Прошептав еще пару слов, российская гостья поднялась с колен и, повернувшись к нам, произнесла обычным голосом:
- Здравствуй, Иннокентий.
- Здравствуй, - недоверчиво прошептал он, - Лика, дорогая, ты пришла в себя...
- Да, со мной все в порядке...
- Ну, слава Богу... - Иннокентий обернулся в поисках, куда бы присесть и не найдя ничего лучше, примостился на новенькое надгробие соседней могилы и закурил.
Его сестра исподлобья посмотрела на меня:
- Ты не говорил мне, что развелся с Еленой... Живешь во грехе?
- Познакомься, это Валерия. Я попросил ее побыть с тобой во время твоего визита в Израиль.
- Мне никто не нужен...
- Послушайте, Иннокентий, - я тронула его за рукав, - если ваша сестра во мне не нуждается, зачем нужно навязывать ей мое общество?
- Мне лучше знать, - резко ответил он. - Лика, ты не знакома со здешними реалиями, можешь заблудиться, вокруг надписи на иврите. Нет, тебе нужен сопровождающий. И Валерия, человек опытный в этом вопросе, всегда подскажет, поможет. Соглашайся.
- Не называй меня Ликой! - резко ответила она.
- Почему?
- Я приняла другое имя. Святыми продиктованное.
- Что?! - Иннокентий бросил окурок и растоптал его. - Святы... Ты в своем уме?! Где ты нахваталась этих глупостей? В Мичиганском университете?
Не-Лика молчала и не двигалась. Я проследила за ее взглядом. Она неотрывно смотрела на перышки, высыпанные на могилу. Легкий ветерок успел снести их с холмиками, и они плавно отлетали все дальше и дальше.
- Простите, - обратилась я к ней, избегая называть ее каким-либо именем, - как я поняла, вы - верующая христианка?
- Никакая она не христианка, она, слава Богу, еврейка! - выпалил Райс.
- Подождите, Иннокентий, дайте ответить вашей сестре.
- Я еврейка и христианка... - наклонила она голову.
- Но это невозможно. Одно исключает другое!...
- Ну почему же, доктор? - возразила я, словно бы для того, чтобы поддержать странную гостью. - Разве вы не знаете, что в Израиле существуют христианские миссионеры? Они еще называют себя мессианскими евреями? - я вела себя так, будто мне ежедневно приходится вступать в теологические споры и ничего странно здесь не происходит. - В русскоязычных газетах постоянно печатаются их объявления, за которые редакция не несет никакой ответственности - это указывается особо рядом с подобными текстами.
- И что же там пишут? - в голосе Иннокентия послышалось раздражение. Накормить страждущих, вылечить больных и подобные штучки, на которые ловятся простаки?!
- Иннокентий, не богохульствуй! - остановила его сестра.
- Пойми же ты, - повернулся он к ней, - ты моя младшая сестра, самая любимая, и сейчас я вижу, что с тобой происходит. Ну ладно, Илюша - он всегда был немножечко не от мира сего... Но ты, такая разумная, что же с тобой произошло? Когда эти миссионеры смогли затянуть тебя в свои сети?
- Иннокентий, не надо, - я пыталась утихомирить его. - Давайте поедем домой, уже темнеет.
- Они не имеют ко мне никакого отношения, эти твои миссионеры, - ровным голосом ответила Анжелика. - Я - харамитка.
- Нет, Валерия, я так не могу... - Иннокентий демонстративно схватился за сердце. - Что еще за харамитки такие? Ты что, Анжелика, при храме каком нибудь служишь? Вроде вавилонской блудницы?
- Тьфу! - сплюнула она и отвернулась.
- Насколько мне известно, - осторожно начала я, - слово "херем" в иврите обозначает отлучение верховным духовным судом, или, одним словом, анафема. Следовательно, харамиты, - по логике языка, - должны представлять собой отлученных. Либо считающих себя таковыми.
Сестра Иннокентия впервые с момента нашего разговора посмотрела на меня с подобием интереса.
- Христос был харамитом! - убежденно сказала она. - И мы по всему миру собираем последователей его учения. К нам идут те, кто хочет познать блаженство соединения с Христом, таким же отлученным, как и они.
- Марш в машину! - приказал Иннокений. - Я сыт по горло!
