Я стёрла рукавом испарину с его лица и, услышав стон с противоположной стороны палубы, отправилась помочь кому-нибудь ещё, сжимая в кулаке волшебную склянку.
Некоторые из морщинистых выпрыгивали за борт. Их корабль отплывал, бросив оставшихся воинов.
Меня кто-то подхватил и поднял над палубой, я закричала, но крик вышел коротким – жёсткая ладонь закрыла мне половину лица, а над ухом раздалось нервное рычание. Нет, я не позволю выбросить меня за борт. Я упёрлась ногами и оттолкнулась, что было сил. В этот момент корабль пошатнулся, и мы повалились назад, я зажмурилась. Падать было не больно. Несколько мгновений спустя, сжимающие меня руки ослабили хватку, а я увидела над собой чёрную бандану и блестящие тёмные глаза. Дариен потянул меня за руки и прижал к своей груди.
– Всё закончилось, прости, – сказал он, гладя меня по волосам.
Только теперь я заметила, как меня колотило. Щекой через влажную рубашку я чувствовала разгорячённое тело эльфа, слышала, как его сердце отбивало сумасшедшую дробь. Эта дробь смешивалась с такой же дробью моего собственного сердца.
Не знаю, сколько времени мы так простояли. Птухайл уже скрылся, и небо слилось в единое с морем фиолетовое желе, а голубые звёзды размером с чайные блюдца освещали путь кораблю.
Эльфы разбрелись и затихли, и только седоволосый капитан стоял у штурвала, но не держал его, а чертил в воздухе руками неведомые мне знаки.
Альвоя. Земля Предков
Аадрион уже знал о случившемся (ворон сообщил ему), и сам выехал навстречу раненому другу. Он застал его в лесу. Гиилюс пробирался через лес, расшвыривая ногами камни, разрубая мечом травы, прижимая к ране в плече толстый лист лаавагелиса, который напитал свои прожилки кровью эльфа, отдав ему взамен целебный сок. Увидев воина издалека, Аадрион прибавил скорость.
– Ты в порядке, Гиилюс? Можешь сесть на лошадь?
– Я в порядке, – тихо ответил тот, – Это моя вина, Аадрион, я не справился, – он опустил голову и воткнул в землю свой меч.
– Идём, Гиилюс, Мудрейший всё видел. Девушка оказалась храбрее, чем я думал. Она поступила правильно. Правитель Зеелонда не причинит ей вреда, хотя я и не понимаю, что он хочет от человека. Пора нам с ним познакомиться. Ну же, Гиилюс, ты всё сделал так, как должен был, твоей вины нет ни в чём. Четверо восставших прибыли, по всей видимости, давно и ждали появления человека. Ты узнал кого-нибудь?
– Конечно, узнал, – ответил Гиилюс, убирая со лба прилипшие кудри, – Это был Баарион, помнишь, мы вместе учились в Городе Мастеров?
– Ах вот как, теперь мне всё ясно. Наверняка преспокойно жил всё это время в родительском доме с сестрой и вряд ли вызывал чьи-либо подозрения. Надо будет поговорить с ней. Этим ты и займёшься. Тебе придётся остаться здесь. Рана серьёзная. А мы выдвигаемся в Зеелонд. Совет Двенадцати Эльфов обеспокоен поведением Зеелонда и я слишком часто слышу о нём в последнее время.
Вскоре они были в замке. Навстречу им вышел Дриидиин и первым делом доложил о делах.
– Я провел совет, Аадрион, корабль будет готов к рассвету, – сказал он и слегка похлопал сына по здоровому плечу, – Хорошо, что ты в порядке, сынок.
– Спасибо, отец.
– Идём, лекарь осмотрит рану.
Дренерис, тот самый лекарь, запретил Гиилюсу ходить, пока не восстановит силы, но его ноги прекрасно передвигались, а голова была яснее некуда, сердце же не давало отлёживаться, «и-ди, и-ди, и-ди» – стучало оно, поэтому он сбежал из постели при первой же возможности.
– Аадрион, я хочу ехать с тобой за Мирой, – сказал Гиилюс, войдя в библиотеку, где правитель сидел, перебирая на столе карты. Тот поднял синие, но потускневшие от бессонной ночи глаза.
– Я понимаю, Гиилюс, но ты ранен одним из эльфов Зеелонда, а я не хочу конфликта. Восставший не причинит Мире зла, я в этом уверен. Мы просто поговорим. Пока поговорим, – объяснял Аадрион, – к тому же у тебя здесь есть дело. Разузнай как можно больше об этой четвёрке, когда они прибыли, как, зачем. Нам важны любые сведения, пойми, Земля Предков оказалась уязвимой.
