно закончился мирный корпоратив более-менее дружного коллектива "Елок-палок". Растянутые прохождением через водопроводный кран русалки и вполне целенькие пугливые лесные мавки попытались улизнуть. Макар сначала цыкнул на них, а потом, вспомнив, что этим слабосильным существам ВП в руках не удержать, махнул рукой и позволил барышням отбыть восвояси. Затем он сурово поглядел на потянувшихся было к выходу мужичков и строго сказал:

   - А вас, мелкая нечисть, я попрошу остаться.

   Оставшихся оказалось немного. На корпоративную вечеринку приглашалась лишь руководящая верхушка, то бишь правление сказочноугодных работников дачного поселка, вроде самого Макара, а также водяного Нептуныча и кикиморы Леси. Заодно дозволено было присутствовать, так сказать, приближенным - четырем самым преданным и угодливым домовым. Русалки и мавки в счет не шли. Девочки для развлечений - они и есть девочки для развлечений...

   - Итак, шесть подозреваемых, - подытожил лешак, буравя острым глазом своих подчиненных.

   - Почему только мы? - пискнули домовые Гена и Гера.- Может, еще кто сюда забредал...

   - Не может!- оборвал зарвавшуюся нечисть Макар. - Я ведь, как и положено, в начале вечеринки показал всем вам Переходящий Приз. При вас же и запер схоронку.

   - Почему шесть? - вдруг дерзко заявил начинающий домовик Валера.- Нас здесь семь недуш. В подозреваемых, значит, и вы, уважаемый Макар Ягодович.

   От такой наглости лешак в первую минуту даже дара речи лишился. Он внимательно посмотрел на молодого да раннего, что-то было не так в его облике и поведении. Слишком уж раскован, слишком разгорячен. Понятное дело, "волчанку" он хлестал во всю. Да только обычно от самогонки, выгнанной из отборных волчьих ягод никаких неприятностей ожидать не следует.

   - А вдруг к нам джин какой прилетел? Или ифрит? Тьфу-тьфу-тьфу! Добрым словом помянуты будут.- Гена и Гера выпучили на начальника не слишком честные глазенки, а Гришутка усердно закивал давно нечесанной головой.

   - Глупости! - решительно отмел нелепую догадку Макар.- В такую погоду этим здесь делать нечего. Да и не осилить им мое затворяющее заклинание. А вот вы, смотрю, жаждете увести следствие в сторону. Не выйдет, голубчики! Ну-ка, признавайтесь, кто из вас виноват?

   Повисло гробовое молчание, которое внезапно прервала кикимора Леся. Она всплеснула корявыми ручонками и пронзительно заголосила: