1
Я закрываю глаза и зову Тууму. И Туума приходит ко мне из мрака. Я бы мог сказать, что Туума появляется из Бездны. Но я и сам нахожусь в Бездне. Без-дна. Кто еще живет в этой бездне… бездне моей души?
Света было слишком много. Он заполонил сознание, не оставляя места ни для чего другого.
Человек не знал, кто он и где. Он поднялся на ноги, открыл глаза, и световое покрывало плавно сползло с обшарпанной двери, ведущей в одноэтажный дачный дом. Его опасенния подвердились – дверь оказалсь запертой.
Человек повернулся спиной ко входу. Слепящая густота моментально рассеялась, будто кто-то очень заботливый прикрутил яркость.
За выцветшим штакетником стоял массивный черный внедорожник с распахнутой дверью. На сидении рядом с водительским спал мальчик (а может, он без сознания или… мертв?). Человек прыжками добрался до автомобиля. На миг он остановился у задней двери. Отражение стекла показало сорокалетнего мужчину с хмурым лицом, и внутри скрежетнуло – он не узнавал свою внешность. От волнения человек пошатнулся. Вспомнив о ребенке, он поспешил занять водительское сидение.
– Эй! Эй, мальчик, ты жив? – собственный голос показался ему чужим.
Его большой палец надавил на запястье ребенка, и оно ответило пульсом. Жив!
– Эй, просыпайся!
Веки мальчика неохотно отозвались, и он открыл глаза. Человек отметил, что у ребенка они такого же серого цвета, как и у него.
– Кто вы такой? – мальчик отпрянул и прижался спиной к дверце. – Где это я?
– Не волнуйся, все хорошо. Ты ничего не помнишь?
– Нет. Что произошло?
– Пока не знаю. У меня тоже проблемы с памятью.
– Что же нам делать?
– Давай проверим карманы – вещи иногда многое могут рассказать о своих владельцах.
Кроме двух тысяч рублей (возник вопрос: это много или мало?) он извлек из джинсовых брюк водительские права на имя Зорева Виктора Николаевича 1977 года рождения, ключ от автомобиля и смартфон.
– Можешь называть меня Виктором, малыш.
Боковая кнопка гаджета мягко поддалась пальцу, и на экране появилось время:
15:16
вторник
29 августа
Сеть отсутствовала. Зарядки оставалось 26%. Виктор решил войти в «Фейсбук», но вспомнил, что нет доступа к интернету. Тогда он открыл журнал, где хранились последние звонки. Список выглядел так:
Отец
исходящий
вторник
11:22
Маша
входящий
вторник
9:44
Страус
исходящий
вторник
9:33
Маша
исходящий
вторник
8:23
Отец
исходящий
понедельник
19:59
Сережа (2)
исходящий
понедельник
19:36
Маша
исходящий
понедельник
18:45
– Дядя Витя, дядя Витя! – позвал мальчик, – в карманах у меня ничего нет, кроме этого, – он показал смартфон, который казался планшетом в его маленькой руке – вот-вот и выпадет! – Но здесь стоит блокировка, а я не помню пароль.
– Ты совсем ничего не помнишь?
– Ничего, дядя Витя. Я не помню, кто я и как здесь оказался.
– Я тоже. Но ты не волнуйся. Быть может, память скоро к нам вернется. Будем надеяться, что это лишь временное расстройство.
– Что с нами случилось, дядя Витя?
– Не знаю. Возможно, вспышка на солнце – я когда-то слышал о чем-то таком. Кстати, пока ты не вспомнил, как тебя зовут, может, выберешь имя, которое тебе нравится, чтобы нам было удобно общаться?
– Имя? – растерялся мальчик, – Антон. Зовите меня так. Пока что…
– Вот и отлично, Антон. А теперь давай осмотримся вокруг.
