И все это время он размышлял.

«Нужно подучить кое-какие вещи, — думал он, пока ехал с сумками продуктов из маленького магазинчика Лебанона. — Может быть, разобраться в настенных символах? Или… в межпространственных длинах волн. Или… в уравнениях в частных производных, или о чем там Кас упоминал в тот раз… Может быть, что-нибудь по физике почитать? Или взяться за иностранный язык».

В тот вечер он даже очутился в библиотеке, разглядывая раздел книг по физике.

Но книги по физике казались слишком сложными. Дин в отчаянии подумал: «Я никогда не выучу достаточно физики! Ему ни за что не будет меня достаточно!»

Но потом он вспомнил, что сказала Крольчиха: «Заботься о своем ангеле так же, как он заботится о тебе».

И Дину вдруг пришло в голову, что каждая ночь, что они провели вместе, была посвящена тому, что хотел Дин. Конечно, Касу нравились во многом те же вещи, и он явно получал удовольствие в последние пару раз. Но на самом-то деле все равно Кас всегда делал то, что хотел Дин. Вплоть до того, что воплощал его странные фантазии о заячьих ушах и Импале.

И Дин ни разу не спросил, чего хотел Кас.

Он уставился на книги по физике, думая: «Я спрошу у него, что ему нравится, конечно. Я начну изучать его, как он изучал меня, но… было бы здорово, если я бы додумался до чего-то и сам. До чего-то, что ему точно понравится. Может, он видел, что-то, что ему понравилось, в Амстердаме?»

Амстердам на самом деле был больной темой, которую Дин старался игнорировать. Мысль о том, что Касу там было страшно, и о том, какие вещи ему там, вероятно, пришлось делать, и что делали С НИМ, очень тревожила Дина. Он боролся с этой тревогой посредством того, что прогонял ее из головы. Но теперь эта мысль засела в его голове прочно. Что произошло там, в Амстердаме?

Потом ему пришло в голову кошмарное продолжение: «Что, если он до сих пор бывает в Амстердаме? Сам? Просто ради удовольствия? Без меня?»

Дин тут же отправился в свою комнату, где закрыл дверь и включил компьютер. И нашел видео той массажистки. Массажистки из Амстердама.

***

Он промотал видео в самый конец, который всегда раньше пропускал. Там была реклама какого-то заведения под названием «Храм утех леди Бархат» со ссылкой на стриминговый онлайн-сервис.

Дин кликнул на ссылку, ввел данные кредитной карты и стал нетерпеливо ждать, когда загрузится окно с видео-чатом.

Сэм на самом деле отлично наладил интернет: несколько секунд спустя появилось кристально-четкое видео высокого разрешения. Перед Дином возникла женщина. Топлес. В бархатной маске на глазах, в черном бархатном чокере и с черными бархатными кошачьими ушами на голове. В руке она держала короткий хлыст.

И… на заднем плане виднелся тот самый массажный стол! Из видео! Дин сразу узнал интерьер и украшения на стене за столом. К столу был привязан какой-то парень. У дальней стены были еще два парня: один, привязанный к стене стоя, и второй, распластанный на кровати в углу помещения. На всех троих были черные кожаные маски, и вдалеке по комнате ходила еще одна девушка, перемещаясь от одного парня к другому в… ха… в ангельском наряде! В белом бюстье, белых чулках и подвязках и в сатиновых перчатках по локоть, с белыми пушистыми крылышками и маленьким нимбом над головой. И даже с белым хлыстом.

Дин сказал женщине-кошке:

— Это ты леди Бархат?

Она ответила лишь:

— мммМММммм… — разглядывая Дина какое-то время и проводя рукой по черному хлыстику. — Видно, сегодня моя счастливая ночь, — сказала она наконец на безупречном английском с легким голландским акцентом. — Ты мое восхитительное, соблазнительное угощение… Да, я леди Бархат, и это мой Храм утех. Должна признаться, обычно я спрашиваю клиентов, чего хотят они, но в твоем случае, думаю, я перейду сразу к делу. — Она поиграла со своим хлыстом и провела одной рукой по соскам. — Я хочу, чтобы ты… снял одежду, — сказала она. — Я хочу, чтобы ты… притронулся к себе, шалун. И тогда я скажу тебе, что делать дальше.

— Да, гм… нет. То есть, нет, спасибо, — ответил Дин, нервно поерзав на стуле. — Это ты массажистка? Та, что на видео? Ты делаешь этот фокус со щелчками языком?

