На третий день дошли до крепости пришельцев и разбили лагерь на берегу в миле к северу от крепости. Лагерь защитили засеками. За время марша индейцы убили 120 и ранили 270 солдат. Потери оказались весьма серьезными.
Утром ветер дул с моря, благоприятствуя запланированным действиям эскадры. Командующий с командирами отрядов пошел к крепости на рекогносцировку. Как и сказали пленные индейцы, захваченные во время разведывательной вылазки, крепость пришельцев была окружена вырубкой шириной около мили. Высокий бревенчатый частокол крепости имел форму прямоугольника с длинными южной и северной сторонами и относительно короткими западной и восточной. Короткие стороны имели длину почти пятьсот пасо, а длинные – почти тысячу. Западный фас выходил на берег моря, а восточный – на обширную бурую пустошь. Никакой растительности на этой пустоши не росло. Даже травы. Никому из командиров армии такой пустоши ранее видеть не доводилось. Касседа удивился, зачем было пришельцам огораживать такую огромную площадь? Оставалось предположить, что расположение и форма крепости как-то связаны с этой пустошью. Видимо, она зачем-то было нужно пришельцам.
Примерно через каждые полторы сотни пасо перед частоколом стояли стрелковые башни. Но, пушек на башнях оказалось до смешного мало – всего три штуки на северной стене и три на южной. Сведения индейцев о малочисленности гарнизона подтвердились. Посреди крепости торчали две высоких вышки, очевидно наблюдательные. На одной из них и в самом деле сидели наблюдатели. На другой развевались два флага: красный и белый с синей полосой понизу. На флагах присутствовали еще какие то символы, рассмотреть которые за дальностью не удалось.
За частоколом торчали многочисленные головы в шлемах и без них. Приглядевшись к ним через подзорную трубу, Кесседа понял, что это – индейцы. Пришельцев заметил только возле орудий. Итого, в крепости было полсотни пришельцев и полтысячи индейцев, как и показывали пленные. Командующий удостоверился в собственной правоте. Устоять у пришельцев шансов не было.
Поскольку ветер благоприятствовал действиям эскадры, Кесседа приказал приступить к демонстрациям, предусмотренным планом компании.
Батарею из пяти пушек выставили на краю вырубки по центру северной стены. Артиллеристов прикрыла сотня выстроившихся цепью солдат и полсотни аркебузиров.
Шестифунтовые полевые пушки дали залп с максимальным возвышением стволов. Ядра не долетели до стены сотни на три пасо. Крепость не отвечала. Командир батареи, выполняя инструкцию командующего, передвинул пушки на сотню пасо вперед. Снова недолет. Пушки крепости по-прежнему молчали.
Батарею передвинули еще на сотню пасо. На этот раз ядра упали у самой стены. Теперь крепость ответила. Пушки с центральной и с правой башен громыхнули. Очевидно, стреляли бомбами, потому что в цепи солдат и между пушек встали фонтаны разрывов. Причем бомбы взорвались сразу, а не катались, как обычно, по земле, дымя фитилями.
В цепи упало с десяток солдат. Расчеты орудий, между которыми взорвалась вторая бомба, были выбиты полностью. Завопили раненые. Не прошло и минуты, как пушки грохнули снова. О возможности такой быстрой стрельбы Касседа и не подозревал. Пушки с башен били снова и снова. Касседа приказал трубить отход. Отошло меньше половины солдат. Четыре пушки остались на позиции. Одну разбило прямым попаданием бомбы. Тем не менее, командующий был доволен. Свою задачу авангард выполнил. Дальность стрельбы крепостных пушек была установлена. Так посчитал дон Кесседа.
Протрубили трубачи. Ударил барабан. На опушку вышли и построились в три шеренги солдаты. Вторая и третья шеренги несли два десятка изготовленных за ночь осадных лестниц. За солдатами в одну шеренгу – аркебузиры. Всего триста солдат и сотня аркебузиров. Реяли знамена, сияли на солнце шлемы и кирасы. Артиллеристы выкатили десять пушек. Выкладывать для демонстрации все свои козыри Кесседа не собирался. Командующий наблюдал за развертыванием войска с опушки с наблюдательного помоста, устроенного на дереве.
