Парень перед ним снимает с Зейна очки и надевает себе на нос. Малик сжимает руки в кулаки, но не двигается. Он не дурак, бывал в таких ситуациях миллион раз. Лучше просто стерпеть и выждать, когда он сможет уйти, потому что сейчас не очень хочется вступать в драку. Каждый в этой комнате весит хотя бы килограмм на двадцать больше него, и они все из одной команды, что значит: если ты нарываешься на одного из них, то подключатся все.

- Как я выгляжу? - спрашивает парень в его очках. - Умнее?

- Для этого много усилий не понадобится, - бормочет Зейн.

- Чего, блять?

- Я сказал…

- Да, я слышал, - рявкает парень. - Что, думаешь ты лучше нас? В этом…

- Отвали, Брэд, - слышит Зейн, после чего в комнату заходит Лиам. Он внимательно окидывает всех взглядом, останавливает его на Зейне, но тут же отводит. - Верни ему очки.

- Ну, блин, Лиам, - возражает Брэд. - Я думал, ты его ненавидишь.

- Верни ему очки, - спокойно и пугающе говорит Пейн. - Немедленно.

Закатив глаза, Брэд делает, как он сказал. Зейн складывает очки и аккуратно вешает на горловину футболки. Его голова слегка кружится, когда он обходит Брэда и выходит в коридор. Неужели Лиам только что спас его? Это правда произошло?

Его хватают за плечо, но, конечно же, он узнает руки Пейна. Они прикасались практически к каждой части его тела.

- Ты в порядке? - спрашивает Лиам с искренним беспокойством на лице. - Они же не.. ну…

- Всё хорошо, - отвечает Зейн. За этим должно последовать «спасибо», но он не может выдавить из себя слова.

- Я же говорил тебе не приходить, - говорит Лиам. - Я говорил тебе, что ты не должен. Тебе здесь не место. И смотри, что произошло.

Каким образом эти слова отличаются от случившегося в кухне? Зейну здесь не место, и парни в кухне подчеркнули это, словно Малик был не в курсе, и им нужно было напомнить ему, где его место в таких ситуациях. А теперь Лиам делает то же самое.

Вместо того, чтобы выплеснуть на парня содержимое стакана, как ему хочется, он пихает стакан ему в руки. Пейн берет его с растерянным видом, и Зейн резко разворачивается, направляясь к выходу. Он ни разу не оборачивается.

Лиам на сто процентов прав. Он не должен был приходить.

По дороге в кампус он отправляет Луи и Гарри сообщение, что он ушел. И отправляет Найлу, потому что он ему обязан. Найл не виноват, что его друзья и товарищи по команде — мудаки. Пригласив его, блондин просто хотел проявить дружелюбие, потому что, как Зейн и подумал тогда, кажется, Найл понятия не имеет о социальном статусе, или о том, что некоторые люди просто не общаются с другими людьми. Просто это жизнь, но, видимо, в мире Хорана всё по-другому.

Когда он возвращается в общежитие, люди все еще празднуют, несмотря на то, что сегодня четверг. Зейн проходит мимо них по коридору, проходит мимо дверей, откуда доносится музыка, и он знает, что скоро всё закончится, - кто-нибудь пожалуется, и наступит священная тишина. Он с нетерпением ждет этого момента.

Зайдя в комнату, он запирает дверь, смотрит на себя в зеркало и взъерошивает волосы, придавая им более привычный вид, после чего выключает свет и падает на кровать.

Телефон звонит шесть раз, вибрирует по столу, извещая о сообщениях, еще больше, но он не отвечает. Вместо этого он накрывает голову подушкой и сворачивается клубком, лицом к стене, мысленно убеждая себя, что он не расстроен. Ни из-за этих придурков на вечеринке, ни из-за того, что Лиам на пять секунд превратился в хорошего человека и тут же вернулся к своей натуре. Ни из-за того, что Лиам терся об ту девку, что, по неизвестным ему причинам, кажется, цепляет больше всего.

Должно быть, уже поздно, может, два или три ночи, когда Лиам заходит в комнату. Он заваливается внутрь, громко хлопает дверью и, посмеявшись над этим, поворачивает ключ в замке. Он врезается в свой комод, спотыкается о свои же ноги (во всяком случае, исходя из того, что он слышит, кажется именно так) и швыряет обувь в угол, после чего…

Он залезает на кровать к Зейну, и от него несет, как от пивоваренного завода. Зейн замирает, сжимает пальцы, которые держат подушку на голове. Но Лиам с легкостью забирает ее, несмотря на то, что до чертиков пьян, раз уж он думает, что это его кровать.

