Глава 1

Струйки дождя, стелившиеся по оконному стеклу, привносили в сумрачное утро дополнительные нотки меланхолии. Лиза поймала себя на мысли, что не знает значение этого слова. Не то что не помнит, а именно не знает.

– Мама, а что такое меланхолия? – спросила она, заслышав поступь матери в коридоре.

– И тебе доброго утра, – последовал ответ вслед за тяжёлым вздохом. – Меланхолия, это когда тебе тридцать, а ты в шесть утра в субботу даже не думала ещё ложиться спать. – Антонина помолчала, делая круглые глаза. – И не потому, что где-то веселилась или ребёнка укачивала! А потому, что кроме своей работы ты ничего вокруг не видишь!

– Ох, Антонина Алексеевна, что-то вы проснулись не в духе, – улыбка скользнула по лицу дочери. – Мама, ты должна быть счастлива! Твоя дочь не беспокоит тебя проблемами своей личной жизни, не кутит до утра, а ведёт тихую жизнь научного сотрудника.

– Это-то меня и пугает. – Женщина запахнула полы длинного халата цвета морской волны. – Меня утешает, что ты хотя бы знаешь, о таком понятии, как «личная жизнь». – Женщина покосилась на кофемашину. – Опять всю ночь кофе пила?

– Нет. Только чашечку с утра. – Лиза соскочила с подоконника. – Мама, ты не поверишь, я даже иногда хожу на свидания, – девушка чмокнула женщину в щеку. – Ну всё, я спать!

– А куда это ты собралась? – Изумилась Антонина.

– Спать! – Лиза повернулась к матери уже на пороге кухни.

– Да ладно! – С улыбкой протянула женщина. – А как же твоё вчерашнее обещание?

– Мам, ты это о чём? – Лиза нахмурилась. Она смутно вспоминала, что Антонина и правда ей вчера часа полтора о чём-то рассказывала.

– Ну как же! – Хитро улыбаясь, женщина присела за стол. – Я тебе вчера рассказывала, что Красуцкие купили новый дом. Точнее, он старый, но для них – новый. У Юли сегодня день рождения. И Анатолий поэтому не поехал с нашим папой в командировку. – Антонина сделала паузу. – И сегодня мы едем к ним отмечать! – Женщина взяла опешившую девушку за руки. – Ты обещала не только меня отвезти, но и остаться там со мной! – Она была явно довольна замешательством дочери. – Чайку́ налить тебе?

– У меня на днях важная конференция! – Лиза нахмурилась. – И я не могла дать тебе такое обещание. Мама, я, видимо, не в себе была! – Лиза в растерянности вернулась и присела напротив матери.

– Очень даже в себе. – Женщина, напевая, доставала из холодильника яйца и сыр. – Так что крошка моя, я на тебя рассчитываю.

– Мама, но у тебя ведь есть водитель! – Лиза бессильно опустилась на стул напротив матери. Хотя она уже заранее понимала, что эта баталия уже проиграна.

– Да, – Антонина подвинула к девушке большую дымящуюся кружку, – но ты сказала его отпустить.

– Мама, этого просто не могло быть! – Лиза резко встала. – Нет, погоди, скажи мне дословно, как я тебе пообещала.

– Ну ты читала, – растягивая слова, ответила женщина, – я тебе рассказывала про Красуцких. И я тебя спросила, могу ли я рассчитывать на твою помощь.

– И?! – Лиза подозрительно сощурила глаза. – Что я ответила?

– Ты сказала «посмотрим»! – Антонина развела руками. – Я сказала «тогда я отпущу водителя», ты кивнула!

– Мама, во-первых, я читала! – Лиза сделала упор на последнем слове.

– Да ты всё время, то читаешь, то пишешь, то на работе. Что же мне теперь с тобой не общаться? – Невозмутимо продолжала мать.

– Мама давай хоть сегодняшнее утро проведём без плача по моей безвозвратно утерянной юности. – Лиза схватилась за чашку, но обожглась, и тихо ругаясь поставила чашку на место. – Во-вторых, выражение «посмотрим» не значит, что я согласна тебя отвезти. Ты издеваешься?

– Ты ещё сказала: «Мама – реши сама». Вот я и решила. Так что иди поспи два-три часа и поедем. – Парировала Антонина, помешивая яичницу и явно гордясь тем, что обхитрила дочь.

Она обернулась и хотела подцепить из стоя́щей на столе вазочки конфету.

– Сладкое вредно для здоровья, – Лиза от досады схватила креманку и громко топая отправилась к себе в комнату.

