…Я стояла в ярко освещенном зале, как вдруг увидела его. Он шел ко мне навстречу, улыбаясь и глядя мне прямо в лицо. В первые мгновения, глядя на него, я испытала странные смешанные чувства: боль, страсть, нежность. Они опутывали меня, словно паутиной, проникая в самую мою сущность и причиняя мне острое почти физическое страдание. Я старалась справиться, одолеть и загасить внезапно накрывшие меня чувства. Но когда мне, наконец, удалось избавиться от них, то в душе ощутила зияющую пустоту, которая, как черная дыра, высасывала из меня жизненную энергию. Приняв решение развернуться и уйти, неожиданно для самой себя шагнула к нему навстречу, словно мои желания и мое тело жили совершенно в разных измерениях. Или, напротив, в одном. А вот мозг, борясь за последние капли рассудка, пытался блокировать мои эмоциональные порывы.

-Я рад, – улыбаясь, сказал Герман и заключил меня в свои объятья. – Я так по тебе скучал. – Он нежно целовал мои волосы, мою шею, мочку уха. Его рука скользила по моей спине.

-Подожди, – отстранилась я от него. – Я еще не решила. – Пыталась сопротивляться я из последних сил. Но Герман был не только привлекателен внешне, еще я очень сильно его любила. И с каждой проходящей секундой мои силы противиться собственному желанию только таяли. Но мозг еще пытался меня остановить от безрассудного поступка. – Герман, не надо со мной играть, – сказала я, но голос мой предательски дрогнул.

-Рита, с чего ты взяла, что я играю с тобой? – понизил он свой голос, крепко взяв меня за руку. – Пошли.

-Куда? – удивилась я.

-Ко мне, – ответил он и повел меня к лестнице, ведущей на верхний этаж.

Поднявшись по лестнице, мы оказались перед дверью, которую он открыл своим ключом. Стоило войти, как он быстро расстегнул свою рубашку и скинул с себя. Я сбросила туфли и увлекаемая Германом в соседнюю комнату, раздеваясь на ходу, разбрасывала свою одежду.

Я забыла обо всем на свете. Своими жадными страстными поцелуями он полностью поглотил меня, заставив отключиться от окружающего мира, и унестись в мир забытых и разбуженных чувств. Кожа моя горела, губы распухли от долгих страстных поцелуев, дыхание сжигало обоих, казалось, до тла. Я давно перестала понимать, где был он, где была я. Был единый порыв, единая страсть и одна на двоих нирвана, в которую мы влетели, словно на крыльях… Он уснул. Я осторожно встала и двинулась к выходу, собирая свою одежду, разбросанную по полу.

Выскользнув за дверь и придя в себя, я задавала лишь один вопрос: «Зачем я позволила ему снова увлечь себя? Это причиняет мне только страдания и боль». От чувства нестерпимой тоски, пронзившей меня до глубины души, я очнулась. И несколько часов лежала, уставившись застывшими глазами в потолок. Осознавая, что произошедшее было всего лишь сном или видением, тем не менее, я ощущала в душе глубокую черную воронку, оставшуюся, как от попадания снаряда, который разворотил ее, причинив реальную жгучую боль. Лишь под утро я задремала тяжелым тревожным сном.

На следующий день на острове спозаранку кипела бурная работа по благоустройству. Прибыли специализированные бригады с спецтехникой. В наших услугах больше не нуждались, с чем можно было себя поздравить. В результате мы слонялись без дела, наблюдая за происходящим возрождением окружающего нас мира. К обеду завезли сборные постройки и конструкции для преображения пляжа и мест досуга. Рьяно работали и, возрождая ландшафт. В грунт сажали цветы, саженцы пальм, кипарисов и других заморских растений. Облагораживали лужайки, засеивая их заново зеленой травкой. Работа бурлила. Люди в сочно – бордовых и ярко – синих комбинезонах шныряли туда, сюда, точно муравьи.

