… – Один ноль в твою пользу за полутона. То есть моя амнезия меня подвела. Пусть будет прощение мне и амнистия. И потом карнавал в моем подсознании. Карлики и великаны в природе. Как Японский короткий стих… Грузный и я бы добавил грустный колокол, а на самом его краю дремлет бабочка. Казалось бы, и пусть себе дремлет. Не суть. Просто можно долго искать варианты про размеры колокола. А он наверняка большой. И маленькая бабочка которая почти ничего не вести по сравнению с исполином. Но на колоколе нет пыльцы, и он не цветок. Только разве что в душе. Завидует иногда бабочкам. А может быть она его невеста или муза. И все-таки пусть будет тишина и покой которые не спугнут бабочек.

Я вздохнул.

– Она и сама улетит. Отдохнет немного и упорхнет. По своим летним делам. Балерина.

Она усмехнулась. И немного почти совсем незаметно нахмурилась. То ли от бабочки, которую волнуют судьбы вселенной то ли от колокола. Передалось словно зевота… А ночью на звездном небе… Внизу живота океан… И бабочки. Ажиотаж правильности покаяния и праведности, но не вредности, а краткости сестры таланта и обожания себя на фоне крепости словно вино из монастыря или из старинной крепости со рвом словарного запаса и запала ангельского терпения прошел. Словно увял и осыпался… Оставалось надеяться, что это не мания величия. Осеннее. Не на сцене, а в жизни. Как на войне. Одержимость ростками пшеницы. И пением птиц. Выносливость в физическом плане. Кустарные роли дождя. И лужи… Карманные сны. Камнепад. От слова листва. Парафраз и стихи… вчерашнее. Ужин.

… – Отрыжка прости. От звездной болезни и сладкого. Я сладкоежка. Диаспора кулинаров. Или соль и раны. Горб и могила. Исправит и присыплет пеплом, наверное. И размножится как клетки, которым не хватает одного – уважения или один на один с осенним ветром как листок. Непорочный и чистый. Честный как поэт. И наверняка просто мот как рассвет, которому не жалко света. И мармелада. Луны… Мраморного мяса и колибри. Взмахов ее крыльев. И биение крохотного, но отважного как говорится сердца. С которым можно поговорить, но не договориться. Мнительности не хватает и сана. Мышечная память. И акробаты. Икра. И икота. Почти отрыжка прости. Цирковые дилеммы и догмы. Портреты. Это небо нахмурилось.

Я вздохнул. Отсутствие интересов – это еще не значит, что я как контролирующий орган стал самым слабым звеном. Аденомой простаты осени. И ручьи перестали бежать. Джаз. Активные и пассивные туристы. Сожители примитивных амбиций и цели Сгорающий закат неудачника. Карточная игра и мечты выиграть и отыграться. И ручьи как светлая полоса зажурчат опять. А паруса наполнятся ветром. А сообщество упрямо станет отхаркиваться и кашель пройдет. Классовый сон. Крайности… Касты и материки. Киты и песни. Как мысли и песни… Смех продлевает жизнь… И надо посматривать на поплавок. А вдруг клюнет. Это так… Немного похоти в сером мире каркающих ворон в ожидании унылого дождя. Не смотря на то что кругом неоновая реклама и яркие витрины. Например… Погодные условия. Смех.

И немного о похоти. И икоты… Каприз. Комплекс вины. И эгоизм который похож на кокетство… Мимы. Завязал или ему кто-то помог… Само контролирующему органу размножиться и стать самокатом. Флагманом среди неудачников и оптимистом как не странно. Помочь самоуничтожиться в моральном плане. А потом превзойти самого себя и стать на путь исправления. Перестроиться и перезагрузиться чтобы оставить в небытие тот груз всего лишнего и не стоящего. Которое всегда было на втором плане. Как паранойя. И аскетизм. Заявка на получение своего второго я или личности.

… Надо стереть все смежное и оставить важное и главное. Чтобы не кто не догадался что эта память о тебе. Но лучше песня… И ее корни и кроты. Припевы… Адские и кроме того скотские как наклонности противоречия. Пространства и уединения как Централ парк в центре мегаполиса. Сообщество кроликов и легкомысленных фурий и оргазм от этого. Не хитрость сестра таланта, а краткость. Самокат и применение сна и тактика ведения боем. Отступление. Но не плен… Еще отхаркивающего. Еще оптимизма. И осени.

