Откинув одеяло, встала на холодный пол и на цыпочках, осторожно ступая по шершавому напольному покрытию собирая комья пыли и песка, добралась до ближайшего окна. Отодвинув шторку, посмотрела на раскинувшееся перед зданием поле и от удивления не смогла удержать-таки челюсть на месте. С левой стороны раскинулась река с пустующей сегодня пляжной зоной для отдыха воинов. Под нами сияла крыша здания, а рядом возвышались башни. Я была в резиденции воинов! Меня никуда не увезли, а просто подняли на самый верх, закрыли на замок и на всякий случай приставили охрану. Это просто уму непостижимо! Сейчас там внизу меня разыскивают сотни воинов и Лим там, наверное, с ума сходит, а я сижу здесь.

– Просто удивительно! – тихо прошептала я и вернулась на кровать.

   Казалось, время замедлилось и совсем не хотело приближать ночь, только шуршание страниц изредка звучало в тишине. Моё настроение с каждой секундой становилось все хуже и хуже. Мне очень хотелось сбежать отсюда, но отчего-то я понимала, что этот пожилой мужчина не так уж и прост. Со мной никто не станет церемониться, и если я попытаюсь сбежать, то ремешки прочно займут место на моих руках и ногах. А этого мне не хотелось от слова совсем.

   Это был худший мой день рождения из всех, что мне пришлось пережить. Хуже не придумаешь. Я легла и, укрывшись с головой, стала вспоминать вчерашний вечер. Что же меня заставило выйти на ту веранду? И там было два удобных места, но почему я выбрала именно то? Почему не откликнулась Биллору? Всего одно слово и им бы не удалось меня похитить!

   Я вспоминала, как кружилась в танце с Джеймсом, он так уверенно вел, и в тайне желала, чтобы этот танец никогда не заканчивался. В сердце затаилась надежда, что все однажды повторится. Что когда-нибудь он будет вести меня в танце, в пустом зале, где не будет никого, кто мог бы нам помешать. Особенно его невеста. Она красива, отлично держится на публике, одевается по последней моде, в общем, идеальная для него пара.

   И этим мечтам не суждено никогда сбыться. Но я пыталась из последних сил ухватиться за это яркое и светлое вспоминание, чтобы окончательно не скатиться в истерику. И если страх изначально просто присутствовал в помещении, то сейчас он заменил весь воздух. Я дышала страхом, выдыхала его, прикасалась к нему…

   Яркий свет ударил по глазам, и я зажмурилась от солнечного света, не понимая, что происходит. Надо мной стоял, нахмурившись, пожилой мужчина и кривил лицо от неприязни. Он мельком отметил, что браслеты на месте и край одеяла опустился на кровать.

– Лежи так, чтобы я видел браслеты, – приказал он мне и отправился на свое место.

   А мое сердце готово было выпрыгнуть из груди от переполнявшей меня тревоги. Голова кружилась, руки заледенели, мне не хватало воздуха… Паника накатывала волнами, но я ничего уже не могла с собой поделать. В мыслях не было ничего, только холод и ужас, сплетающиеся воедино, заставляя меня обнять себя руками в попытках согреться.

   Когда дверь открылась, я уже была готова скатиться в истерику, но скрип двери, словно ведро ледяной воды, отрезвил меня. Сев прямо, посмотрела на мужчину и поняла, я не слышу, что он говорит. Тем временем он шаг за шагом приближался к кровати, и на его лице проступала тень непонимания, а потом и злости. Он крикнул, но его голос прозвучал у меня в голове, как набор бессвязных звуков. И лишь потом меня отрезвила хлесткая пощечина, от которой я просто не успела увернуться.

– Поднимайся, живо! – услышала его приказ и подняла взгляд на мужчину, что стоял возле кровати в закатном свете солнца.

   Медленно поднялась и, приложив ледяную ладонь на обжигающую болью щеку, последовала за ним. Мы вышли в коридор, где холодные камни обожгли мои стопы, и мы стали подниматься наверх. Все выше и выше, пока подъем не закончился железной дверью. Мужчина достал ключ и быстрыми ловкими движениями открыл замок. И если всю дорогу я шла за ним, то сейчас меня пропустили вперед.

   Повинуясь немому приказу, я медленно прошла внутрь и сразу же ощутила запах восковых свечей. На полу здесь оказался мягкий ковер, и ноги в нем приятно утопали по щиколотку.

– Постой, – придержал меня мужчина, – Держи.

   В моих руках оказалась свеча, и он зажег её длинными красными спичками. Фитиль загорелся плавным ровным огнем и высветил лицо моего визави. Он чуть хмурил брови, словно что-то обдумывал, и поджимал тонкие губы.

– Зажги все свечи!

   Услышала его приказ, и немного повернувшись, заметила объём своей работы. По всей стене и на полу стояли свечи разного диаметра и размера. Я стала по очереди зажигать их, стараясь не спешить и выполнить задание качественно. Но как бы я не тянула время, всё равно свечи когда-нибудь закончатся, а изменить уже ничего нельзя. Только идти вперед, хоть кровь стынет в жилах от осознания того, что скоро произойдет.

   Я не хочу становиться его женой, но и не могу ничего поделать. А вот вызывать неудовольствие мужчины у меня желания не было, так как я до сих пор ощущала удар ладонью по щеке.

– Поторопись, тебе еще надо успеть поклониться солнцу, пока оно не скрылось за горизонтом.

   Но как у меня получится увидеть солнце, если в этом помещении нет ни одного окна, я не знала. Хотя, возможно для того, чтобы поклоняться ему не надо его лицезреть… Как бы то ни было, я стала стараться быстрее выполнить задачу, за что несколько раз поплатилась и обожглась. А когда все свечи горели, то мне выдалась возможность получше рассмотреть помещение. Стараниями моего жениха, который подкатил стойку со свечами к двери, теперь весь периметр был полностью охвачен ровным и мягким пламенем. На полу ковер оказался бордового оттенка, очень мягкий и приятный на ощупь. В середине помещения была железная лестница, что уходила наверх на крышу, сейчас проход был закрыт люком, но похоже там мне и предстоит поклониться солнцу.

   Как я и предполагала, мужчина указал мне на лестницу и дал большой железный ключ, и лишь потом в его руках оказалась моя книга. По ней я должна была проводить ритуал перехода во взрослую жизнь, и ведь наверняка, он об этом знал, потому и достал её из моей комнаты. Странно, но как о ней не подумали Киран и Биллор? Они ведь должны знать о таких особенностях Солнечных. Не знаю, что больше всего переполняло меня злость или бессилие. Власть надо мной сейчас имел только один человек, и его-то я больше всего боялась, а еще он стоял рядом и смотрел на меня. Он видел во мне всё то, что ненавидит в людях, призирает и старается к таким не прикасаться. Но именно его мне придется признать мужем по своей воли, или же через насилие, что он мне ясно дал понять.

– Как только закончишь ритуал, спускайся сюда, я буду тебя ждать! – сказал он, растянув губы в подобии улыбки, которая больше походила на оскал, – Не волнуйся, это сейчас ты еще невинное дитя, которое нельзя тронуть и пальцем. Но уже после заката, всё изменится, и я смогу сделать с тобой всё что пожелаю.

   Не знаю, что отразилось на моем лице при этих его словах, но это явно развеселило мужчину. Он запустил свои длинные пальцы мне в волосы на затылке и, сжав, потянул их назад, отчего мне стало больно. На мой стон, он только усмехнулся краем губ, и его вторая рука легла мне на подбородок.

– Хрупкая и слабая, но ничего через несколько лет, когда ты родишь мне достаточно детей, я отпущу тебя. Обещаю, это будет не больно. Иди.

   Я чуть покачнулась, и чудом удержав равновесие, с трясущимися нервными руками, стала подниматься по железной лестнице. Ключ легко провернулся и я, легко откинув крышку люка, вышла на ровную площадку с конусной крышей, которую удерживали колоны по периметру башни. Прикрыв за собой выход, я села на ледяной камень и слезы с силой хлынули из моих глаз. Было страшно и холодно, хоть солнце еще не скрылось за горизонтом и в королевстве не бывает знойного лета. Но сейчас находясь высоко на продуваемой всеми ветрами башне, меня колотило от ужаса, и я вновь почувствовала, что меня накрывает истерика.