– О чем задумалась? – негромкий голос Дрю щекотал мое ухо.

Я склонила голову ему на плечо, находясь на грани реальности и мира сновидений. После всего, что случилось, я была морально и физически измотана. Ощущая под ногами тридцать с чем-то сотен футов воздуха, я впервые за последнее время чувствовала себя по-настоящему счастливой. И это казалось странным, ведь я летела прямиком в осиное гнездо.

Бостон пугал меня. Встретиться лицом к лицу с семьей Дрю будет сложно, но встреча со старой подругой Оливией Гамильтон будет еще сложнее. Так долго я скрывала от нее истинную причину своего бегства из Сарасоты. Мой отъезд причинил ей сильную боль. По мнению Оливии, я бросила ее, когда она больше всего во мне нуждалась. Если бы Оливия только знала, какой ужасный поступок я совершила, она перестала бы называть меня лучшей подругой. Потеря ее дружбы– самое меньшее, что меня ожидает по возвращении в Бостон.

Боже, как я встречусь с ней?! Оливия заслуживала такого же друга, каким она была для меня после того, как я потеряла все, чем дорожила в жизни. Она пережила столько унижений из-за своей беременности, да и на работе у нее не все ладилось, а теперь я собираюсь добавить ко всему этому еще и новость, что я и отец ее ребенка любим друг друга. Ее надежды и мечты на счастливую супружескую жизнь будут уничтожены. И хотя все это очень тяготило меня, я не смогу больше жить без Дрю. Я наказывала себя достаточно долго и перенесла больше трагедий, чем у кого-то случается за всю жизнь. Потеря Эвана, расставание с Нэйтом, потом уехала от Дрю и бросила Оливию– я была эмоциональна опустошена.

Всего несколько часов назад я сидела на скамье в церкви, вымаливая у Бога наставление. Я не знала, как мне поступить. Дрю возвращался в Бостон и хотел, чтобы я вернулась с ним. Идея нашего признания в любви не только его семье, но и Оливии, да еще и на свадьбе его брата, изначально казалась мне плохой. Мое сердце разрывалось между двух огней: быть рядом с Дрю и в то же время защитить свою подругу. Хотя Дрю и признался, что никогда не любил Оливию, я все еще чувствовала себя виноватой в этой ситуации. К концу службы я готова была позволить ему уйти. Но сейчас все стало по-другому. Вся ложь между нами исчезла и больше не была препятствием. Все, что оставалось– это семья Дрю и моя лучшая подруга. Но это может подождать еще недельку, пока старший брат Дрю отгуляет свадьбу с Морган. Или я просто так думала.

Гэвин рассвирепел, когда обо всем услышал. Он посоветовал не волноваться за его свадьбу и не пытаться его защитить. Я боялась совершенно зря и, между тем, не зря. Причинить боль близким людям– плохая идея. Не поехать в Бостон было очередным бегством от своих проблем. Не успели ребята уехать, а я уже бросилась в машину и покатила по шоссе домой, собирать вещи. Бедный мой котенок Маки, он решил, что я совершенно ополоумела, когда я сунула его в корзину для перевозки животных.

– Зато я знаю, что думаю, – вдруг сказал Джаред.

Он обернулся в кресле, подкрепляя свои слова очаровательной улыбкой. От него я приняла бы любое дерьмо. Мне всегда было мало наших долгих бесед по телефону. Из всех людей, помимо Оливии и Дрю, Джаред знал меня лучше других. У него было огромное сердце и неистощимый, порой доходящий до садизма, запас юмора. Его лохматые волосы упали на глаза, но это не помешало мне разглядеть в их глубине озорных чертенят.

– И что же ты думаешь? – осмелилась спросить я.

Дрю сунул руку в мою ладонь, и мягкий смешок вырвался из его горла. Странно было его видеть, смеющимся над Джаредом. Когда я уезжала из Сарасоты, они едва могли находиться в одной комнате без применения холодного оружия. Мой неандерталец не слишком обрадовался открытию, что меня полюбил мой лучший друг. Но, если быть честной с самой собой, я знала, что дружба Джареда давно переросла в любовь ко мне, еще до того, как он открыл мне свое сердце. Но мое сердце принадлежало Дрю. Можно долго говорить о нашем запутавшемся четырехугольнике. Оливия хотела Дрю, но он любил меня. Джаред любил меня, а я любила Дрю. Моя жизнь превратилась в мыльную оперу.

