- Дай, гляну, - мой спаситель пощупал мне голову, отчего я сморщилась, и присвистнул, - ну, мать, хорошенько же тебя приложили по башке. Как только ты выплыла? Кто это сподобился?
Речь у него была странная, да и сам он выглядел, как сибирский кряжистый старовер, случайно оказавшийся на обетованной земле.
- Если бы я знала... - пожала я плечами, и это движение снова отозвалось молниями в голове. Чтобы уменьшить боль, я стала осторожно поворачивать шею и вглядываться в темноту.
Осмотревшись, я увидела странные ящики, громоздившиеся на носу шлюпки. На одном из них лежал какой-то черный предмет. Взяв их в руки, я поняла: это были наушники.
- Зачем это тебе? У тебя радио есть?
- Эхолот, - серьезно ответил мне Сергей. - Я рыбу ищу. И плаваю в одиночестве, чтобы тихо было. И без мотора. А ты пробовала косяки слушать?
- Нет, не доводилось.
- Очень интересное занятие. Они там шепчутся внизу, щелкают, свистят. Дать тебе?
- Лучше дай телефон. У тебя сотовый есть?
Схватив телефон, я колебалась, набрать номер Дениса или домашний, и в конце концов, набрала свой. Пока шли вызывные гудки, я спросила Сергея:
- У тебя машина есть? Сможешь меня довести.
- Смогу, - кивнул он.
Наконец, моя дочь ответила сонным голосом:
- Алло, кто это?
- Дашенька, прости, родная, ты спишь?
- Да, мам, ты где?
- Не волнуйся, просто я хотела узнать, все ли с тобой в порядке?
- Я сплю.
- Вот и хорошо, я скоро буду. Запри дверь и вытащи ключ из замочной скважины, чтобы я сама смогла отпереть дверь.
- А я уже вытащила. Бай, мамуля...
Пока я разговаривала с дочерью, Сергей напряженно всматривался в темноту.
- По-моему, приближается судно. Небольшое. Что ты хочешь, покричать им, или...
- Или... - перебила я его. - Давай не будем показывать вида, что мы здесь, а тихонечко приблизимся к ним.
- А ты уверена, что именно с этой посудины свалилась?
- Не свалилась, а скинули меня оттуда.
- Вот те на! - удивился он. - И за что?
- Было бы за что - вообще бы убили, - попыталась я отшутиться, но старая шутка вышла невеселой.
Голова понемногу прояснилась, и я повеселела.
- Знаешь, Сережа, по принципу бритвы Оккама, никакой другой посудины здесь просто быть не должно.
- Это еще что за фрукт такой?
- Не фрукт, а философ средневековый, из Англии.
Сергей тем временем греб, осторожно опуская весла в воду, чтобы не было ни малейшего всплеска. На его лице застыло сосредоточенное выражение, будто он пытался понять, что он тут делает и куда плывет вместо того, чтобы слушать рыбьи косяки.
- И чем же он знаменит, твой Оккам?
- Он придумал постулат, в котором все непонятные вещи объясняются просто и доступно. И нечего огород городить, - я невольно заразилась его манерой разговаривать. - Вот, например, если тебе вечером в дверь постучали, то это не королева Виктория пришла, а соседка за солью.
- Ничего себе, - ухмыльнулся он, - стану я думать, что ко мне королева за солью заявится. Что-то ты не то говоришь - видно, головой крепко стукнулась.
- Именно то, что и хотела сказать, - разозлилась я. - Не понимаешь! Если недалеко от нас ходит какое-то судно, то, скорее всего, это то, с которого меня выкинули, а не другое. Я же не могла далеко уплыть. Поэтому я и предлагаю тихонько подплыть и послушать, о чем они там говорят.
- Что мы там услышим? - возразил Сергей. - Они же в каютах сидят. Вон, холод какой.
- Давай мы твой эхолот приспособим. Вдруг получится.
Мой спаситель даже весла в сторону отставил. Посмотрев на меня подозрительно, он буркнул:
- Нет, крепко тебя по голове приложили. Ну, подумай, как мы сможем его использовать? Он же для рыб!
- Если ты немых рыб слышишь, то людей и подавно. Ну, пожалуйста, Сережа, чего тебе стоит?
- Ладно... - буркнул он и шлепнул веслами по воде.
- Тише ты, - прошипела я, сильно понизив голос, хотя в этом не было никакой необходимости, - на корабле услышат.