Они выбрались из машины с тревогой разведчиков, ступивших на вражескую территорию. Но вскоре к волнению примешалась какая-то особая растерянность – что-то подобное, наверное, испытали первобытные люди, когда «заболели» сознанием и обнаружили, что не понимают окружающий мир. У дороги стояли незнакомые дачные дома, оттесняя лес. Виктор обратил внимание, что мальчик побледнел еще сильнее, когда посмотрел на свое отражение в стекле.
– Это разве я? – прошептал он.
Открыв багажник, Виктор нашел полную канистру с бензином, а также инструменты. Он достал молоток, повертел в руках и положил обратно.
– Почему так тихо? – спросил мальчик. – Куда все пропали?
– Пока не знаю, но мы выясним. Иди за мной.
Виктор вернулся к дому и с силой постучал в дверь.
– Эй! Есть кто-нибудь? – позвал он.
Мальчик попятился, и Виктор, обернувшись, разжал кулак.
– Почему ты испугался? – спросил он.
– Не знаю, дядя Витя, но ваш стук…
– Что не так?
– Здесь так тихо. А если нас будут ругать за то, что мы такие громкие?
– Ладно, пойдем, разведаем вокруг дома.
Сетчатый забор проводил границу между лесом и задним двором. Здесь обнаружилась открытая дверь, и Виктор, подойдя к ней, позвал хозяев, но никто не ответил. Он взял мальчика за руку и, войдя с ним внутрь, оказался в кладовой, уставленной консервами и банками. На полу звездой раскинулось варенье, смешанное с битым стеклом.
Они прошли на кухню. Хозяева не заботились о порядке и чистоте: шаткие дверцы мебели, раковина, полная грязной посуды, желтые пятна на плите и поцарапанный столик, за которым мог поместиться лишь один человек, да и то без особого удобства.
В гостиной было душно. Солнечный свет блокировали тяжелые зеленые гардины. Разбросанные у дивана носки окружали пепельницу с окурками, будто черные холмы капище.
Покинув гостиную, они вошли в спальню. Постель здесь выглядела так, словно передавалась по наследству из поколения в поколение варварами, не знающими о стирке и глажке. Шкаф-инвалид с ампутированными дверцами, сложенными рядом у стены, вывалил скомканной одеждой всю свою фанерную душу. Недовольно жужжала муха.
За кроватью мрачнел дверной проем. Гладя на него, Антон прошептал:
– Дядя Витя, мне страшно.
– Не бойся, я с тобой, – ответил Виктор и сжал руку мальчика сильнее.
Проем вел в ванную. Едва переступив порог, Виктор увидел на кафельном полу человека, лежащего лицом вниз в луже крови. Антон с воплем вырвал руку и выскочил из ванной с такой быстротой, словно в него вселилась дюжина лошадиных сил. Виктор рванул следом, но поскользнулся в кладовке и упал прямо в разлитое варенье. Поднявшись, он вздрогнул от неприятной липкости, смахнул рукой с левого плеча стеклянные блестки и вывалился во двор.
– Антон! – позвал он, – Антон, где ты?
Прихрамывая, Виктор вышел к дороге и посмотрел по сторонам.
– Анто-о-о-он!
Мальчик не отзывался. А окружающий мир, безразличный, словно стены палаты, в которой умирает больной, жил своей жизнью, не замечая человека. Солнцу, источающему предвечернюю мягкость, было все равно, что человек кричит. И что он в отчаянии. И что ему плохо.
Виктор поковылял обратно в дом. Вернувшись в ванную, он убедился, что найденный человек мертв – ему перерезали горло. Самого же ножа нигде не было. Жертвой оказался старик лет восьмидесяти с такими же серыми, как и у Виктора, глазами.
Вернувшись в гостиную, Виктор дал покой ноге, заняв пыльное кресло, и достал смартфон. Сети до сих пор не было – полицию не вызвать. Виктор обратил внимание на значок «SMS» и нажал на него. Первым в списке значилось прозвище «Страус», и Виктор открыл его сообщения:
29 августа, 11:19
Я понимаю, ты не хочешь разговаривать, но тогда послушай: нервы шалят у всех. Сходи к врачу, пусть назначит таблетки. Психолог тоже тебе не помешает.