Джаред стал барабанить пальцами, уголки его губ подергивались. Гэвин приподнялся в кресле и послал мне самое симпатичное подмигивание. Его каштановые волосы были пропитаны толстым слоем геля. Тонкая бородка украшала челюсть. Глаза, голубые как океан, уставились на меня. Они были не совсем аквамариновые, как у Дрю, но очень близкие по оттенку.

– Итак, и о чем же мы говорим? – прогудел он.

– Джаред как раз собирался рассказать нам о том, что он думает. Как будто мы только и делаем, что сидим и дожидаемся его лекции, – продекламировал Дрю.

Джаред резко выдохнул.

– Ну, если вы так... – он начал разворачиваться в кресле, чтобы усесться на место.

Мы повелись все как один.

– Мне скажи. Так, о чем же ты думаешь, Джаред? – попросила я.

Джаред вскочил. Озорная улыбка вновь засияла на лице.

– Я думал о выражении лица уродины Хо, когда она увидит тебя. – Он хлопнул в ладоши, ярко и оглушительно.

– Кому-то нужно будет снять все на сотовый. Я хочу запечатлеть этот момент, – осклабился Дрю.

– Почему ты так сильно ненавидишь Лив? – спросила я.

Они все ее ненавидели, и я не могла понять почему.

Признаю, Лив– не мать Тереза, но она никогда не поступала со мной плохо. Она заботилась обо мне в колледже и пришла на помощь, когда я больше всего нуждалась в этом. Ни разу она не отвернулась от меня. Конечно, Лив могла быть эгоистичной и показушной из-за своего гардероба, но в глубине души я знала, что у нее доброе сердце.

– Я не ненавижу ее… – Джаред задумался. – Но одно могу сказать совершенно точно. Будь у меня бутылка воды, а она бы случайно загорелась… – он наклонился ближе к нам и выдал, – Я бы выпил воду.

Смех Дрю и Гэвина разнесся по салону самолета и привлек внимание всех. Ну, или почти. На лице Джареда расплылось выражение гордости. Дрю выпустил мою руку и, согнувшись от смеха, добавил, фыркнув.

– Кря, кря.

Это вызвало еще больший взрыв смеха, чего я, откровенно говоря, не совсем поняла.

– Какого черта здесь происходит?

Было трудно не рассмеяться под раскатистый смех всей троицы, но я все-таки сдержалась.

– Ничего. Ничего, – Дрю хохотал, держась за живот.

– Нет. Действительно. Кто из вас мне все объяснит?

Дрю, когда ему удалось немного успокоиться, поведал мне историю появления Оливии в его офисе, одетую в ярко-желтый сарафан и переваливающуюся, как утка.

– Она, конечно, беременна, но не настолько же, чтобы передвигаться подобным образом, – добавил он.

Ко всем моим страхам и кошмарам добавился еще и этот. Видимо, все сразу решило обрушиться на мою бедную голову. Я готовила себя к неприятностям, которые последуют после того, как Оливия узнает о нас с Эндрю. Я не стану винить ее в ненависти ко мне. Если бы мне выпало поменяться с ней ролями, я бы тоже ее возненавидела. Но ее беременность стала постоянным напоминанием о том, что она всегда будет присутствовать в его жизни. У Дрю и Оливии... У них двоих было то, чего я так страстно жаждала... Ребенок.

– Ух ты, – пробормотала я, слегка разочарованная. – Я многое пропустила.

Гэвин потянулся через сиденье и потрепал меня по щеке.

– Ничего, ты быстро все наверстаешь.

– Надеюсь.

Дрю нежно приобнял меня за плечи, привлекая ближе к себе.

– Честно говоря, детка, не так уж много ты пропустила. Я счастлив, что ты снова с нами, Микки. Мы все по тебе скучали.

Если бы он только знал, как сильно меня расстроил. Эти вещи я держала в секрете. Я чувствовала ревность. Может быть, однажды придет такой день, когда мы с Эндрю сможем создать свою собственную семью.

– Спасибо.

Снова опустив голову ему на плечо, я закрыла глаза. Он так привлекательно пах, а его нежное прикосновение было очень расслабляющим. Таким расслабляющим, что я уснула. Меня разбудил звук интеркома, призывающего всех пристегнуться.