Спустя пять лет Владимир Потанин вновь занял первое место в списке Forbes. «Норильский никель» за это время подорожал вдвое, не обращая, кажется, внимания на непрекращающиеся войны основных акционеров.

Несколько лет назад Владимир Потанин (No1), по словам его знакомого, увлекся карточными играми – преферансом и бриджем – и мог допоздна засидеться за игровым столом. В феврале 2018 года возможность разыграть сложнейшую партию с владельцем «Интерроса» выпала Максиму Сокову – главе холдинга En+, объединявшего энергетические активы миллиардера Олега Дерипаски (No41) и его долю в «Русале». Соперники расположились в подмосковном доме отдыха «Лужки» на Истре, где Потанин любит принимать гостей. Вместо карт в их распоряжении были сложные юридические и финансовые схемы, а на кону стоял пакет акций ГМК «Норильский никель», принадлежавший еще одному миллиардеру – Роману Абрамовичу (No10). Абрамович вместе с партнерами Александром Абрамовым (No21) и Александром Фроловым (No40) стал акционером «Норникеля» в 2012 году, выступив гарантом мира между Потаниным и Дерипаской. Последний, купив 25% «Норникеля» в 2008-м у Михаила Прохорова (No11), хотел объединить предприятия и создать крупнейшую металлургическую компанию в мире, но у Потанина были другие планы. До появления Абрамовича в качестве арбитра совладельцы «Норильского никеля» обменивались судебными исками по всему миру, нелицеприятными публичными высказываниями и боролись за контроль в компании. Десятого декабря 2017 года истек пятилетний срок моратория на продажу Абрамовичем его акций, и дело опять двигалось к войне. Потанин хотел выкупить пакет Абрамовича, а Дерипаска был категорически против. Основатель «Русала» тоже присутствовал на встрече в «Лужках», но в тот день был вынужден уехать на несколько часов. Соков остался с Потаниным. Миллиардер играл в закрытую. «Ты умный парень, что бы ты сделал на моем месте?» – вспоминал позже Соков слова гендиректора «Норникеля» в Высоком суде Лондона, где Потанин и Дерипаска столкнулись после пяти лет мира. План действий миллиардера Соков тогда угадал, а суд встал на сторону Дерипаски. Но в противостояние акционеров «Норникеля» вмешался четвертый игрок – Минфин США. Оказавшись под санкциями, Дерипаска был вынужден отойти от управления в En+, и Потанин лишился грозного соперника. В 2020 году глава «Норникеля» стал богатейшим бизнесменом в России с состоянием $19,7 млрд. Он однажды уже возглавлял российский список Forbes – и тоже в кризис, в 2015 году. Тогда залогом его успеха стала кропотливая работа по восстановлению «Норникеля» после первой войны с Дерипаской. Что помогло Потанину оказаться на вершине в этот раз? Игры разума В акционерном соглашении от декабря 2012-го между Потаниным, Дерипаской и Абрамовичем написано, что по истечении пяти лет последний может продать весь или часть своего пакета акций в «Норильском никеле» добросовестной третьей стороне при условии соблюдения процедуры ROFR – права преимущественного выкупа текущими владельцами компании. Юристы Потанина сочли, что добросовестная третья сторона – это любая компания, не связанная с Абрамовичем, и менеджеры «Интерроса» заранее, уже осенью 2017-го, начали с ним переговоры. Через компанию Crispian Абрамовичу, Абрамову и Фролову принадлежало 6,37% «Норникеля». Потанин через компанию Whiteleave владел 31% и был не против увеличить долю за счет пакета Абрамовича. Была еще одна тема для переговоров. Абрамовичу и партнерам принадлежала лицензия на разработку крупного Баимского месторождения золота и меди на Чукотке. Потанин давно интересовался этим активом, но Дерипаска, для которого важнее всего был стабильный поток дивидендов от «Норильского никеля», не разделял энтузиазма партнера. И пока Crispian оставалась участником соглашения акционеров «Норникеля», у «Русала» было право вето на любые крупные сделки между этой компанией (владевшей 27,8% акций ГМК) и структурами Потанина и Абрамовича с партнерами. В конце января 2018-го акционеры «Норильского никеля» собрались в резиденции Абрамовича в Сколково. На этой встрече, как говорится в материалах Высокого суда Лондона, Абрамович сообщил, что собирается продать акции «Норникеля». К этому Дерипаска не был готов. «Представления не имел, что они захотят продавать», – признавался он позднее. Уход «белого рыцаря» Абрамовича грозил нарушить шаткое равновесие в «Норильском никеле». Но у Дерипаски еще была возможность расстроить сделку – «Русал» по акционерному соглашению имел право преимущественного выкупа пакета Абрамовича. Получив оферту о продаже акций «Норникеля», Crispian должна была сперва предложить выкупить этот пакет на аналогичных условиях Whiteleave и «Русалу» – пропорционально их текущим долям в ГМК. Потанин размышлял, что он может предложить Дерипаске, чтобы тот отказался от права преимущественного выкупа. Для обсуждения этого вопроса миллиардеры вечером 1 февраля 2018-го встретились в «Лужках». Дерипаска предъявил Потанину внушительный список требований: повышенные дивиденды от «Норникеля», более жесткое право вето для «Русала» и пут-опцион на его долю. Создатель «Интерроса» не хотел уступать.