Женщина на мгновение умолкла, потом продолжила соблазнительным голосом:

— Это я, сладкий. Не узнал меня в маске? Ну же, милый, давай достанем твой аппетитный член. Помни, ты должен мне подчиняться! Так, мальчики?

Мужчины в фоне закивали.

— Слушай, кошечка, — сказал Дин, изо всех сил пытаясь придерживаться плана. — Ты, может быть, спуталась с моим другом, и я хочу знать, что у вас было. И если ты его использовала, ты ЗАПЛАТИШЬ, и я говорю серьезно! — Он помолчал, потом продолжил, уже менее уверенно: — И, э… я хотел узнать, бывает ли он у тебя еще…

— У меня много друзей, мой сладкий, — сказала она, засмеявшись. Она отбросила длинные блестящие черные волосы за плечо. — Это храм утех. Многие мужчины приходят сюда. Как, например, трое моих рабов, которых ты видишь. Все, что они делают, приходя сюда, — это строжайший секрет.

— Он всегда в таком бежевом плаще. Темные волосы, голубые глаза? Синий галстук? Он сказал, что спрашивал твоего совета.

Женщина замерла. Как и девушка-ангелочек позади нее. И все трое рабов посмотрели в камеру.

Леди Бархат протянула руку к камере и повернула ее немного в сторону. В поле зрения попал стол, полный стопок бумаг, и стульчик. Он села на стульчик, пододвинула его к камере и положила хлыст. Пристально глядя в камеру, так что ее маска почти заполнила собой экран, она спросила:

— Ты имеешь в виду Кларенса?

Кларенс. Конечно.

— Да. Кларенса, — ответил Дин. — Он… мой друг. Послушай, я просто хочу знать, что он с тобой делал. Что он… Был ли он… Слушай, просто можешь рассказать, что было? Что ты с ним делала?

Последовала долгая пауза. Леди Бархат всмотрелась в экран.

— Боже мой, — произнесла она с абсолютным упоением. — Боже мой! — На ее лице появилась широкая улыбка, и даже сквозь ее бархатную маску Дин увидел довольные морщинки у ее глаз. — Ты тот самый друг! Правда же?!

— Тот самый друг?

— Друг, которого он пытался ублажить. Да? Как все прошло?

Позади послышался всплеск голландского: несколько голосов заговорили наперебой. Леди Бархат обернулась и ответила им быстрой очередью голландского. Дин уловил только слово «Кларенс», увидел, как она указала на него и трое рабов встрепенулись и вытянули шеи, а девушка-ангелочек подошла чуть ближе. Последовали еще переговоры на голландском: все разговаривали одновременно.

Леди Бархат повернулась обратно к экрану. Перейдя снова на английский, она наклонилась к камере и сказала:

— Все хотят знать, трахнул ли он тебя.

Дин моргнул.

— Что?

— Трахнул ли он тебя?

Дин был настолько удивлен, что только кивнул.

Леди Бархат обернулась и сказала «Йа!» остальным. Послышались одобрительные возгласы связанных рабов, а девушка-ангел даже слегка пискнула и подпрыгнула, захлопав в ладоши, так что ее нимб и крылышки заколыхались.

Леди Бархат снова посмотрела в камеру.

— Он настаивал, что трахать тебя не входило в его планы, но, конечно, мы этому ни капли не поверили. Поэтому мы все хотели знать, чем все закончится! Но он вдруг перестал появляться. Он пропал!

— То есть он не возвращался? — уточнил Дин, и ему сразу стало немного легче.

— Нет! Мы все просто умирали от любопытства! — Позади нее все закивали. Леди Бархат продолжила: — У нас была теория, что его исчезновение означало: все пошло либо очень хорошо, либо очень плохо.

Дин почувствовал, как зарделся.

— О-о-о-о, — сказала леди Бархат, широко раскрыв глаза. — Все пошло очень хорошо! Правда же? Я права, да? Я знаю, что права! — Она даже не дождалась его кивка, а снова отвернулась и заговорила по-голландски. Девушка-ангел, которая суетилась, поправляя путы рабов, вдруг появилась перед камерой прямо рядом с леди Бархат, со слегка колышущимся нимбом. Она сказала (с более сильным акцентом, но тоже на грамматически безупречном английском): — Он пробовал минеты? Как были минеты? Он так волновался по поводу техники, но я говорила ему, что все получится!