Да только он так не думает. Он знает, что это кровать Зейна, потому что кладет подушку себе под голову, прижимается к нему со спины и, касаясь губами шеи, шепчет:

- Спи.

- Что ты делаешь? - спрашивает Зейн так же тихо. Лиам закидывает ногу ему на бедро и обхватывает торс рукой, как и ту девушку на танцполе, притягивает его вплотную к себе. - Лиам…

- Ш-ш-ш, - ласково просит парень, его губы скользят по коже Зейна. - Я устал. Спи.

Зейн закрывает глаза и расслабляется. Он убеждает себя в том, что просто слишком устал. Что сегодняшний день… был просто слишком, и, может, приятно хоть раз спать не одному. Чувствовать чье-то согревающее тепло. Поэтому он остается на месте, не открывает глаз и засыпает с Лиамом за спиной.

========== 5. ==========

Он просыпается под звук будильника и стон Лиама. Лиама, который практически лежит на нем. Должно быть, среди ночи Зейн перевернулся на спину, и Пейн, воспользовавшись возможностью, залез на него. Он тяжелый, его конечности давят на Зейна, и от него ужасно несет перегаром.

- Что… - Лиам поднимает голову, видит Зейна и снова стонет. - О, боже мой, мне придется совершить «позорную прогулку»* на свою сторону спальни, - говорит он, переворачивается на другой бок и ставит ноги на пол. Встает, пробегает рукой по волосам и смотрит вниз на Зейна. - В любом случае, почему я был у тебя на кровати?

Зейн знает, что краснеет. На самом деле, это хороший вопрос, но он не знает, как на него ответить.

- Ты э-э… пришел пьяный, - начинает он, и Лиам нетерпеливо мычит, подгоняя его. - Я не знаю, ладно?! Ты приебал ко мне в постель, и у меня не было сил выкинуть тебя.

Лиам смотрит на него с непонятными эмоциями на лице.

- Так, значит, мы не… ну, знаешь…

- Нет, мы ничего не делали, - говорит Зейн и подрывается с кровати, сощурив глаза. Он в плохом настроении. Он так чертовски устал. И сегодня Лиам бесит его, даже ничего не делая. Может быть, это просто остатки вчерашней злости портят его сегодняшнее настроение.

- Мы когда-нибудь поговорим о тех случаях, когда делали? - спрашивает Лиам.

Зейн замирает, протянув руку к ящику комода. Он втягивает воздух, открывает его, достает чистую одежду и шумно захлопывает. Он все еще стоит к Лиаму спиной, когда тихо произносит «нет». Он не хочет говорить об этом, никогда. На самом деле, он бы с радостью вел себя так, словно ничего не произошло. Не произошло аж два раза.

- Просто это снова случится, - говорит Лиам его спине. Зейн поворачивается, прищурив взгляд, и фыркает.

- Не рассчитывай на это.

- Может, ты меня и ненавидишь, - ухмыляется Лиам, - но это не значит, что ты меня не хочешь.

К черту душ. К черту чистую одежду. Зейн хватает рюкзак и направляется к выходу.

- Как раз это оно и значит! - кричит он и захлопывает за собой дверь.

Он приходит на первую пару рано, но не может сосредоточиться. Откровенно говоря, это скучный предмет, и ему приходится ежедневно прикладывать усилия, чтобы не отвлекаться, особенно учитывая время начала занятий. Сегодня у него просто нет на это сил. Но он не может прогулять или что-то прослушать, потому что не знает никого на этой паре, и ему будет не у кого взять лекции, если он решит схалтурить.

И он отказывается позволять этой интрижке с Лиамом усложнять его учебный процесс.

Направляясь на вторую пару с рюкзаком, свисающим с понуренных от усталости плеч, он останавливается рядом с доской объявлений. Ему в глаза бросается флайер кислотно-зеленого цвета, составляющий яркий контраст остальным черно-белым объявлениям.

«Уроки изобразительного искусства с целью благотворительности», - гласит заголовок. Он быстро изучает взглядом остальной текст. Оказывается, это шестинедельный курс, который проводится в университете с середины ноября до Рождественских каникул, где студентов дважды в неделю учат рисовать, писать красками, лепить из глины, в конце которого проводится аукцион, где будет продана выпускная работа каждого ученика, вся выручка уйдет на благотворительность.