Похоже, нашей хозяйке нынешнее благоустройство стало в копеечку, точнее, в миллионы. Впору «бедняжку» пожалеть или, на худой конец, посочувствовать. Но ни пожалеть, ни посочувствовать у меня никак не получалось: как не старалась найти я в глубине своей души подобные эмоции, все было тщетно. Я решила переключить свой мозг на более полезную деятельность, обдумать план мероприятий в отношении злополучной четверки подозреваемых. Сообщила подруге, что хочу позагорать в шезлонге на нашей террасе. Колыванова, поколебавшись с минуту, решила остаться. Я поднялась к себе в номер и действительно расположилась на террасе в шезлонге.

И начался мозговой штурм. С Никитой и шаманом сблизиться было проще, чем с Дороховым, не говоря уже о Пирумове. Если Марка я откровенно боялась, но во мне еще теплилась надежда побороть свой страх, то, вот, представить свое общение с бойфрендом хозяйки я не могла никак. Сладкая парочка была неразлучна. Однако было необходимо действовать, я соскочила со своей лежанки и спустилась в ресторан.

В зале, на удивление, было пусто. Я направилась прямиком к кофе – машинке. Приготовив себе кофе, уселась за ближайший столик. Вдыхая колдовской аромат напитка, раздумывала над тем, куда бы мне подастся в поисках кого – либо из злополучной четверки.

«На ловца и зверь!» – мелькнула мысль, когда в дверь ресторана заглянул Никита. Я обрадовалась, но как оказалось, преждевременно, он не зашел внутрь. Однако я, успела заметить у него под мышкой ноутбук, что меня крайне заинтриговало. Бросив с сожалением взгляд на чашку с недопитым кофе, я тут же поднялась с места и бросилась вслед за Афанасьевым.

Выскочив из отеля, растеряно огляделась по сторонам, Афанасьева и след простыл. «Как сквозь землю провалился. Неужели вернулся в свой номер?– быстро вращала я извилинами. – В зал он не вошел, потому что там была я. Значит, он избегает людей, и на пляж точно не пойдет, там их много. В таком случае, если он не пошел к себе, остается только парк». Стремглав я метнулась за угол здания, не переставая думать о том, чей у него ноутбук.

Оказавшись в парке, где картина мало чем отличалась от побережья, а местами была еще непригляднее, так как поломанные и вырванные с корнями деревья тут были еще в большем количестве, чем на открытых пространствах. Приглушенный звук работающей техники доносился в противоположной стороне парка. Двигаясь вглубь парка, сквозь листву деревьев я вдруг увидела голые ноги в пляжных шлепанцах человека, расположившегося на скамейке. Кровь прилила мне к лицу от волнения в надежде, что это ноги Афанасьева. Если это так, то подбираться надо очень осторожно, чтобы застать его врасплох.

Пришлось нелегко, было непросто выбирать свободные участки земли, куда можно было бы поставить ступни, поскольку под ногами громоздились сучья, ветки и всякий мусор после погулявшей стихии. Подкравшись к нему сзади, убедилась в том, что это именно он. Прислушиваясь к разговору, который он вел, безмолвно застыла. По скайпу Никита общался со своим сильно разгневанным папашей.

– Никита! Ты что думаешь, мне так легко достаются деньги? Может, ты вообще считаешь, что у меня печатный станок? – возмущался отец. – Мне надоели твои бездумные траты. Ну, ладно еще сам отдых, куда не шло. Но оплата сомнительных оккультных занятий, это не идет ни в какие ворота. Ты крепко влип, парень. Они мошенники.

– Папа, у них есть лицензия,– запинаясь, блеял Никита.

– Напечатанная на принтере?! – орал отец.

– Почему на принтере…

– Никита, всему есть свой предел, – прервал его отец.– Твой последний перевод какой – то очередной аферистке просто за гранью. Когда я получил подтверждающий смс из банка, меня чуть кондратий не хватил, – кричал отец, переходя на хрип.

– Папа, – застонал Никита. – Прости меня, больше ни одного крупного перевода без согласования с тобой.

– Разумеется. Я ведь заблокирую твою карту, – шипел папаша. - А эта дрянь пусть лучше вернет мои деньги.