Я мог бы поискать Оуэна Йитса образца 2074 года или такого же Саркисяна. А что будет, если нас уже нет в живых? На эту тему я размышлял уже несколько тысяч раз, и каждый раз мой разум реагировал одинаково: шевелились волосы на затылке и в мгновение ока пересыхало в горле. Стоп, подумал я, а может быть… Нынешний Оуэн Йитс должен знать, что именно сейчас я сижу, погруженный в мрачные мысли. Он должен как-то мне помочь, подсказать, придать уверенность в себе. Ведь хватило бы, горько думал я, преисполненный ненависти к самому себе, чтобы он позвонил в отель и, пусть даже анонимно, дал мне надежду.
— Я свинья, — громко сказал я, но легче мне от этого отнюдь не стало.
Разве что… Разве что Оуэна Йитса уже нет?.. Может, и Саркисяна с Ником тоже нет. Может…
— Тьфу! Чтоб тебя…
Я вскочил, пнул смесь гравия, глины и пыли и потащился к машине. Упав на сиденье, я выставил ноги наружу, назло всему миру выбросил сигарету и сразу же закурил новую. В поле моего зрения оказался экран компа. Я поднял правую руку и мизинцем набрал команду.
«Ввод с клавиатуры или голосовой?»
— Голосовой… — сказал я.
— Укажите пароль, с ввода которого будете начинать каждую фразу диалога. Это касается автомобиля без пассажира.
— Тройка.
— Код принят.
— Ну, тогда скажи… — Я поскреб подбородок. — Ты можешь найти в перечне жителей… Нет. Забудь. — Я открыл холодильник и, сунув в него руку, на ощупь проверил содержимое, но духота и усталость лишили меня желания даже выпить. — Ты можешь сам выехать на шоссе?
— Да. Тем же путем или другим?
— А есть разница?
— Дорога, по которой вы приехали, временно заблокирована. Приближается белая «клифтерия» номер «СРР шестьсот пятьдесят девять У семьдесят восемь». Обгон исключен из-за песка.
Я сел и посмотрел через плечо. Сперва я увидел полосу пыли, поднимающуюся над дорогой и расширяющуюся по мере набора высоты, затем на острие этого вихря появился белый изящный автомобиль, который приближался, нацелившись в мою сторону, словно танковая пушка на стабилизаторах. Сравнение с танком, похоже, возымело свое действие — я сунул ноги внутрь и сказал:
— Карту окрестностей! Быстро!
Я на мгновение оторвал взгляд от «клифтерии», но экран был весь испещрен деталями карты, словно лицо столетнего старика морщинами. Что-либо разобрать было невозможно.
— Покажи мне только дороги, выбери те, на которых у тебя будет преимущество перед «клифтерией».
— Этот автомобиль на полкласса лучше «трафальгара», — признался коми.
— Ну, так выбери какую-нибудь извилистую дорогу!
«Клифтерия» подъехала ближе и остановилась.
— Когда я скажу «старт», развернешься на сто восемьдесят градусов так быстро, как сможешь, и на полной скорости поедешь вперед. Я возьму управление на себя, когда коснусь руля. Общее направление движения… — я глянул на экран с картой, — шоссе на Буффало-Каньон.
«Клифтерия» стояла неподвижно. Затемненные стекла не давали возможности увидеть нутро машины, но у меня возникло ощущение, что там как минимум двое, может быть, даже больше. Если я не ошибался, то вряд ли в отношении меня у них были добрые намерения — никто не спорит так долго о том, кому выйти и поговорить с водителем другого автомобиля. Зато можно обсуждать, как лучше его перехитрить. Но эту гипотезу следовало подвергнуть экспериментальной проверке.
— Старт… — Я чуть не свалился на второе сиденье, ударился затылком о стекло в дверце и уперся ногами в пол.
— Картинку на стекло.
Сзади поднялось облако пыли. Я посмотрел на карту и протянул руку к «биффаксу». Его тяжесть сразу же перевесила все мои сомнения, они вылетели из машины через выхлопную трубу, если у «трафальгара» таковая имелась. Я вдруг понял, что ничего так на свете не желаю, как того, чтобы «клифтерия» действительно намеревалась меня атаковать. Когда показания спидометра перевалили за девяносто, я увидел на заднем стекле радиатор белой дамы. Она мчалась за мной, явно наверстывая упущенное на старте. Я сунул половинку сигареты в пепельницу, сел поудобнее и схватился за руль. «Трафальгар» передал мне управление очень мягко, машина не отклонилась от трассы даже на сантиметр. Я вдавил педаль акселератора и слегка повернул руль.
— Выведи на карту наше местонахождение, — бросил я компу.
