Она еще не была готова к этому.

— А как насчет тебя? Кровь — единственное, что нужно, или ты могла бы время от времени ходить за кусочком пиццы?

Саша положила подбородок на грудь Эвана. За последние несколько недель они перешли от быстрых встреч, когда удовлетворяли свои физические потребности и расставались, к постсексуальным разговорам, к целым ночам, проведенным вместе. Она пыталась убедить себя, что ей не нужно ничего больше, чем вернуть свою душу без каких-либо отношений, которые могли бы идти вместе со связью. Она думала, что сможет сохранить все беспристрастно. Но с каждым днем она все больше понимала, что это невозможно. Эван очаровал ее, и это было огромной проблемой.

— Пицца — хорошо, но я бы убила за тарелку макарон с сыром.

— Значит, ты можешь есть?

Напряженность, с которой он наблюдал за ней, вызвала у Саши мурашки по коже.

— Могу. — Саша сделала паузу, прикусила губу, и острие клыка впилось в кожу. Она высунула язык, чтобы слизнуть кровь, и взгляд Эвана сосредоточился на ее губах. Она хотела открыться ему, чтобы между ними установилась какая-то близость. Но это может обернуться катастрофой. Он был смертельным врагом вампирского рода, и просто находясь с ним, Саша была предательницей. — Но мне нужна кровь, чтобы мои органы продолжали функционировать. Без крови мое сердце не будет биться, легкие не будут расширяться или сокращаться. Желудок не сможет переваривать пищу.

Эван нахмурил брови.

— Значит, кровь — это что-то вроде добавки?

Саша рассмеялась.

— Пожалуй, можно и так сказать. Дампиры нуждаются в крови, но гораздо реже, чем вампиры. Я не биолог, но предполагаю, что наши тела не производят то, что нам нужно, а кровь заботится об этом.

— Мне всегда было интересно.

Неужели она сказала слишком много? Не похоже на то, что это было какой-то глубокой, темной тайной. Это не выявило какой-то скрытой слабости, которую берсерки могли использовать. И все же она не могла избавиться от чувства, что сделала что-то не так. Боги, почему она не привязалась к оборотню или перевертышу? Она бы с радостью согласилась на колдуна или даже эльфа. Черт возьми, она бы считала себя благословенной, если бы ее привязал дампир. Вместо этого Саша обнаружила себя неумолимо связанной с кем-то, чье существование вращалось вокруг желания смерти ее вида.

— Я также люблю мороженое. И шоколад.

Губы Эвана изогнулись в полуулыбке. Желудок Саши сделал сальто назад, и она постаралась не смотреть на него. Его лицо редко выражало удовольствие, но когда это случалось, у нее перехватывало дыхание.

— Значит, ты сладкоежка?

— Можно и так сказать.

Его улыбка исчезла, а губы сжались, когда он внимательно посмотрел на нее.

— А какая моя кровь на вкус для тебя?

Саша судорожно сглотнула. Отсутствие у него чувства юмора напомнило ей, почему это была хорошая идея — держаться с ним настороже, несмотря на их связь.

— Это не похоже ни на что, что я когда-либо пробовала. — Саша отвела взгляд. Каким-то образом это признание заставило ее почувствовать себя уязвимой. — Пьянящая. Сладкая. Как теплый мед. Запах твоей крови зовет меня. Я жажду ее.

По его лицу пробежала тень.

— Вся кровь делает такое с тобой?

— Вся кровь вкусна, — ответила Саша. — Но твоя самая сладкая. Самый ароматная.

Грозовые тучи рассеялись, и его глаза снова засияли ярким золотисто-коричневым светом.

— Понимаю.

Саша поморщилась. Она не могла сказать, был ли он доволен ее ответом или нет. Одной из причин, почему ей нравилось быть с Эваном, была его непредсказуемость. Это держало ее в напряжении и добавляло слой опасности в их отношения. Если бы можно было назвать то, что происходит между ними, отношениями.

Усталость сдавила веки Саши, и она подавила зевок. Рассвет был не за горами, и ей нужно было вернуться домой, пока она не провалилась в дневной сон и не была вынуждена оставаться в квартире, где она была более уязвима, до заката. Она никогда здесь не спала. Не тогда, когда Эван, и, возможно, каждый берсерк в городе, знал, где она находится. Саша не была глупой. Она знала, как защитить себя. Возможно, она и жаждала Эвана, как наркотик, но она также знала об опасности зависимости.