– Да, хорошо, – вздохнул Гиилюс, – Я всё сделаю, но что, если с вами случится что-нибудь в море или в Зеелонде?
– Не беспокойся. Я дал все распоряжения. Твой отец останется здесь за меня, а ворон пошлёт с нами птиц для связи.
Гиилюс понимал, что его правителю и близкому другу предстоит путь к Восставшим Землям. Этот путь его кораблю не приходилось преодолевать ранее. Восставшие земли никогда не были дружелюбны, и всё взаимодействие с ними осуществлялось через Совет Двенадцати Эльфов. Но сейчас и Совет уже не мог заверить, что держит Зеелонд под контролем.
Они из-под носа правителя Земли Предков увели человека. Никто не знал зачем. Какую цель преследует правитель Восставших Земель? Что известно ему о взаимодействии человека и драконов? Конечно, Аадрион намеревался выяснить всё это как можно скорее.
Гиилюс поднялся по ветвистой лестнице, ведущей в дом на двух могучих деревьях, большой и весь обросший зеленью. Он постучался в дверь с железным кольцом, но за ней стояла тишина.
– Ну, и что ты здесь ищешь? – раздался за спиной звонкий голос, и Гиилюс повернулся, – а я тебя знаю, ты учился с моим братом в Городе Мастеров.
Высокая худенькая эльфийка стояла, прислонившись плечом к дереву. Её волосы, в нескольких местах перехваченные тесьмой, доставали до кончиков пальцев опущенной руки, из-за них выглядывал кинжал в плетёном чехле, а вторую руку, сжатую в кулак, девушка упирала в бок.
– Даалия, я не ошибся? Меня зовут Гиилюс.
– Да, конечно, я узнала тебя. Помню, любила наблюдать, как вы с Баарионом дрались на деревянных мечах.
Девушка засмеялась.
– Да, точно, ты всегда приходила с ним. А где он сейчас? Где Баарион?
При упоминании этого имени, Гиилюс невольно схватился за раненное плечо, и Даалия сощурила глаза.
– Ты ранен: осторожно держишь руку, и под рубашкой просвечивает повязка. Давай посмотрю. Проходи в дом.
Он мотнула головой, взбегая по ступенькам и распахивая перед Гиилюсом дверь.
В детстве он не раз бывал здесь. Обстановка почти не изменилась. Скамеечки из ветвей деревьев, накрытые мехом, большой стол, посуда в цветочек, расшитые бутонами и зеленью полотенца, книги на полках, лестница наверх, запах акации.
– Сними рубашку, – бросила Даалия через плечо, открывая дверцы с первого взгляда незаметного в стене шкафа.
– А, – Гиилюс замялся, стоя у двери, – это удобно?
Девушка повернулась и подошла к нему, сжимая в руке прозрачную баночку, и широко улыбнулась.
– Мой брат взял в руки меч раньше, чем научился ходить, так что поверь, я видела мужчин целиком, – она засмеялась, – а уж каких только ранений не насмотрелась. И как думаешь, кто смазывал его разбитые коленки и синяки? Уж точно не мама с папой.
– Почему? – спросил Гиилюс, стаскивая через голову рубашку, а потом аккуратно снимая её с раненого плеча.
– Они вечно заняты работой, – махнула рукой Даалия и, усадив Гиилюса на скамью, принялась разматывать повязку, наклонившись так близко, что он почувствовал цветочный аромат её волос.
– Однажды Баарион…, – сказала девушка, снимая с раны последний слой приклеевшейся ткани, и это имя совпало с моментом боли, когда лопнула плёнка запёкшейся крови, Гиилюс сжал губы и схватил Даалию за руку. Он посмотрел в её глаза и увидел глаза Баариона который спрыгнул с лошади и вытащил меч, будто они и не были никогда друзьями.
– Эй-эй, ты что? – девушка пыталась вырвать руку, и только сейчас Гиилюс заметил, что держит её слишком крепко. Он разжал пальцы и отвёл взгляд в сторону.
– Прости, больно.
– Понимаю, – покачала головой Даалия, – рана глубокая, но тот, кто это сделал не хотел тебя убить, скорее, вывести из строя ненадолго.
«И ему это удалось», – Гиилюс вздохнул, подумав о человеческой девушке, которую он не смог защитить, и не было известно, что с ней теперь. Но он пришёл сюда не просто так и позволил Даалии возиться с его раной только для того, чтобы расспросить о брате.