Мы неслись по совместно выбранной дороге, начинавшейся ни с того ни с сего и заканчивавшейся на Седьмой Штата. Поворот руля породил новое облако пыли, но «клифтерия» смело в него нырнула. Возможно, у них был инфракрасный экран, а я сидел не в «бастааде», оборудованном сюрпризами для настырных преследователей. До конца шоссе оставалось еще неполных три километра, я качнул рулем, сперва отдаляясь от цели, а затем, пока «клифтерия» еще мучилась в пыли, повернул обратно. Педаль акселератора уперлась в пол. Я выиграл метров пятнадцать. Я снова повернул руль, но это уже не сбило преследователей с толку. Я увидел, как открывается окно с правой стороны, и резко рванул руль, чтобы кузов «клифтерии» заслонил меня от взгляда высовывающегося из окна человека. Это не могло продолжаться вечно — если я хотел попасть на шоссе, приходилось подставить свой бок под выстрел. Противник пока не стрелял, видимо, хотел точнее прицелиться. Я воспользовался этим моментом, чтобы совершить маневр, благодаря которому я, правда, развернулся так, как хотел, но который одновременно позволил погоне приблизиться на расстояние в пятьдесят метров. Стрелок поднял руку с чем-то напоминавшим пистолет, но со странно длинным дулом. Оружие могло быть достаточно метким. «Клифтерия» почти не раскачивалась. Все играло на руку противникам.
— Можно включить второй двигатель? Это увеличит скорость?
— Да, но несовпадение тактов выведет из строя оба привода.
— Не рассуждай! Быстро!
Машина дернулась, к низкому ворчанию электропривода добавился туберкулезный кашель двигателя внутреннего сгорания. Преследователь выстрелил, пуля зацепила кузов по правую сторону от меня, и в сорока метрах впереди поднялось маленькое облачко пыли. Подождав две секунды, я одновременно вдавил акселератор и свернул вправо, а потом влево. До шоссе оставалось пятьсот метров. Преследователи выбирались из пылевого облака неожиданно долго, стрелок два или три раза нажал на спуск. Все пули прошли мимо, но этой дряни у него могло быть еще много.
— Покажи, с помощью чего можно управлять вручную…
Вся панель передо мной отскочила, перевернулась и исчезла где-то под передним стеклом. Я увидел три ряда одинаковых рычажков, обозначенных цифрами.
— Возможен аварийный сброс пневматики?
— Да. Передние: рычаг номер четыре; задние: номер пять. Восстановление давления займет пятнадцать минут, при неподвижном автомобиле.
— Чудесно!
Спидометр показывал то сто тридцать девять, то сто сорок, словно бился о стекло, преграждавшее ему путь к более высоким скоростям. Я влетел в разъезженную грязь в начале шоссе. Стиснув зубы и молясь о долгой жизни для конструкторов — при условии, что они хорошо выполнили свою работу, — я на полной скорости промчался через опасный участок. Три секунды спустя то же сделали мои преследователи. Начало шоссе выглядело удачно — плавный полукилометровый поворот налево. Стрелок снова высунулся и выпустил очередь. Одна пуля попала в заднюю часть машины, послышался громкий удар. Вторая застряла в кузове, похоже, где-то над левым передним колесом. В обычном автомобиле своего времени я задумался бы о том, что вышло из строя — радиатор, топливный насос? Здесь же мне некогда было заглядывать под капот, я даже не знал, где находятся двигатели. Я замедлил ход.
— Где выключатель стоп-сигналов? — крикнул я.
— Рычаг восемнадцать.
Я выключил стоп-сигналы. «Клифтерия» приблизилась уже настолько, что я видел, как камешки из-под моих колес ударяются о ее радиатор. Блондин с развевающимися волосами что-то заорал и снова поднял ствол. Я выехал на короткий прямой отрезок, щелкнул рычагом номер пять и как можно сильнее вдавил педаль тормоза. Отпустив руль, я упал в кресло, вернее, сел на пол, спиной опираясь о край сиденья. Что-то ударило в заднюю часть «Трафальгара», голову отбросило назад, в глазах потемнело, но мне удалось увидеть, как перед лобовым стеклом пролетает рама «клифтерии». Меня снова швырнуло, на этот раз вперед, и я стукнулся подбородком о руль. «Клифтерия» зарылась носом в шоссе, отскочила, какое-то время неслась вперед с задранным носом, в конце концов еще раз грохнулась передом и въехала на вершину склона, вдоль которого мы только что мчались. Я затормозил и рванул дверцу. «Клифтерия» совершила полуоборот в воздухе и начала кувыркаться вниз. Я бежал за ней с «биффаксом» в руке, думая о том, может ли взорваться конденсат, о котором упоминал Джонатас. Он не взорвался. «Клифтерия» наконец перестала кувыркаться и застыла на боку. Я с разгона налетел на нее, она покачнулась и упала на колеса. Дверцы открывать было незачем — стекла полностью отсутствовали. Водитель сидел в более-менее нормальной позе, пристегнутый ремнями, но залитое кровью лицо было повернуто назад так, словно ему хотелось бросить взгляд на собственную спину — последний. Стрелок остался в автомобиле лишь наполовину. Вторая часть его тела несколько раз попала между кузовом и землей, пока машина совершала кульбиты по склону. Чтобы его обыскать, потребовалось бы сито и пожарный шланг. Я открыл дверцу со стороны водителя и обшарил карманы его жилетки. Ничего. Я обошел машину вокруг. Хвост койота еще держался на бампере. Бампер держался на кузове. Чрезвычайно прочная тачка. Я спрятал пистолет и вернулся к «трафальгару». По пути я наткнулся на оружие, из которого стреляли в меня две минуты назад. Оно было залито кровью, ствол сломан. Я оставил его там, где оно лежало.