- Позвольте вопрос, - обратилась я к ней. - Скажите, ваш муж тоже был харамитом?
- Да, разумеется, - ответила Анжелика. - Илья первый понял, что за ними истина. А потом и я сподобилась.
Машина уже въезжала в Ашкелон. Я попросила остановить возле центральной автобусной станции - Даша просила купить тетрадки.
- Спасибо, Валерия, - Иннокентий вытащил бумажник. - Сколько я вам должен за потраченное время?
Приняв гонорар и его заверения в том, что мы еще увидимся, я вышла из машины.
x x x
В торговом центре "Гирон" было, как всегда, многолюдно. Люди просто прогуливались, толпились возле киосков, торгующих бижутерией и сотовыми телефонами, приценивались к кувшинчикам и резным статуэткам, выставленным прямо посредине широкого мраморного коридора между магазинчиками. Слева доносился слащаво-мужественный голос Хулио Иглесиаса, весьма почитаемого в наших палестинах. Из магазина "Суперфарм" лился приторный аромат и приятный голос диктора объявлял, на какие товары сегодня скидки. Услышав, что моя любимая помада "Пупа" продается за полцены, я тут же направилась к "Суперфарму". Но, завернув за угол, остановилась.
За небольшим столиком, заваленным выставленными на продажу самодельными бусами и браслетами из бисера, сидела знакомая мне девица с косичками, украшенными бусинами. Я подошла поближе.
Девица равнодушно скользнула по мне взглядом и занялась покупательницей, выбиравшей бусы из поддельных кораллов.
Повертев в руках пузырек с душистым маслом, на котором была надпись "Панданус", я уже решила спросить, сколько он стоит, так как не знала вообще, о чем я буду с ней говорить, но она пришла мне на помощь:
- Это масло для эротического массажа. Несколько капель достаточно, чтобы всю ночь вызывать желание мужчины. Возьмите, не пожалеете.
"Вызываю огонь на себя", - подумала я, но вслух спросила:
- У вас есть какие-нибудь амулеты?
- Вам для чего? - нимало не удивившись, спросила она, будто бы речь шла о хозяйственных принадлежностях.
- Понимаете, - понизила я голос, - я хочу приворожить любимого и мне нужен амулет из желтых перьев.
- Не думаю, что желтые перья помогают в таких случаях, - она с сомненьем покачала головой. - Нужно попробовать что-либо другое...
- Простите, как вас зовут? - спросила я.
- Сабрина.
- Так вот, Сабрина, постарайтесь, пожалуйста. Мне не важно, сколько это будет стоить, главное, чтобы этот амулет был такой, как мне надо: перья, немного песку и в общем, то, что необходимо. Вы же харамитка, как я полагаю, и должны знать...
Эффект от моих слов был самый неожиданный. Услышав, что я назвала ее харамиткой, Сабрина вскочила, но тут же снова уселась на стул и побледнела.
- Уходите, уходите отсюда немедленно, - произнесла она свистящим шепотом.
- Да, но...
- Потом... Я ничего не знаю.
- Девушка! - протиснулась к столику необъятных размеров мадам. Сколько стоят эти бусы?
- Я не торгую, - резко ответила Сабрина и принялась сворачивать свой товар.
- Но как же? Я хочу купить кораллы!..
- Я не торгую, - в голосе девушки послышался страх. Она просто подняла углы скатерти и завязала ее концы. Внутри позвякивали бусы и бутылочки с маслами.
Я отошла в сторону и увидела, как бледная Сабрина озирается по сторонам в поисках кого-то. Потом она исчезла.
Телефон в моей сумочке зазвонил, как всегда, неожиданно.
- Алло! Валерия, добрый день, это Иннокентий беспокоит.
- Здравствуйте, я вас слушаю.
- Валерия, мы продолжаем сотрудничество или как?
После встречи с испуганной девушкой мне очень хотелось ответить "или как", но я пересилила себя и наигранно-бодрым голосом ответила:
- Ну конечно! Чем могу быть полезна?
- Лику пригласили в полицию для дачи показаний. Ей нужен переводчик. Вы пойдете?
- Вы знаете, к кому ее пригласили?
- Сейчас посмотрю... - я услышала шуршание раскрываемой бумажки и Райс ответил, - следователь Борнштейн.
