– Куртку снять бы где…

– Там, – Лерка махнула на одну из дверей, которые он не сразу заметил. Андрей дёрнул за ручку-пумпочку одной из них – это была ванна, похожая на бассейн. Он дёрнул за вторую – там оказалась комната-шифоньер.

– Лерк, ты же вроде не зарабатываешь столько?

– Чужие баксы считаете, юноша? Садись давай, я кофе сварила.

Андрей отхлебнул – кофе был молотый, настоящий.

– В общем, он решили, что гулять тебе на свободе не резон.

– Да откуда ты взяла?

– Ммм…Понимаешь, кабинет Ягуарыча теперь не пустой. Там Кузьминский теперь. Ну, я выбрала секундочку, и вытянула из него всё… Не сбивай меня, это к делу не относится.

Я тебе факты – они приезжали, двое в штатском. Кузьминский говорил с ними о тебе, и они уехали. Но сначала они выгребли всё из твоего стола в кабинете, даже скрепки забрали (матом).

– Подожди, подожди! Я сейчас…

Андрей достал сотовый, но Лерка хмыкнула и покачала головой.

– Звони с моего – на, держи.

Он снова набрал номер тёти Маши. Из её рассказа он понял, что случилось всё же именно так, как и говорила Лерка. В сопровождении участкового его квартиру вскрыли. И сейчас, скорее всего, будут искать его машину.

«Раз, два, три, четыре, пять – меня идут искать…»

***

Капитан Махов вылез из машины – экспертная группа была уже на месте.

– Ну, показывай, Коля.

Коля – молодой опер, захлопнул дверцу за шефом и повёл его к месту. Весь квартал был перекрыт  машинами «гаишников».

Прямо посреди проезжей части было это чёртово пятно, диаметром в полтора десятка метров. Пятно инея, самого настоящего, зимнего. По краю этого пятна люди из экспертной группы делали замеры.

– Виктор Сергеевич, температура достаточно большая, то есть низкая я хотел сказать – минус пятьдесят. Даже асфальт поменял структуру.

– А вы не проверяли – может здесь идут коммуникации? – сказал Махов, и тут же сам отринул эту мысль. Мда…

– В центре – здесь напротив, плюс шестьдесят четыре. Никогда не видел ничего подобного. Но всё достаточно быстро приходит в норму – мы предположили, что имела место точечная разовая аномалия.

– Какая аномалия? Чего аномалия? – Махов был раздражён.

Зазвонил сотовый, и он отвернулся.

– Я на месте… Я всё понял.

Он спрятал телефон во внутренний карман плаща.

– Так, Коля, Димченко, сворачивайте всё. Коля, пусть гаишники ещё подержат с полчаса, а потом откроют.

Коля, пожав плечами, набрал номер начальника гаишников. Приказы не обсуждались.

Две машины – оперативников и «газель» экспертов – развернулись и уехали.

Пятно инея уже начинало сужаться, его температура быстро повышалась. Иглы изморози, извиваясь, качались из стороны в сторону – правда, это было трудноразличимо.

Это напоминало некий танец.

***

Андрей остался у Лерки.

В таких ситуациях разыгрывается фантазия неудержимо, и он никак не мог уснуть. Диван был необъятный, как футбольное поле, в будуаре висел стойкий запах Леркиной косметики, он обволакивал и душил. Одна эротическая картина сменялась другой, к ним промешивались тревоги по поводу сложившейся ситуации. Какой там сон?

Лерка ушла спать на второй этаж, там была маленькая спальня. Интересно, какая у неё спальня? Наверно там кружавчики-рюшечки и прочая женская умопомрачительная дребедень.

Под утро удалось забыться коротким сном.

Она его разбудила. На плите уже шипела турка с кофе.

Андрей встал, кутаясь в плед, предоставленный ему в качестве одеяла. Рамки с полупрозрачными панелями были сдвинуты, и он видел, как Лерка режет хлеб на доске у плиты. На ней был халат чуть длиннее его рубашки.

Ему стало неудобно. Андрей нашёл джинсы и одел их под одеялом. Хоть бы она не заметила…

– Вставай, журналюга. Тосты, вот ветчина, сыр. Что ты любишь?

– Да я…Не, да всё равно. Я всё люблю. И если можно – без хлеба.

– Ты что, талию блюдёшь?

Он натягивал рубашку.

– Иди в ванную, а я кофе налью.

…Они лежали на диване, кофе остыл. Так бывает, когда внезапно чувства захлёстывают с головой, и всё происходит как под током, под высоким напряжением, и все фантазии воплощаются. Лерка была не просто восхитительна, она была неземная, это был секс с инопланетянкой.

Потом они ели, ели бутерброды жадно, запивая холодным кофе, и Андрею казалось, что никогда в жизни он не ел такой вкуснятины – ветчины и сыра.

– Мечта мужчины – секс на кухне, а женщины – завтрак в спальне. Я думаю, Дрюш, что мы совместили с тобой.

Она запустила руку в его волосы, и попыталась поцеловать.

– Слушай, а где твой муж?

– Что? Кто?

У неё началась истерика. Она смеялась заливисто, долго, до икоты.

– Муж? Ха-ха-ха…Какой муж, Андрюш? Мой муж давно объелся груш, нах! Но ты прав, конечно. Был когда-то, в детстве. Полный ублюдок. Но тебе лучше не знать эту историю.

– Почему?

Лерка голая перевернулась на живот и потянулась за пачкой сигарет. Прикурила и села рядом с Андреем.

– Так, знаешь, вышла ошибка молодости. Убила я его.

– То есть?

– Всё очень просто. Мы тогда жили в Саратове, я училась на журфаке. Этот алкоголик допился до чёртиков, ну и стал руки распускать. Я его ударила кухонным ножом. Удар оказался смертельным, какая-то сонная артерия. Суд посчитал – убийство в состоянии аффекта. Потом был ещё один.

– Тоже убила?

Она скосила смешно глаза.

– Сама ушла. Да чёрт с ними, с мужьями. Хочешь, я тебе стихи почитаю?

Андрей посмотрел на неё, это было уже слишком.

– Валерия, тут всякое говорят… Ну, что ты увлекаешься поэзией. На сайте Стихи.ру пропадаешь. Для меня это чересчур…

– Стихи будут – о любви, о любви…

Она прижалась к нему, и снова стены поплыли в радужном сиянии…