Наблюдая за ним.
— Она не пробовала перья? — спросил Кас снова.
— Не… пробовала, Кас, — прошептал Дин. — Никаких… п-пп-перь… мм! мфф! — Дин заставил себя замолчать и замер, одновременно в панике и предвкушении. Сквозь биение крови в ушах он слышал звон посуды и разговоры в фоне, официантку, просящую еще кофе, зашедшего посетителя… все кафе кипело жизнью… и никто в кафе, кроме него и Каса, конечно, не подозревал о том, что происходило под столом.
Импульс нарастал. Нарастал. Дин задержал дыхание.
Кас прошептал:
— Я хочу, чтобы ты эякулировал для меня. Сейчас.
Волна захлестнула Дина, прорвалась сквозь него, и поток теплого семени толчками полился из его члена в горячие руки Каса. Дин сидел неподвижно, как статуя, затаив дыхание. Он почувствовал, как его тело раз содрогнулось в самом начале, но сумел свести проявления к минимуму.
Он сидел, застыв, и чувствовал, как сквозь него прокатывают волны экстаза и вырываются наружу, прямо в руки Каса.
Наконец Дин позволил себе один длинный осторожный вздох, потом еще один и еще. Кас волшебным образом очистил его, осторожно спрятал член в штаны Дина и застегнул ширинку.
— Спасибо, Дин, — сказал он.
— Боже правый, Кас, — произнес Дин тихо.
— Элла… ее навыки… приносят удовольствие, Дин? — спросил Кас. Дин наконец совладал с дыханием достаточно, чтобы повернуться к Касу, и обнаружил, что вид у Каса был такой убитый и испуганный (и поддатый при этом), что Дину захотелось сгрести его в объятие.
— Нет никакой Эллы, Кас, — признался ему Дин. — Я ее выдумал.
— Как?
— Нет никакой девушки. Я просто пытался сбить Сэма со следа. Есть только ты.
Кас моргнул.
— Я… не понимаю, — сказал он. Он на несколько секунд уставился в стол.
— Прости, если я обманом развел тебя на дрочку, — сказал Дин, чувствуя себя виноватым.
— Я должен был додуматься предложить в любом случае, — произнес Кастиэль рассеянно, глядя в стол. — Я с радостью.
Секунду спустя он сказал:
— Дин… мне бы хотелось, чтобы у тебя был спутник жизни, который делает тебя счастливым. Но… должен признаться, я рад, что ты не пробовал перья с кем-то другим. — Поглядев на кружку пива, Кас спросил: — Ты будешь допивать свой алкоголь, Дин? — И, не дожидаясь ответа, он поднял кружку и осушил «ангельский выбор Фланагана» одним глотком. Он поставил кружку на стол, добавил: — Увидимся позже, — и исчез.
Секунду спустя он появился опять, чтобы сказать:
— А, и сегодня тебе, наверное, не стоит заходить во Фланаган. Я открыл счет на твое имя. — И снова исчез.
========== Глава 8. Новое убранство ==========
Конечно, Сэм не забыл про «Эллу». Он доставал Дина вопросами о ней всю дорогу обратно в бункер. В конце концов Дин сказал:
— Слушай, оставь меня, пожалуйста, в покое, а?
— Но, Дин, тебя же самого просто понесло про нее! — заметил Сэм. — С тобой так бывает, только когда ты на кого-то реально запал. Я видел, чтобы ты так говорил о девчонке, может, дважды за всю жизнь! И первый раз — когда ты был в девятом классе! И как это я ее не увидел? Когда ты вообще успел с ней замутить?
— Ну… она… живет далеко, так что мы с ней, э… по скайпу общаемся. Из дома.
— Ха! — сказал Сэм удовлетворенно. — Это все объясняет!
— Что объясняет?
— Ты уже пару недель каждый вечер исчезаешь у себя сразу после ужина. Никакого кино, никаких баров — сразу к себе. И все время в хорошем настроении, особенно в последнюю неделю. Я уж гадал, в чем дело… Тебе ведь вообще-то не свойственно быть в хорошем настроении.
Дин показал ему средний палец, и Сэм рассмеялся. Потом он вдруг оставил свой прочувствованный братский тон:
— Серьезно, Дин. Я за тебя рад. Хотя лучше бы ты мне сказал. И знаешь, мне в общем-то всегда хотелось… — Он умолк.
— Чего?
— А, ничего… — сказал Сэм. — Ничего. Скажи, скорости интернета вам хватает для общения? Вайфай нормальный? А то я мог бы сделать канал пошире.