… – Небо. Не как гильотина. А как проблемы большого мальчика. Накопились и их надо решать и решаться стать лучшим. И гением. Страхи… Босоногого любителя мерить новые вещи. Аскета и недоступного ветра. Очкарика. Детство. Улыбки и сны. Накопив разногласия. Страхи немного прошли. Как одолжение. Ветреность. Праведность. Карма и сны. Но не звездная болезнь. Скорее мания преследования и комплексы вины. Недоуменности. Почти наивности и невинности. Пропорции. Не востребованности. Вспомогательные атрибуты. Мистика. Уцененные товары. Инновации. Мысли и корабли. Лайнеры как инвестиции. Окупятся. Подарят заряд бодрости. И вдохновение… Могу поделиться своим оптимизмом.

Она улыбалась. Ничего личного или сравнения с солнечным зайчиком. Сегмент капризного далеко не личного острова телескопического озарения и наблюдения. Со стороны словно гей. Который может влюбиться только в прекрасного принца. На белом коне.

… – Небо. Как правило серое осенью. Как гильотина. Как униформа священника и просто травоядные домашние животные. Отнюдь не неприкасаемые. Как журналисты и отзвуки вселенной. Карманные словарики переводчики снов и Карма. Сказочность и беспечность. Провозгласив себя Цезарем осени. Компрачикосом столетия или основанием сердиться. Двигаться вспять и так до самого конца. Небытие… Анафема. Не останавливаться на достигнутом. И после Нирваны что-то из ряда вон… Как тщеславие. И вдохновение. Как после бани. В снег. Посол доброй воли. Проникновенно и статистически правильно. Статическое напряжение… Откровенно, как на исповеди. Глядя в глаза священнику осени.

Именные часы и непромокаемые листья. В силиконе как почтовые марки. Для коллекции. Лица гениев и неудачников с достижениями в своей сфере и неприкасаемые достижения праотца. Кормчего. Почти паруса… Догма. Критика и почти Создателя… Неизвестно кого, но хотелось бы верить, что обывателя. Приливы и отливы. Мимы и луна. Опять же карма. Для оптимистов. И не каких контрабандистов, и нудистов. Фу… Лучше лишний раз сходить в цирк. Или в церковь. Там за тебя отвечают… Но не контролируют как государственные именно контролирующие органы. Одним словом, священники и клоуны. Не зануды.

Я тоже не хотел показаться занудой. Ретроспектива. И прочие ачоравашки и арабески. Не без разочарований и проникновений… В мое подсознание. Осеннее. Там не отмывают деньги. Там их просто нет и почти не бывает. Как и балета тоже. А значит и билетов на балет тоже.

… – Небо… Логичнее сказать, что такое осеннее чувство покоя. Гнездо кукушки. И последние концерты болотных лягушек. Тактильное ощущение мобильности и наоборот. Осеннее. Оно же осязание и прикосновение и только потом маневры в темноте если до этого дойдет… Одно из пяти основных чувств и, если дойдет до шестого… Но до этого все еще ощущение демократической достаточности самокритики и самооценки прекрасного и прикосновения, и значимости. В принципе. Исчезновение солнца в закат.

… Как бы противоестественно и прятать спички по карманам. На будущее. Там одиночество. Но спички пригодятся всегда как фобия. А вдруг будет холодно… И придется жечь камины и костры. Просто огонь в железной бочке. Как душа прячется за шторами. И любит одиночество. И поэзию… Рецепторы на коже и на языке. На уровне чувственного и философского познания. Ожидание перемен и наоборот. Только покоя. И в магазине товар почему-то хочется потрогать. Изучить его глазами недостаточно.

Она вздохнула. А я тем временем потрогал пальцем кончик уха. Как незаурядный пройдоха и шопоголик. Который может вовремя остановиться. Хочешь я угощу тебя чаем с жасмином. Мысленно и осторожно словно я здесь и сейчас не в своей тарелке спросил я ее. Она, наверное, отказалась бы. Принцесса. А я представил себе ароматный напиток с дымком. И блаженно вздохнул. Покоренный словами о детстве и небе. А может там скрывается старость. Алгоритмы старости и как их победить.