– Вот и славно, – довольная Антонина набрала номер телефона. – Алло Юлечка, мы, конечно, приедем. О, Лиза сможет! Ничего страшного, что так неожиданно! Скоро будем!

Дорога буквально тонула в потоках дождя. Конец лета был щедр на осеннюю непогоду. Но несмотря на ненастье и будний день, автострада жила полной жизнью. Рисковые водители сновали между ровными рядами, пытаясь выгадать несколько минут. Встречные автомашины мигали фарами, предупреждая о проверках на дороге, а Елизавета кивала им в ответ.

– Что ты им киваешь? – Антонина хмурила брови, что-то увлечённо разыскивая в своей сумке.

– Заигрываю! – Отшутилась Лиза.

– Ну разве они могут тебя здесь увидеть, в такой дождь. Ты зря тратишь свои силы! – покачала головой Антонина.

– Мама, я сейчас закричу. – Воскликнула Лиза.

– И нервная вон какая стала. Ладно не злись! Я шучу. – Антонина шумно выдохнула. – Мы можем притормозить? Хочу купить воды.

– Возьми в «бардачке». Правда, она, наверное, тёплая и совсем несвежая.

– Вот как ты относишься к маме! – В голосе матери послышались укоризненные нотки.

– Ну, если моя мама не видит, что нет магазинов рядом. – Елизавета приоткрыла окно, и салон наполнился мягким теплом влажного воздуха. – Могу у реки остановиться.

– Продолжишь дерзить, получишь по голове зонтиком! – Мать строго на неё посмотрела.

– Прости! Сейчас наверняка заправка какая-нибудь будет. – Лиза вздохнула. – Мама, а что их занесло в такую даль?

Лиза почувствовала себя уставшей, когда за окном промелькнул указатель показывающий, что родной город остался уже за сотню километров позади.

– Да не знаю я. Толе предложили этот дом. Он почему-то загорелся идеей иногда пожить в «медвежьем углу» отшельником. – Антонина вздохнула. – Я думаю, он немного, так сказать, выбыл из строя, после того случая, когда ему пришлось прекратить хирургическую практику.

– Зная дядю Толю, я себе так и представляю эту жизнь затворника. С массой челяди и нескончаемыми гостями. – Усмехнулась Лиза. – Вон какой-то ларёк, сейчас за водой сбе́гаю. Сиди, я сама!

Машина тяжело перевалилась через съезд с дороги и повозившись на крохотном пятачке парковки остановилась поодаль от торговой палатки. Каким-то чудом сохранившийся возле оживлённой трассы железный каркас ларька уже был оккупирован несколькими машинами. Захлопнув дверцу, Лиза еле удержала зонтик, вырываемый из рук поднявшимся ветром. Россыпь мокрых листьев, окрашенных в осенние цвета, взвилась возле её ног и осела. Поток воды хлестанул по лицу и провалился за шиворот. Лизу шатнуло на стоя́щую рядом машину, и она зацепилась брюками за острый край повреждённого крыла.

– Вот этого мне не хватало, – расстроенно оглядев прореху в ткани джинсов, буркнула она в прорезь окна ларька. – Воды, пожалуйста. Без газа только. Вы карточки принимаете? – Без надежды спросила она.

– Нэт! – Улыбнулся продавец, флиртовавший до этого с барышней, сидящей возле него.

– Простите, – вдруг Лизу от окошка нагло оттеснил мужчина. – Тасечка, я почти дозвонился. – Возликовал он.

– Я вам не мешаю? – Съязвила, вконец измотанная Лиза, возвращаясь на своё место. – Сколько я вам должна? – Она рылась по карманам, пытаясь найти мелочь.

Почувствовав на своём плече руку, девушка медленно подняла глаза. Взгляд её упёрся в радостное лицо мужчины, стоявшего рядом.

– Елизавета Андреевна, дорогая вы моя. – Жизнерадостность этого человека остановить было невозможно. Он обнял изумлённую Лизу и запрыгал вместе с ней. – Ну, здравствуйте! – Выдохнул он, отпуская девушку и выдыхая, так словно они оба ждали эту встречу уже вот как полжизни. – Тася вылезай, нас подвезут сейчас. – Дверь ларька открылась, пахнуло затхлостью и табаком. – Вон та ваша машина? – Мужчина потыкал пальцем в стоя́щий неподалёку внедорожник Лизы.

– Вы кто? – Наконец, ей удалось превать ритмичный монолог молодого мужчины.

– Как? Ну я же Серёжа! – Он покосился на вышедшую из ларька девушку и быстро запихал её обратно. – Ну, неужели вы не помните? Племянник Анатолия Даниловича я!