В этот момент распахнулась дверь и вошла улыбающаяся Орана с подносом, который поставила на колени эльфа, и выскользнула из комнаты.За ней, с абсолютно счастливым видом ввалился Хоук.
-Рад, что все живы! Чашку держать сможешь, Фенрис?
Воин попробовал. Обхватить миску с бульоном вышло, а поднять нет. Руки не слушались. От бессилия хотелось выть.
Андерс поднялся из кресла, пересел на кровать, взял ладони эльфа в свои и с невозмутимым видом начал кормление. Фенрис решил не сопротивляться. Изменить он и правда ничего не мог.
Хоук рухнул на освободившееся сидение и схватил со столика книгу:
-Андерс, чего это тебе захотелось почитать достопочтенного брата Дженитиви?
-Очень хотелось найти книгу, где никто не гибнет трагически, не казнен из предрассудков и не предает из корысти,- потом подумал и добавил,- Ну или эти части можно пропускать без потери смысла.
-Варрик будет оскорблён! - брюнет рассмеялся и открыл заложенную страницу, - “Лириум”. Хотел выяснить, не убьет ли тебя то, что ты выхлебал весь запас, пока лечил этого полоумного?
Фенрис порадовался, что успел выпить весь бульон, а то непременно бы подавился. “Весь запас” магов, тем более бывшего контрабандиста, составлял точно не меньше сотни бутылок. Андерс серьезно рисковал жизнью.
Когда целитель вышёл из комнаты за укрепляющим отваром, Фенрис обратился к Хоуку:
-Почему ты не остановил его? Он же мог просто погибнуть от передозировки?
Защитнику потребовалось несколько минут, прежде, чем он ответил:
-Сам-то как думаешь? Андерс никогда не перестанет спасать всех страждущих ценой собственной жизни. А если бы я не дал ему вытаскивать тебя на пределе возможностей, то потерял бы не только тебя, но и его тоже. Он бы никогда мне этого не простил.
Говорить больше не хотелось.
Неизвестно, что пихал целитель в свой укрепляющий отвар, но силы от него и правда прибывали. На следующий день после возвращения из бессознательности Фенрис уже мог недолго держать кружку. Каждый день приносил маленькие успехи, хотя встать из постели эльф всё ещё не мог. Хоук отправился в очередное самоубийственное приключение, а Андерс каждый вечер, вернувшись из клиники, подолгу сидел в комнате соскучившегося за день Фенриса, слушал рассказы о его успехах и радовался едва ли не сильнее, чем сам эльф. Их разговоры “о жизни” обычно быстро переходили в споры, а споры для воина были излишне утомительны, так что целитель сразу объявил, что на вольные темы они не общаются и предложил читать вслух . Фенрис согласился. И теперь каждый вечер он погружался в сон под бархатный голос блондина.
Счастливым и несчастным одновременно.
Хоук пропадал уж неделю на каком-то очень выгодном дельце, подкинутом пираткой. Особняк Амеллов замер в звенящей тревоге. То, что с Защитником в этот раз ушли Варрик, Мерриль и Изабелла спокойствия не добавляло. Зато с ними был пёс, а значит, хоть у одного из отряда был здравый смысл. Андерс с каждым днем мрачнел, да и Фенрис не находил себе места от беспокойства. Хоук, конечно, чертовски везучий сукин сын, но не бессмертный. В один из вечеров целитель зашел в комнату Фенриса и извинился за то, что сегодня читать не готов. Слишком усталым и обеспокоенным он был.
-Можешь просто посидеть рядом, а можешь здесь спать. Я думаю, ты не очень хочешь оставаться сейчас один.
-Чистая правда, - вздохнул блондин, - спасибо.
Он устроился на постели Фенриса.
-Слушай, могу я задать тебе личный вопрос?
-Ну рискни,- эльф послал целителю лёгкую улыбку.
-Ты влюблён в Хоука, да? Если не хочешь отвечать - не отвечай. Просто я вижу, как ты смотришь на него.
Фенрис очень надеялся, что его лицо было непроницаемым:
-Не думаю, что имеет смысл это обсуждать. Он с тобой, он целиком твой. Я здесь временно.
- А он ведь до сих пор неравнодушен к тебе. А я, отчего-то совершенно не могу ревновать, хотя и должен.
-Недостаточно любишь? - саркастически откликнулся эльф.
-Возможно, наоборот, слишком сильно.