— Ну, иногда заедает, но в целом неплохо, — ответил Дин — на самом деле, иногда сигнал вайфая ослабевал и порновидео заедали. Через толстые бетонные стены вайфай ловился не всегда хорошо.
— Я посмотрю, можно ли настроить его получше, — сказал Сэм. — Ведь обидно было бы, если бы звонок с Эллой завис в самый неподходящий момент! Знаешь, даже удивительно, что я ничего не слышал из твоей комнаты в последнее время. Раньше оттуда, бывало, доносились самые неподобающие звуки. И вдруг — тишина! У тебя, должно быть, все под контролем?
— Ой, заткнись, а? — попросил Дин.
Сэм улыбнулся:
— Особенно после того душа. О! И это ж как раз в Айове было! Правда же?! Ты, должно быть, только встретил ее! — Он начал усмехаться. — О ней, небось, думал, да?
— Заткни варежку уже, а? — сказал Дин, и Сэм открыто рассмеялся.
Если Сэм так донимал его из-за какого-то разговора по скайпу с девчонкой… — да, будет сущий кошмар, узнай он, что происходит на самом деле. Третий вывод становился все более критичен.
Третий вывод был, конечно: Сэму ни за что — ни за что — нельзя было знать.
***
Большую часть того дня Дин провел в гараже, работая над Импалой (замена масла, тюнинг, а также починка держателя дворника, который таинственным образом погнулся где-то неделю назад). Сэм надолго уезжал куда-то по делам на одной из других машин.
Когда Дин наконец вернулся в бункер, как раз к ужину, Сэм сказал:
— Эй, я ездил в магазин за оборудованием для вайфая и хочу показать тебе, что сделал. Для усиления сигнала в твоей комнате. — Он провел Дина по коридору.
Дин услышал песню “Saturday Night Fever” еще прежде, чем Сэм открыл дверь.
Сэм распахнул дверь в спальню.
— Ты ЧТО СОТВОРИЛ С МОЕЙ КОМНАТОЙ?! — спросил Дин в неподдельном ужасе.
“Saturday Night Fever” группы The Bee Gees играла на полную громкость из бумбокса 80-х годов, стоявшего в углу комнаты. Вся комната была в сверкающих серебристых лучах света, перемещавшихся по стенам и исходивших от маленького запитанного от батарейки диско-шара, подвешенного в центре потолка (в комплекте с излучателями тонких световых лучей, висевших в двух углах комнаты). Красная лава-лампа пузырилась в одном углу, и уже от двери Дин заметил какие-то, блин, натуральные секс-качели в виде гамака, висевшие в другом. Из черной кожи, с отдельными стременами для ног и удобной дыркой прямо посередине сиденья.
И заячьи уши с хвостом были аккуратно выложены на качелях. Вместе с абсолютно гигантским дилдо, наверное, больше фута длиной.
Дилдо шумно жужжал и вибрировал.
Сэм надрывался от смеха.
— Ты ЧТО ТУТ НАДЕЛАЛ? — спросил Дин, ступив внутрь и поворачиваясь кругом. И чем больше он смотрел, тем больше видел. Постеры с «Моим маленьким пони» висели на стенах. Кровать была опрятно заправлена покрывалом с изображением тигра, на котором лежали подушки расцветки зебры, и Дин был уверен, что заметил под ними простыни с рисунком гепардов. На тумбе у кровати стояла огромная бутыль массажного масла «Полный экстаз» рядом с еще одной лава-лампой. И необъятного размера ярко-красной анальной пробкой, украшенной мерцающими рождественскими огнями. Дин повернулся дальше, раскрыв рот от шока, пока Сэм дергался в конвульсиях у двери. В комнате была и еще одна гигантская пара заячьих ушей, эта — больше двух футов в длину, приделанная к стене над кроватью рядом с блестящим летящим Пегасом-единорогом, из зада которого вырывалась огромная радуга. На всех возможных поверхностях были разложены свежие винтажные порножурналы (ну, от них была хоть какая-то польза) вместе с россыпью маленьких глиняных единорожков, рассованных абсолютно повсюду. В третьем углу было КРЕСЛО-МЕШОК. ЗАМШЕВОЕ кресло-мешок. РОЗОВОЕ замшевое кресло-мешок. И Дин аж вскрикнул, когда повернулся до конца и обнаружил в последнем углу, сразу за дверью, гигантского картонного Джона Траволту в натуральный рост в классической танцевальной позе из «Лихорадки субботнего вечера».
— Я просто хотел… чтобы Элла… узнала твою истинную суть, — выдавил Сэм сквозь смех. — О господи, видел бы ты выражение своего лица, когда заметил анальную пробку!
