Он отпустил меня только после того, как я прохрипела: «да», оно вышло слишком тихим, но он расслышал и тут же отпустил меня, поморщившись, как будто я ему противна.

Я, получив долгожданный глоток воздуха, закашлялась, держась за шею, и буквально свалилась на колени, пытаясь отдышаться.

Кислород обжог все внутренности по щекам текли слёзы, я не могла отдышаться, горло болело от кашля, но я ничего не могла поделать. Глеб спокойно стоял у окна и смотрел на улицу, его будто совершенно не заботило моё состояние, но он явно был напряжён.

Меня одолевали чувства, среди них был и страх и облегчение. Страх от того, что теперь он узнал всё и самое главное не от меня, и он ведёт себя, так, будто ему плевать на меня, будто я для него испорчена, будто на мне клеймо! И… и как будто он брезгует прикасаться ко мне, об этом мне сказали его глаза, когда я прохрипела это несчастное «да»!

Но с другой, же стороны, мне легче от того, что он уже всё знает и мне не придётся ему рассказывать.

Правда, не такой реакции я ожидала, я думала, что теперь он… он любит меня и примет то кем я являюсь, но теперь он будто совсем другой, не тот кем был, не такой, не мой!

Я попыталась встать, но у меня резко закружилась голова, и затошнило, пришлось посидеть несколько минут, привалившись к стене с закрытыми глазами. Потом, когда меня немного отпустило, я переползла в угол комнаты и, придерживаясь рукой о стену, еле как поднялась, всё ещё ощущая дикую слабость. Только тогда Глеб обернулся, вот сейчас я и поняла, что он наблюдал за мной в отражение окна. Он сложил руки на груди и неотрывно смотрел в мои глаза.

- Ты должна была мне рассказать раньше,- холодно проронил он, сопровождалось это таким взглядом, что я поёжилась.

- Я собиралась,- всё ещё хрипло ответила я и снова закашлялась. Схватилась одной рукой за горло, второй всё ещё опираясь на стену, потому что если бы я сейчас сделала бы хоть шаг, то непременно бы упала.

- Нет, ты должна была рассказать мне сразу,- он снова подошёл ко мне, а я вздрогнула и отшатнулась. Теперь я была зажата в уголочке, а Глеб нависал надо мной. Я дёрнулась. Я боялась его! Сейчас он был способен на всё! Только вот я не понимала причину его ярости, не понимала, как он узнал обо мне! А может это снова был блеф? Хотя о чём это я? Он бы не был таким, если бы просто блефовал. Нееет, он знает точно! Сейчас он резко взмахнул рукой (от чего я вжала голову в плечи) и со всей силы ударил кулаком в стену, сбоку от моей головы. Потом второй рукой больно сжал мой подбородок и склонился так, чтобы наши глаза встретились и зловещим шепотом продолжил:- В тот самый первый грёбаный день, Тина!

Я оттолкнула его от себя. Ну, как оттолкнула, он сам отошел, ведь у меня вообще сил не было, да я еле стояла!

Я сдула прядь с лица и стала выговаривать ему.

- И как бы ты отреагировал тогда? Как?- голос сорвался на крик, правда, было больно, но сердцу во сто крат больнее.- Ты же понимаешь, я не могла этого допустить! Мне не хотелось, чтобы меня использовали против отца! А ты именно так и поступил бы!

Он покачал головой, отворачиваясь от меня.

- Видишь, ты зол на меня из-за того что я это я и…- он не дал мне договорить, впервые за весь наш разговор, показав свои настоящие чувства: гордость, злость, боль, ярость, крикнув:

- Я зол не поэтому,- столько чувств было в этой фразе. И я замолчала, опустив глаза в пол.

Повисло напряжённое молчание. Глеб снова отошёл к окну, а я приходила в себя. Уже могла нормально стоять на ногах, поэтому подошла к нему сзади и положила руку ему на плечо.

- Глеб, мы справимся со всем вместе. Ты и я, потому что…- тут я замялась немного, но потом уверенно продолжила:- Потому, что я люблю тебя!

Он вздрогнул. Резко развернулся, сбрасывая мою руку, и слегка отталкивая от себя.

- А я тебя нет,- это было как удар под дых. Всё перевернулось во мне, потому что я не могла прочитать ничего в его глазах, в них была пустота, полное равнодушие и холод, от которого становится не по себе.- Я добился от тебя всего, чего хотел, Серебрянская. Ты доставила мне ни с чем несравнимое удовольствие, но, ни на что другое ты, увы, не годишься.

Сказать, что мне было больно, значит, ничего не сказать! Да, у меня сердце разрывалось, в глазах щипало от подступающих слёз, но я не была бы собой, если бы, не вздёрнула подбородок и не посмотрела Снайперу прямо в глаза. Я не покажу ему, как сильно меня задели его слова!

Он развернулся и вышел из комнаты, захлопнув (но, не заперев) дверь. И только тогда из глаз хлынули слёзы. Руки тряслись, я отступала назад, будто бы пытаясь уйти от всей этой боли, дошла до угла комнаты и сползла на пол.

Это было очень больно! Слёзы текли, не останавливаясь, душа болела нестерпимо, мне было сейчас больнее от его слов, чем от той боли, когда он чуть меня не задушил. Я призналась ему в своих чувствах! А он растоптал их! Он просто втоптал меня в грязь! Разбил, сломал, уничтожил! Почему же так больно? Почему именно я? За, что?... За, что он так со мной? Почему так жестоко? Я ведь видела его эмоции до этого! В его глазах всегда был огонёк! Сначала была заинтересованность, потом увлечённость, потом зависимость и любовь, а сегодня только презрение и ярость, отголоски боли и совсем не следа от чувств! Как человек мог так изменить своё мнение, только узнав моё имя? Впервые в жизни я жалела, что родилась в своей семье! В первый раз в жизни мне было так больно! Я впервые в жизни плачу, впервые в жизни показала свою слабость, открыла свои чувства! И, что вышло в итоге? Пустота! Боль! Так, зачем вообще нужна любовь? Раз она приносит лишь страдания? Может, тогда вообще не любить? Ведь, я точно знаю, что мне никто кроме него не нужен, а он меня ненавидит, презирает, только из-за того, кто я есть! Только из-за того из какой я семьи! Сейчас, прямо в этот момент, мне захотелось умереть! Просто перестать дышать, потому, что без него дышать уже не хотелось! Жизнь перестала иметь какой-то смысл. Солнце за окном уже не дарило тепла, уже не светило так же ярко! Сердце разбилось на миллиарды осколков, и я не знала, как склеить их обратно! Всего одна лишь фраза и меня не существует, меня уже нет! На место любви и радости пришла боль и отравила кровь. Глеб завладел мной, забрался под кожу, украл моё сердце! Он пленил меня, чтобы причинить боль! Это не выносимо и я не могу это вынести. Я поднялась с пола и, шатаясь, пошла в ванную, всё расплывалось перед глазами от слёз. Я подошла к зеркалу и открыла шкафчик, ещё в первый раз, когда я обследовала его, заметила бритву. Я взяла острое лезвие и посмотрела на него сквозь пелену слёз, оно опасно сверкнуло на свету. Я пошла к джакузи включила воду и села на пол рядом. Мне было так плохо, что я почти не соображала, просто взяла и провела лезвием по ладони. Медленно вгоняя остреё вглубь руки. Тут я почувствовала невероятную боль и очнулась от всего! Это было так неожиданно, что я сама очень испугалась, когда увидела кровь на руке.