– Эй, вставай! – попыталась взять ее за руку Кику, но та лишь отмахнулась и встала сама.

– Не нужно, – смерила она соратницу презрительным взглядом.

– Встать! Бегом! – приказал Рюдзо, едва Аратаке с другими отставшими добежали до соратников. Облегченно вздохнув, отряд вяло двинулся дальше. После такого напряжения Кику была рада распрямиться, но они продолжали бежать в горку. Силы у всех были на исходе, они не пробежали и двухсот шагов, как Арата снова отстал.

– Обопрись на меня! – крикнула Кикутаке, поравнявшись с отстающим соратником и подставляя ему плечо.

– Брось меня… я не могу… легкие горят… – едва слышно взмолился Аратаке, по его щекам текли слезы, смешиваясь с потом. Она подставила отпирающемуся сородичу плечо и побежала вместе с ним. Кикутаке и сама уже сильно устала, но теперь, с Аратаке на плечах и в горку бежать было еще сложнее. К тому же надо было догонять быстро удаляющийся отряд.

«Значит с весом вдвое больше нужно бежать быстрее них», – тревожно заключила Кику. – Ну, побежали! – вслух добавила она, через силу ковыляя к отряду.

Внезапно, подхватив соратника с другой стороны, появилась Судзу. Вдвоем они побежали гораздо быстрее. Между тем отряд снова встал в стойку, дожидаясь отстающих.

– Быстрее! Давай! – подбадривала Кику, соратников. Ее дыхание давно сбилось, Судзутаке бежала из последних сил, а Аратаке почти потерял сознание и едва переставлял ноги, но они все-таки смогли догнать отряд.

– Встать! Бегом! – снова скомандовал сотник, внимательно следивший за потугами троицы. И они побежали уже вместе с отрядом.

– У нас получилось, Судзу – задыхаясь но, не отпуская соратника, крикнула Кику. – Получилось…

– Госпожа Кикутаке, – задыхаясь, произнес Аратаке, когда они добежали до вершины. – Не знаю, как вас благодарить…

– Не нужно. Мы отряд… не кучка бестолковых матсутаке… мы должны помогать друг другу, быть одним целым… Вот что значит иметь соратников! – в этот момент в глазах Кику все потемнело, ее ноги подкосились, а лицо окунулось в приятную прохладную траву, еще покрытую утренней росой.

– Встать! – услышала она откуда-то издалека.

– Кику, вставай, – Хиротаке и Арата быстро помогли ей подняться на ноги.

– Что случилось? – еще не до конца придя в себя, Кикутаке оглянулась по сторонам. Запыхавшийся отряд торопливо строился перед Такеши Рюдзо.

– Ты потеряла сознание, как раз когда мы добежали до вершины холма, – прошептал Хиро.

– Соратники! Сложите мешки, которые вы принесли, в кучу, обратно побежим налегке, – бросив мешок перед собой, объявил сотник. Гриболюдям не было нужды приказывать дважды.

– В линию! – строили их десятники. – По одному и в строй! – басил Мамору.

Сбросив свой мешок, Кикутаке почувствовала невероятное облегчение и необычайно легкой трусцой присоединилась к соратникам. Бежать с горки, без груза за плечами было не в пример легче, однако все настолько вымотались, что едва поспевали за командиром.

– Арата, ты в порядке? – спросил Хиро, когда холм остался позади. Если начнешь отставать, окликни меня, хорошо? – его лучезарная улыбка воодушевляла не хуже боевого горна, так что запыхавшийся мальчишка немедленно воспрянул духом.

– Спасибо, господин Хиротаке, я буду стараться изо всех сил! – вымолвил он на одном дыхании.

– Воины! – обратился Рюдзо к матсутаке, едва они достигли лагеря. – Снимите одежду и развесьте на подставках возле реки, а затем бегом мыться!

– Какая же она холодная! – резко окунувшись по шею в воду, взвыла Иошитаке. – Солнце ведь уже встало, почему так холодно?

– Вода прогревается не сразу, так что терпи, – ответила ей Кикутаке, смывая с себя остатки тренировки.

– Ворчишь как старуха! – рассмеялся Хиротаке, омывая волосы и шляпу. – Нет ничего лучше купания после тяжелой нагрузки! Вон, посмотрите, – он указал плескающуюся соратницу. – Судзу со мной согласна, – при этом она энергично закивала и выпустила изо рта фонтанчик воды.