Осторожно гребя, Сергей приблизился к яхте. Мы пришвартовались около самого ее борта, в кромешной темноте. На судне горели только лампочки в центральной каюте. Палуба была погружена во мрак. Ничего не было слышно.
- Доставай свой аппарат, - прошептала я.
Он открыл крышку ящика, надел наушники и принялся крутить широкую пластмассовую ручку. Его лицо напряглось, потом Сергей выдохнул воздух и неожиданно громко сказал:
- Ничего не слышно...
- Да тише ты! - рявкнула я на него шепотом и стянула с его головы наушники. - Дай мне!
Но кроме треска, мне тоже ничего не удалось услышать.
- Граненый стакан нужен, - прошептал мне мой попутчик, ухмыляясь.
- Что?
- Полезная вещь в хозяйстве. Если хочешь знать, что у соседей за стенкой делается, возьми граненый стакан и приложи к стенке. Не хуже мембранного резонатора сработает. Опять же выпить можно...
- Тебе все шуточки шутить, а мне позарез надо узнать, кто меня в воду скинул.
- Тогда лезь туда.
- Куда?
- Туда, - он показал пальцем вверх. И не бойся, я тебя подстрахую.
Задрав голову, я посмотрела на борт яхты, примерно трехметровой высоты.
- Неплохо бы... - я пробовала предложение и так и эдак... Но, в конце концов, отрицательно покачала головой. - И как ты себе это представляешь? Я что, как кошка полезу?
Сергей ничего не ответил и, кряхтя, полез под лавку. Оттуда он вытащил здоровенный пук веревки и начал его разматывать. Моему взору предстала натуральная веревочная лестница с тройным якорьком на конце.
- Вот тебе и кошка...
- И для чего ты это с собой возишь? - удивилась я.
- Люблю, понимаешь, спускаться на дно и прогуливаться, - и тут же переменив тон, спросил вполголоса: - Так ты лезешь или нет?
- Я... я боюсь...
- Плыть не боялась, а залезть пару шагов не можешь? Эх ты... "Я узнать хочу, кто меня скинул..." - передразнил он меня. - Не скинул, а сама по пьяной лавочке свалилась!
- Ну, знаешь!.. - разозлилась я. - Давай сюда твою пеньку. А когда страховать снизу будешь, не подглядывай особенно.
- Больно надо, - ответил Сергей и добавил: "Все равно в такой темноте ничего не видно".
Мой спутник размахнулся, покрутил над головой якорьком и забросил его на борт яхты. Подергав несколько раз за лестницу и удостоверившись, что она надежно закреплена, он сделал приглашающий жест рукой и почему-то добавил по-немецки:
- Битте...
Делать было нечего. Вздохнув, я крепко ухватилась за веревочные перекладины, дернула пару раз для порядка и, поставив ногу на нижнюю ступеньку, стала подниматься. Что только я не говорила себе в эти минуты, только чтобы не смотреть вниз и не думать о том, что ждет меня, если свалюсь, и что ожидает, если меня схватят наверху. В голове крутились обрывки фраз, как то: "Взявшись за гуж, полезай в кузов..." Мало представляя себе, что такое гуж, я крепче хваталась за веревочные ступеньки, а мои руки и ноги были изодраны в кровь и саднили.
Наконец, уставшие пальцы нащупали полированный борт яхты. Сделав еще пару движений, я перевалилась через перила, и упала на дощатую палубу. Через несколько секунд Сергей оказался рядом со мной.
- Давай, веди... - прошептал он.
- Это, кажется, там, - я поднялась с колен, оправила, как могла, юбку и осторожно двинулась вперед. Сергей ступал за мной.
Мы приблизились к освещенному иллюминатору и заглянули внутрь. Вся компания сидела за столом и бурно переговаривалась. Время от времени кто-нибудь хватался за сотовый телефон и подносил его к уху. Из каюты не доносилось ни звука.
Почувствовав прикосновение к плечу, я вздрогнула.
- Дверь с правого борта немного приоткрыта, - тихо сказал мне Сергей. Если мы обойдем яхту, то сможем что-то услышать. Хочешь?
Кивнув в ответ, я по стеночке двинулась вслед за ним. Пройдя вдоль левого борта и обогнув нос, мы подошли к двери. Тихонько расширив щелку, через которую доносились звуки, мы притаились возле нее. Видно ничего не было, зато голоса доносились отлично.