Снова пропела труба, мерно забил барабан. Шеренги двинулись вперед. Артиллеристы тащили пушки. Крепость выжидала. Только когда пушки достигли позиции разбитой батареи, грохнули пушки крепости. Теперь все три. Разрывы встали среди пехотинцев. Упали раненые и погибшие. Шеренги под барабанный бой неотвратимо шли вперед. Пушки крепости ускорили темп стрельбы. Теперь они давали в минуту два выстрела. Барабан резко ускорился. Шеренги перешли на быстрый шаг – полубег. Артиллеристы, наконец, изготовились к стрельбе и дали залп. По приказу командующего пороховой заряд увеличили на четверть. Ядра ударили в частокол.
Тут произошло чудо. Орудие левой башни резко увеличило темп стрельбы. Касседа не поверил своим глазам и ушам. Пушка давала не менее десяти выстрелов в минуту. А скорее, гораздо больше. Причем молотила она по позиции артиллерии. Второй залп артиллеристы дать уже не смогли. Все расчеты были уничтожены. Четыре орудия разбиты. Мало того, пушки с противоположной стороны крепости тоже открыли огонь. Их снаряды перелетали через крепость и тоже рвались среди атакующих шеренг. Скорострельная пушка с левой башни перенесла огонь на пехоту.
Вырубку заволокло дымом разрывов. Но барабан бил, закаленные испанские солдаты шли вперед. На башнях засверкали частые вспышки, послышалась пальба. Касседа снова поразился. По темпу стрельбы он оценил бы численность аркебузиров в крепости в несколько сотен человек. Причем аркебузы из крепости поражали солдат за четыре сотни пасо, то есть имели прицельную дальность в десять раз больше обычных аркебуз. К частоколу приблизилось не более трети атакующих. Со стен на них пролился ливень стрел. В дело вступили туземцы. Солдаты не выдержали и побежали. Скорострельная пушка и аркебузы стрельбу прекратили, но две пушки справа продолжали расстреливать отступающих. Из четырех сотен в лес вернулись лишь восемьдесят человек. В поле стонали, кричали и копошились раненые. Касседа выслал санитаров. Из крепости по ним не стреляли.
Такого разгрома Касседа не ожидал. Пришельцы оказались значительно сильнее, чем ему представлялось. Но, поставленную задачу первый приступ выполнил. Корабль пришельцев должен был придти на помощь крепости. Доклада об этом дон Хуан ожидал с минуты на минуту. А его все не было. Касседа лично пошел на берег и поднялся на оборудованную в ветвях дерева смотровую площадку. Внимательно осмотрел горизонт в подзорную трубу. Эскадры не было. Это означало, что адмирал не смог подвести эскадру в оговоренный срок. Дон Хуан от души выругал заносчивого адмирала, который уверял, что с его стороны задержки не будет, главное, чтобы сухопутная армия подошла к крепости в назначенный срок. Впрочем, корабля пришельцев тоже видно не было. Это было совсем не плохо. Если он не придет, Касседа возьмет крепость и без адмирала.
Но, делать нечего. План операции предусматривал, в случае задержки эскадры, перенос штурма на следующий день.
Командующий начал готовить серьезный штурм. Со своим штабом обошел вокруг пустоши и осмотрел южный фас крепости. Он ничем не отличался от северного. Приказал своему заместителю Альваро де Салиносу, взять двести солдат, полсотни аркебузиров и десять пушек, обойти пустошь и встать лагерем с южной стороны крепости. Нужно было растянуть силы защитников по периметру крепости.
При себе оставил четыреста пехотинцев, две сотни аркебузиров и пятнадцать пушек. Главный удар он будет наносить сам. Резерв в сотню конных рыцарей тоже оставил себе. Ночью рассчитывал собрать на поле аркебузы и вытащить уцелевшие пушки.
Теперь командующий решил начать штурм только после прихода эскадры. Штурм сразу должен быть серьезным. Демонстрации обходились слишком дорого.
Однако, за весь следующий день эскадра так и не появилась. В лагере закончилось продовольствие. Кесседа отправил в джунгли несколько отрядов фуражиров, надеясь запастись хотя бы съедобными фруктами. Отряды вернулись с пустыми корзинами, но с ранеными и убитыми. Их командиры доложили, что джунгли кишмя – кишат индейцами, которые со всех сторон обложили лагерь, и нападают сразу, как только отряды удаляются от лагеря. Пришлось на защиту каждого отряда фуражиров выделить пехотинцев и аркебузиров. Теперь потери понесли отряды прикрытия, а фуражиры еды собрали очень мало. Похоже, индейцы вычистили джунгли в окрестностях лагеря от всего съедобного.