После того как Дерипаска уехал, состоялась та самая «игра» между Потаниным и Соковым, описанная в материалах суда. Соков утверждал, что владелец «Интерроса» дал ему понять: он не отступится и выкупит долю Абрамовича. А когда Потанин спросил, как это можно было бы сделать, Соков начал фантазировать. Пакет Crispian можно выкупить не целиком, а по частям, причем первую часть по завышенной цене, неподъемной для «Русала», чтобы он не смог участвовать в выкупе акций Абрамовича. Зато эту премию можно учесть позже, при покупке Баимского месторождения. А целиком месторождение можно выкупить, когда доля Crispian в «Норникеле» упадет ниже 1% – после этого акционерное соглашение не будет ограничивать компанию Абрамовича. Пока Соков развивал эти идеи, Потанин якобы знаками показывал ему, что он мыслит в правильном направлении. Сам же глава En+ синхронно переписывался с Дерипаской в мессенджере WickrMe и об- рисовывал ему в общих чертах «план Потанина». Ближе к полуночи владелец «Русала» вернулся в «Лужки» в сопровождении Дмитрия Афанасьева, партнера адвокатского бюро «Егоров, Афанасьев, Пугинский и партнеры». Афанасьев с ходу спросил Потанина, действительно ли «Русал» ждет все то, что описал Соков. Но миллиардер лишь развел руками – этот план придумал сам глава En+. Переговоры закончились в четвертом часу утра, но бизнесмены так и не нашли общего языка. Второго февраля 2018-го компания Bonico Потанина пред- ложила Crispian продать 3,99% акций «Норникеля» за $1,48 млрд – с 20%-ной премией к рыночной цене. Потанин утверждал, что приобретение им акций Абрамовича ничего не изменит в «Норникеле» – акционерное соглашение четко регламентировало расклад сил акционеров. Но Дерипаска пошел на принцип. Через две недели «Русал» обратился в Высокий суд Лондона с просьбой заблокировать сделку. «Это будет полное прекращение партнерства – по духу и по сути», – утверж- дал он в Лондоне. Премия нужна была для того, чтобы Абрамович согласился продать акции, утверждал Потанин в суде. Миллиардер не отрицал, что предложил Сокову поразмышлять о том, как можно вести себя в этой ситуации, но утверждал, что эта беседа была шутливой, а предположения собеседника воспринял как «дикую догадку». Догадка была верна, настаивали юристы «Русала»: продажа Абрамовичем акций «Норникеля» была связана с последующей сделкой по Баимскому месторождению. В акционерном соглашении, утверждал «Русал», говорилось, что Абрамович мог продать свои акции только добросовестной третьей стороне, и компания Bonico таковой не являлась. В сентябре 2018 года Высокий суд Лондона встал на сторону алюминиевой компании. Дерипаска выиграл и навечно заковал Абрамовича в «Норильском никеле», возмущался Потанин после поражения. В марте 2019 года Crispian продала 1,7% акций «Норникеля» на бирже – Потанин эти акции не получил. Упустил он и Баимское месторождение – летом 2018-го Абрамович договорился продать его казахстанской компании KAZ Minerals. Но потери, которые за это время понес Дерипаска, не шли ни в какое сравнение с тем, что потерял Потанин. В январе 2019-го миллиардер отказался от контроля над En+ и «Русалом», сократив долю в холдинге с 70% до 44,95%. En+ и «Русал» возглавили Владимир Кирюхин и Евгений Никитин, до этого много лет работавшие в структурах миллиардера. С Дерипаской они не общаются. Пропала необходимость встречаться с ним и у Потанина. «Мне никогда не нравились поединки с травмированными соперниками», – говорил он осенью 2018 года. Интересы «Русала» в совете директоров «Норильского никеля» сегодня представляет бывший первый зампред Сбербанка Максим Полетаев. Проработав в госбанке 20 лет, Полетаев покинул его в конце 2018-го и по приглашению главы совета директоров En+ Грегори Баркера (именно он придумал основные условия сделки между Дерипаской и Минфином США) вошел в совет директоров «Русала». До этого Полетаев был знаком с Потаниным и неплохо понимал бизнес «Норникеля», который был клиентом Сбербанка. Полетаев говорит, что в новом статусе встречался с Потаниным – встреча длилась несколько часов. Команду миллиардера он называет «классными и высококвалифицированными людьми». Потанин нередко сетовал, что «Норильский никель» Дерипаска воспринимал лишь как один из элементов своей бизнес-империи. Стал ли «Русал» сговорчивее после ухода создателя? Судя по словам Полетаева, нет: «Владимир Олегович видит в нас некоторых оппонентов, но ничего страшного – так оно и есть. Наша роль – защищать интересы миноритариев, и поэтому нам нужно иногда выступать с позиции критики или альтернативной точки зрения». Один из примеров – совместный проект Потанина и еще одного участника списка Forbes Мусы Бажаева. Бизнесмены договаривались о нем пять лет, и переговоры шли трудно. Своя земля «Я хочу работать. Но работать нам сегодня не дают», – жаловался в конце 2014-го Муса Бажаев на несговорчивых норильских чиновников. В орбите «Норникеля» он впервые оказался в 2011 году, когда выкупил у «Интергео» Михаила Прохорова лицензию на Черногорское месторождение, доставшееся тому при «разводе» с Потаниным. А за- тем увел из-под носа у «Норникеля» южную часть месторождения «Норильск-1». «С северной части месторождения в 1930-х началась история ГМК.