— Мне пора.

Она оттолкнулась от груди Эвана и тут же почувствовала, что ей не хватает тепла его тела. Как обычно, он даже не пошевелился, чтобы остановить ее. Он не просил ее остаться еще немного. Саша не хотела признаваться, что ей было немного больно. В глубине души какая-то ее часть хотела, чтобы он хотел ее. Жаждал и нуждался в ней так же, как она в нем. Она ненавидела то, что какая-то ее часть зависела от него. Что связь может чувствовать только она.

Она не хотела хотеть Эвана. Но начинала понимать, что ничего не сможет сделать, чтобы остановить это.

Он закинул руки за голову и, молча, наблюдал, как она одевается. Она привыкла находить его безраздельное внимание немного нервирующим, но быстро научилась получать удовольствие от того, что он смотрит на нее. Краем глаза она заметила холмы и долины мускулов, которые образовывали его торс, чистую силу его тела, которую она знала так близко. Ее внимание привлекла неухоженная масса светло-каштановых кудрей, падавших ему на лоб, и тень бороды, скрывавшей острые углы его подбородка. Сверхъестественный мир боялся Эвана, но Саша желала его с такой силой, что это потрясло ее.

Она закончила одеваться и схватила сумку. Не говоря ни слова, она повернулась, чтобы уйти.

— Завтра вечером?

Она остановилась в дверях. Ее желудок скрутило, когда приятная волна тепла наполнила ее.

— Я буду здесь. — Она даже не оглянулась, когда вышла из спальни и направилась к двери.

Прохладный ночной воздух помог Саше прочистить мозги, и она направилась к машине. До рассвета оставалось чуть больше часа, и она уже ехала впритык. Каждый вечер она оставалась чуть дольше. Ее привязанность к Эвану была нездоровой. Это даже близко не было вменяемо. Как будто у нее не было никакого контроля над собственным телом или действиями, она продолжала идти по пути разрушения ночь за ночью. Она явно жаждала наказания.

Острый запах серы ударил Саше в ноздри за мгновение до того, как огромная сила толкнула ее к пассажирской двери Ауди. Она резко отвернулась от одного неуклюжего тела, но тут же обнаружила, что путь к отступлению преграждает другое, такого же размера. Вокруг нее поднялись коричневато-желтые облака серы, и Саша задохнулась от зловония, когда ее окружили со всех сторон. Она никогда не видела настоящего демона так близко, но могла с уверенностью сказать, что никогда больше не захочет его видеть.

Дерьмо.

Они выглядели как неприятности, и это говорило о многом, учитывая, с кем она недавно начала общаться.

— Вампир в дикой природе. Кто бы мог подумать, что мы когда-нибудь снова увидим такое?

Голос демона был таким же резким, как и он сам. Саша с отвращением сморщила нос, когда тот, что стоял прямо перед ней, наклонился, чтобы рассмотреть ее поближе. Все думали, что берсерки воняли? Боги. У них не было ничего общего с гниющим зловонием демона.

— Найди себе развлечение где-нибудь в другом месте, — отрезала Саша. Будь она проклята, если позволит им запугать себя. — В противном случае мне придется сделать…

— Что? — прервал демон слева от нее. — Позвать своего любовника-берсерка, чтобы он позаботился о нас?

Ну и дерьмо. Она знала, что в подполье распространились слухи о ее отношениях с Эваном, но не рассчитывала, что это станет общеизвестным фактом. Она вздернула подбородок и обнажила клыки. Ее нелегко было напугать. Чего бы они ни хотели, эти демоны могут пойти и трахнуть себя.

— Ты лаешь не на то дерево, придурок. — Возможно, легкомыслие было неуместно, когда имеешь дело с демонами, но Саше было не до того, чтобы разбираться. — Я не понимаю, о чем ты говоришь.

Демон положил свою массивную руку на ее голову и ударил об машину с такой силой, что стекло треснуло. Влажное тепло потекло по затылку Саши, и запах крови ударил ей в ноздри прежде, чем рана начала закрываться. Ай. Эти парни были настроены серьезно. Ее бравада испарилась под напором страха. Она прищурилась, глядя на ублюдка.