- А чему ты не веришь? - переспросил Джеймс.
- Что мы только что сделали то, что сделали.
- А-аа. - Он позволил себе неспешно обдумать её слова, как бы взвешивая каждое и проверяя на вкус. Затем сказал: - А вот лично я в этом уверен. Хочешь, доказательства представлю?
- Ты не понял, - вздохнула Джейн. - Я не понимаю, почему это сделала. Как могла позволить тебе такое?
- Разве это не входило в твои планы? - осторожно осведомился он.
- Нет, конечно!
Негодующий вопль мигом вывел его из блаженной дремоты. Осторожней, предупредил он себя. Полегче на поворотах. И, торжественно кивнув, произнес:
- Нет, конечно же, не входило.
- Но зато входило в твои, да? - Голубые глаза гневно сверкнули. Причем с самого начала.
Их взгляды встретились. Джеймс озадаченно нахмурился.
- Это так? - настаивала Джейн.
- Дай подумать...
- Не трудись! - Она в сердцах хлопнула ладонью по подушке. - Обалдеть можно! Смазливый коммивояжер вешает мне лапшу на уши, назначает свидание, а каких-то пару часов спустя уже имеет меня во всех позах! Рассказать кому так не поверят же! Нет, не зря Аберкромби рифмуется с зомби...
- Джейн...
- Ну что?
- Ты просто феноменальная. Несравненная. - Руки Джеймса плавно заскользили по её шелковистой коже. - Мне никогда ещё не было так хорошо...
- Что ты со мной делаешь... - только и выдохнула она.
Затянувшееся молчание, перемежаемое вздохами. Затем:
- Слушай, неужели ты опять хочешь? Ведь ещё и пяти минут не прошло, как ты... О-оо! - с губ её мотыльком слетел легкий вздох. Джеймс принялся целовать её ухо, нежно покусывая за мочку. Рука Джейн скользнула вниз.
- Боже мой, да ты уже в боевой готовности!
- Это ты так на меня действуешь, - зашептал он, одновременно вылизывая внутреннюю поверхность её ушной раковины. - Ты и евнуха разбудишь.
- Боже, что ты со мной делаешь? - простонала девушка. - У тебя либо какой-то дар находить самые чувствительные нервные окончания, либо...
- Должны же учить в медицинском колледже хоть чему-то полезному, пробормотал Джеймс, продолжая трудиться над нежным ушком.
- В медицинском колледже? - Джейн так и подскочила. - Но ведь ты не...
- О, черт! - вздохнул Джеймс. А потом махнул рукой - была не была! И выложил ей все без утайки. К тому времени, как Джейн узнала про все его злоключения и поняла, в какой душевный трепет привел Джеймса звонок от тети Агаты, стрелки будильника показывали уже пять минут пятого.
- Значит ты и правда врач, - промолвила она вполголоса. Затем с понимающей улыбкой покачала головой. - Я, между прочим, сразу догадалась, что тут что-то не так. Не похож ты на простого коммивояжера. Они все проныры и глазки у них бегающие, а ты... ты не такой; в тебе есть что-то возвышенное. Не зря ты понравился мне с первого взгляда.
- Может статься, что мне придется вернуться к торговле лекарствами, вздохнул Джеймс. - Стоит только не угодить в чем-то этому Кайту-Фортескью, и мне крышка.
- Надеюсь, там ты хоть не будешь волочиться за каждой юбкой? - сухо спросила Джейн. - Да и от пациенток своих нужно уметь держаться на расстоянии. Ты должен видеть в них только больных, а не женщин.
Джеймс насупился.
- Неужто ты считаешь меня таким болваном?
Джейн неопределенно пожала плечами.
- Не забудь - тетя Агата будет следить за каждым моим шагом.
Палец Джейн начертил на его груди окружность.
- Ты хоть держи меня в курсе своих дел, ладно? Открыточку черкани, что ли, иль позвони хоть...
Глава 2
Породистая старушенция - именно так Джеймс привык думать о тете Агате. Впрочем, сейчас в лице старой аристократки появилось что-то хищное. Всегда крючковатый нос, казалось, загнулся ещё больше, придавая ей сходство с орлом. Или с совой.
"Торчлендовский нос", так всегда называла тетя Агата их фамильный клюв. Поднося старушке рюмку вишневого ликера, Джеймс украдкой потрогал собственный немалый шнобель, и уселся рядом с теткой на софу, застланную пледом.
- Ваше здоровье, тетушка!
Вместо ответа тетя Агата смерила его взглядом. Эту высокую, статную и совершенно седовласую женщину всегда отличали начальственные манеры. В детстве Джеймса это не заботило, и он относился к строгой тетке с мальчишеской непосредственностью; теперь же он втайне её побаивался, а потому держался настороже. Еще год назад она - единственная оставшаяся в живых из его старших по возрасту родственников - не скрывала неодобрения по поводу его амурных похождений, открыто заявляя, чтобы при подобной распущенности он не смел даже надеяться на её поддержку. А поддержка эта стоила немало, ибо тетушка была несметно богата.
Правда, во вчерашнем телефонном разговоре тетя Агата пообещала помочь ему. Хотя - "при одном условии". В ту минуту, опьяненный от одной лишь мысли, что сможет испытать себя на врачебном поприще, он пропустил эти слова мимо ушей. Теперь же был не на шутку встревожен - что может потребовать от него вредоносная родственница?
- Спасибо, тетушка, с вашей стороны было очень мило пригласить меня сюда. И я страшно признателен вам за поддержку с этим... Кайтом-Фортескью.
Тетя Агата поставила рюмку на столик.
- Сейчас все зависит от тебя самого, Джеймс. Бернард - человек покладистый, но принципиальный. Честный, целеустремленный, с безукоризненной репутацией. Практика у него частная, все пациенты платят ему сами, так что, сам понимаешь, его компаньон должен соответствовать самым высоким требованиям.
И тетка вновь устремила на него пронизывающий взгляд. Джеймс вдруг почувствовал себя кроликом, которого запустили в клетку с удавом. К старости его и без того внушительная тетка раздалась ещё больше, и сейчас, будучи одного с ней роста, Джеймсу вдруг показалось, что он снова стал маленьким мальчиком, и взирает на тетю Агату снизу вверх.
Он кивнул и пригубил рюмку.
- Да, тетушка. Я понимаю.
- Ты должен следить за собой, Джеймс, - сурово промолвила старуха. Никакого распутства.
- Ну что вы! - уязвленно вскричал Джеймс. - Как вам прийти в голову такое...
- К сожалению, Джеймс, твои прошлые прегрешения позволяют мне усомниться в твоей искренности. Признаться честно, племянничек, ты стоил мне многих бессонных ночей. Чтобы человек, носящий славную родовую фамилию Торчленд, настолько забылся, что запятнал честь...