– Это кто тут старуха! – сбив Хиро с ног, Иоши начала полоскать его голову в воде.

– Это и правда бодрит, но нужно скорее выбираться, господин Мамору приказал торопиться.

– Да, пойдем скорее сушиться! – преодолев хватку соратницы, Хиротаке вскинул руки вверх. Судзу, широко улыбнувшись, сделала также.

– На берег, поганки небитые! Живее одевайтесь! – рявкнул Мамору, выходя из воды. Отряхнувшись, матсутаке побежали за одеждой.

– Быстрее, стройтесь на завтрак! – крикнул десятник, и воины, суетливо натянув едва просохшую одежду, образовали строй.

– Прочь с моего места, недотепа! – толкнув Судзу, выпалила Иошитаке.

– Да ладно тебе, какая разница кто, где стоит? – развел руками Хиротаке, стоящий неподалеку.

– Большая, – вмешался Такеши, – когда каждый знает, куда ему встать, вы тратите меньше времени на построение, не толкаясь и не суетясь. В бою каждое мгновение на счету.

– Да, господин Рюдзо! – моментально прекратив свои споры, склонились матсутаке.

– А теперь бегом за мной! – эти слова уже были обращены ко всей сотне, и как один, они побежали за командиром.

Когда они выбежали на центральную площадку, Кику заметила ту самую железную телегу с большую котлом, которую она видела вчера. Возле нее стояли большой мешок и ящик с деревянной посудой. Четыре матсутаке в рабочей одежде накладывали подходящим еду.

– Постройтесь по одному! – скомандовал Такеши, и воины образовали длинную извилистую линию.

– Наконец-то мы поедим! – беря деревянные миску и ложку, облизнулся Хиротаке. – Я так голоден, что готов окунуться в этот чан с головой.

– Проходим, подставляем миску, – голосил один из рабочих, мастерски раскидывая по мискам кашу. Получив свою порцию, Кику взяла булочку у следующего раздающего и, отойдя в сторону, присела рядом с Хиро.

– Приятного аппетита! – улыбнулся он.

– Взаимно, – ответила Кику, подув на ложку на которой ждала своей участи рисовая каша с овощами и солью. – Как вкусно! – положив ложку в рот, произнесла она и, закусив теплой булочкой, немедленно повторила. – Похоже, остальным тоже нравится.

– Самая лучшая приправа – это голод, он все делает вкуснее, – присела неподалеку Иошитаке. – А почему это у наших десятников палочки, а не ложки? Или почему мы не едим палочками? – спросила она, глядя на завтракающих за столом командиров.

– Ты чем слушала в своей грибнице? Палочки – для людей, ложки – для матсутаке, – указав ложкой в сторону соратницы, ответил Хиро. – Ты еще спроси, почему они едят за столом, а мы на земле! Это же очевидно! Ты бы еще спросила, почему матсутаке на лошадях не ездят! Можешь себе такое представить?

– Матсутаке на лошади! Нашел с чем сравнить, – в голос рассмеялась Иоши, – И все же это несправедливо, – закидывая очередную ложку, добавила она.

– Некоторых это совершенно не смущает, – улыбнулся Хиро, кивая в сторону соратницы, уплетающей угощение за обе щеки.

– Тебе лишь бы брюхо набить, – надменно бросила Иоши.

– Чем я тебе так не угодила? – не выдержала Кикутаке.

– Раздражаешь ты меня, вся такая правильная, послушная. «Мы должны быть вместе, мы одно целое!» – передразнила ее Иошитаке, сделав свой голос наигранно писклявым. – Пафосная чушь, аж тошно. И ты не лучше, – обратилась она к Хиротаке. – Сидишь в грязи, жрешь объедки и радуешься, словно жалкий пес. Где ваша гордость, матсутаке?

– Твоя грубость не трогает меня, – расхохотался Хиротаке. – Не пытайся испепелить меня взглядом, я всерьез думаю, что Кику права, мы должны держаться вместе.

– Послушай, Иоши, мы воины, и от наших соратников, от тебя, от меня, от Хиро, зависит жизнь каждого из нас. Если мы будем постоянно грызться, то в бою кто-то может пострадать или даже умереть, – закончив трапезу, серьезно произнесла Кику.

– Может? Матсутаке всегда идут в авангарде, потери среди наших сородичей всегда самые большие, – прошептала Иошитаке, доедая свой хлеб. – Люди ни в грош не ставят жизни матсутаке, используют нас как вещи, а ты говоришь о единстве?!