-Почему тогда не переживаешь?
-Потому, что не сомневаюсь, что он тоже любит меня.
Фенрис резко развернулся и рывком сел в постели. Голова закружилась, но резко поднявшиеся эмоции придали ему сил.
-Похоже, твой долбанутый демон внутри слишком сильно давит на мозги. Твои романтические бредни можно оставить маленьким девочкам, да и им тоже будет противно слушать ! Я сижу прикованный к магам, для которых я обуза. А ты ещё смеешь говорить мне о том, что твой ненаглядный Хоук интересуется мной?
В золотых глазах целителя плескалось недоумение и совершенно детская обида, ему казалось, что они с воином достигли определённого взаимопониманияи своеобразного подобия гармонии. Андерс этот разговор затеял больше от неловкости, от того, что сам начал испытывать неожиданную привязанность и нежность к этому настрадавшемуся бывшему рабу. Он всей душой ждал возвращения Хоука, разумеется целым и невредимым. И изо всех сил хотел обсудить ставший насущным вопрос - не желает ли Защитник Киркволла попытать счастья с эльфом. Потому, что целитель был в этой близости уже очень и очень заинтересован. Ему начало казаться,что им всегда очень не хватало Фенриса, а Фенрису их двоих. Или хотя бы одного Хоука, а уж Андерс приложил бы все силы к тому, чтобы отогреть это измученное сердце. Видимо слишком поторопился. Эльф бушевал:
- Я с нетерпением жду момента, когда смогу уйти отсюда. Я не хотел, чтоб меня спасали! - с этими словами воин притянул севшего на постели Андерса к себе и поцеловал. Поцелуй был грубым и резким, агрессивным, как сам эльф. Острые зубы прикусили нижнюю губу целителя, тот ахнул, ловкий язык резво ворвался в его рот, пробежался по зубам, огладил язык. Андерс боялся пошевелиться. Страх и желание - в этом весь Фенрис.
- Уходи, -хрипло попросил эльф, резко отстранившись.
Растерянный и шокированный блондин ушёл в их с Хоуком комнату, лег на нерасстеленную постель и задумался о том, проще или сложнее после этого поцелуя стала жизнь для всех троих.
Фенрису было стыдно. Неожиданный вопрос целителя испугал, а страх мгновенно трансформировался в злость и снёс все основания их хрупкого перемирия. Самого удивительного времени его жизни, если сказать по правде. Если бы эльф мог, он бы уже бежал без оглядки подальше от Вольной марки, Киркволла, проклятого Верхнего города, Хоука и Андерса. Но самое большее, на что он был способен - дойти, хватаясь за стены до двери своей комнаты, отдохнуть и вернуться в постель. Ночь без сна была очень долгой. И для светловолосого мага тоже.
На следующий вечер Андерс вёл себя так, будто ничего не произошло. Так же пришёл, расспросил об успехах, похвалил, проверил раны, но читать не остался, просто пожелал спокойной ночи и вышел. Фенрис пылал, каждое прикосновение целителя к коже обжигало,хотелось прижать его к себе, извиниться, сказать…что? Что он сходит с ума не только по Хоуку, что на самом деле он благодарен ему за заботу, что он счастлив, находясь с ним рядом, слушая его голос и споря с ним, что хочет проводить с ним, а не только с Хоуком, каждый вечер, что он никогда не чувствовал себя лучше, что в этом доме, слабый, как слепой щенок, он знает, что в безопасности?
Но Андерс принадлежит Хоуку, а Хоук ему, и для беглого раба в этой идиллии нет места.
Хоук вернулся поздно ночью. Грязный с ног до головы, воняющий не хуже мабари, счастливый и только слегка потрёпанный. Как бы тихо маг не пытался прокрасться в дом, счастливый визг Сэндала “Чары!” и собачий лай разбудили, наверное, половину Верхнего города. Заспанный Андерс бегом спустился с лестницы и бросился на шею Защитника. Фенрис тихо стоял в тени второго этажа, оставаясь незамеченным и наблюдая бурные приветствия. Целитель смеялся, ругался, рвался осматривать удивительно немногочисленные раны своего мужчины. Бодан готовил ванну и грел воду для купания мабари, Орана гремела посудой на кухне и эльф в который раз удивился, как Хоук умеет наполнять жизнью всё вокруг себя. И тут, как гром, раздались слова Андерса:
