Двое провожатых юркнули внутрь.
– Отмойте её, дайте чистую одежду и заприте где-нибудь, – повелевающим тоном произнёс мужчина.
Её брат, с неизменной гаденькой ухмылкой на его лице, первым подошёл к кровати. Она была слишком разбита, унижена и подавлена, чтобы ненавидеть его сейчас.
– Поднимайся, грязная сука, – с усмешкой сказал он.
За его спиной тихо возник мужчина с большими карими глазами, которые вновь полыхнули жёлтым пламенем. Он схватил её брата за голову и развернул её на сто восемьдесят градусов, с отвратительным хрустом ломая ему шею.
– Только Я могу её так называть, – сказал он спокойным голосом, глядя в искаженное предсмертной гримасой лицо её брата.
Сознание медленно покидало девушку. Боль отступила и вместе с ней пришло забытьё… Она просто отключилась из-за пережитых потрясений, так и оставшись лежать униженная, оплёванная и голая на залитой кровью простыне, укрытая изгаженным белым платьем. Сознание покинуло её, угаснув вместе с задором в юных светло-зелёных глазах…
Тихий рокот звучал громче обычного. Виктор открыл глаза. Сон покинул его сразу же. За долгие годы, проведенные в истреблении разного рода тварей, он научился просыпаться мгновенно. Но не здесь. Дома Виктор позволял себе спать очень долго. Порою дело не ограничивалось даже сутками. Однако тихий рокот в ушах только усиливался. Виктор не раз слышал его раньше находясь здесь, в Ордене. Значит что-то произошло. В этот раз рокот был особенно настойчивым. Виктор поднялся с кровати и выглянул в окно. Солнце только начинало подниматься из-за горизонта, робко касаясь верхушек деревьев. Виктор чувствовал, что усталость, накопленная за долгое время работы, отступила не до конца. Но рокот в ушах, говорил о том, что в скором времени ему снова придется покинуть Орден и выйти на охоту. Он потянулся, разминая мышцы, и покинул комнату. В коридоре он заметил непривычную деталь. Дверь комнаты его матери была слегка приоткрыта. Альберт не заходил в неё больше тридцати лет. Виктор тихо подошёл ближе и заглянул внутрь. На большой кровати, бережно укутанная пледом, безмятежно посапывала во сне Алиса. Виктор удивился. Альберт всегда запрещал открывать дверь этой комнаты. Старик будто бы запер всю боль от утраты дочери здесь и боялся, что она может вырваться наружу и вновь поглотить его. Видимо Алиса о чем-то напомнила Альберту, заставив его вновь открыть эту комнату, в которую он столько лет не заходил. Виктор аккуратно прикрыл дверь и направился к лестнице на первый этаж. В гостиной на диване спал Альберт. На небольшом столике рядом с ним стояла пустая бутылка вина и бокал – познавательный вечер со старыми историями об Ордене явно был длинным. Снег, чутко спавший на полу рядом, услышал шаги Виктора и поднял свою огромную белоснежную голову встревоженно взглянул на него. Пёс тоже слышал этот рокот – Виктор знал об этом. Снег поднялся со своего места и последовал за ним.
Виктор вышел на крыльцо их дома, вдохнул поглубже порцию прохладного утреннего воздуха, уселся на верхнюю ступеньку и закурил. Снег улёгся рядом, привалившись боком к мужчине. Они часто так сидели, когда Виктор приезжал в Орден. Рокот в ушах всё не унимался, продолжая встревоженными волнами биться об барабанные перепонки. Видимо случилось, что-то слишком жуткое. Виктор тяжело вздохнул и глубоко затянулся сигаретой, вдыхая такой едкий, и в тоже время, сладкий табачный дым. Ему не хотелось уезжать отсюда так скоро. Снег положил свою морду ему на плечо. Пёс понимал, что значит этот рокот. Место предупреждает их о чём-то. Снег еле слышно заскулил. Виктор успокаивающе погладил его по шее.
– Я знаю, дружище, – тихо сказал он. – Я тоже буду скучать.
Пёс ткнулся влажным носом ему в щёку.
– Надеюсь в этот раз я побыстрее вернусь, – сказал Виктор животному.
Рокот начал постепенно затихать, отступая под звуками щебета птиц, приветствующих утреннее солнце. Виктор задумчиво наблюдал, как длинные тени, расползающиеся по внутреннему двору Ордена, медленно извиваются и постепенно становятся всё короче, пытаясь скрыться от натиска света нового дня. Рокот совсем затих, оставив только легкий гул в ушах и чёткое осознание случившейся беды. Место никогда попусту не тревожило Виктора. Снег, сидящий рядом, негромко заворчал. Этот пёс был слишком умным и понимающим. Возможно Место раскрывало ему даже больше деталей, только сказать о них он не мог. Виктор снова успокаивающе погладил собаку.
– Всё будет хорошо, дружище, – сказал он.
Пёс извернулся и лизнул его ладонь. Снег был очень привязан к нему, хоть его хозяином всегда оставался Альберт. Виктор буквально вырос вместе с псом. Это был его единственный друг и товарищ по играм в детстве. Снег это тоже помнил. Эти двое засыпали и просыпались вместе. Пёс участвовал в суровых тренировках Виктора, устраиваемых Альбертом. Они вдвоём гоняли белок и зайцев в окрестных лесах, бегали наперегонки по полосе препятствий. Виктор всегда поражался долголетию Снега. В более юном возрасте он готовился, что его мохнатый друг однажды перестанет быть таким задорным и энергичным, а потом и вовсе ему придется с ним попрощаться навсегда, но Альберт не раз упоминал что это необычный пёс. Белоснежный щенок был последним подарком Ады старику, и он ни на секунду не сомневался, что в собаке целая тонна магической энергии.
Виктор выбросил дымящийся окурок в урну, предусмотрительно установленную рядом с крыльцом, и поднялся со своего места. Больше ничто не мешало ему вернутся обратно в постель и как следует выспаться. У него ещё было немного времени чтобы передохнуть, перед тем как Альберт найдёт ему новое задание, о котором его только что предостерегало Место. Виктор тихо, дабы никого не разбудить, вернулся в свою небольшую комнату на втором этаже и заснул едва его голова коснулась подушки. Засыпать он умел так же мгновенно, как и просыпаться.
Всю следующую неделю Виктор наблюдал, как Альберт вооружившись кипой старых толстенных книг из Архивов Ордена пытается обучать Алису. Девушка была очень сообразительной и смышлёной, быстро вникала в суть и с каждым днём всё больше начинала контролировать свой дар. Впервые за долгое время на лице старика заиграла непринужденная улыбка. Алиса, ни смотря на свою скорбь, не переставала быть светлым и добрым человеком, иногда совершенно по-детски удивляясь некоторым вещам. Для неё жизнь Виктора и Альберта была загадкой, страшной тайной. Она не догадывалась и об одной тысячной правды, происходящей в мире, которая стала обыденной для обоих мужчин. Помимо занятий, понемногу раскрывающих Алисе её уникальный дар, Альберт рассказывал ей и об разного рода тварях, населяющих ночные тени. Его явно забавляли округляющиеся от непомерного удивления большие красивые глаза девушки каждый раз, когда он доставал из своей большой копилки опыта очередной факт про одного из чудовищ и козырял им. Старик был с ней мягок, опускал ужасающие детали, говорил только о том, чего в первую очередь стоит опасаться при встрече с той или иной тварью. Виктор же большую часть времени оставался безмолвным наблюдателем, лишь изредка поправляя Альберта. Все его факты были тридцатилетней давности, и некоторая часть из них безнадежно устарела. Твари тоже не стоят на месте и развиваются вместе со остальным миром. Однако за плечами старика было непростое боевое прошлое и многое из известного ему, даже для Виктора было достаточно познавательным. Альберт был чистильщиком почти сорок полных лет, за это время он успел нахлебаться дерьма разной степени паршивости и вынести для себя из всего этого определенные знания и опыт. Всё-таки Главой Ордена никогда бы не назначили абы кого – это место издавна получали самые опытные чистильщики с длинным послужным списком за плечами.
В один из вечеров Альберт позвал Виктора и Алису в свой (как он его в шутку называл) штаб. В подвале их дома стояло несколько компьютеров, стены были завешены газетными распечатками и разными фото. Напоминало это всё скорее убежище какого-нибудь хакера, скрывающегося от правительства, нежели место где много времени проводит человек достаточно преклонного возраста. Здесь Альберт обычно отслеживал все необычные происшествия, творящиеся в мире, и давал наводки Виктору на ту или иную угрозу. На удивление Виктора, старик довольно быстро освоил компьютер и плавал в интернете как рыба в воде. За отсутствием ныне в Ордене аналитиков и операторов Альберту пришлось взять эту роль на себя. Правда и чистильщик остался тоже всего один, что немало упрощало ему задачу.
