Раздевшись и ощущая влагу между ног, я подхожу к скамье и наклоняюсь над ней. Я стою на цыпочках, но эта высота просто идеальна. Схватившись за скамью, я жду того момента, когда Канье покажет мне, что такое эйфория. Обернувшись, вижу, что он снимает шорты и остаётся обнажённым. Его член твёрдый, а яички набухли, и мне безумно хочется взять их в ладонь и помассировать. 

Подойдя ко мне, Канье обхватывает меня за талию тёплыми пальцами и приподнимает, разводя мои ноги в стороны. Он поднимает меня до тех пор, пока большая часть моего тела не оказывается на столе. Одна моя нога согнута, а вторую Канье держит в воздухе, открывая взгляду мою киску. Я чувствую, как прохладный воздух овевает мои чувствительные складки и стону, представляя, что будет дальше. 

Канье наклоняется и, покрывая поцелуями мою спину, приставляет головку члена к моему лону. Он немного входит в меня, прежде чем снова выйти, и я хныкаю, желая, чтобы он полностью проник в меня, жёстко. 

Услышав мой стон, Канье смеётся.  

— Канье, — выдыхаю я, — Давай без этого, пожалуйста. Я хочу тебя внутри. Прямо сейчас. 

— Ладно, малышка, но я хочу, чтобы ты кончила дважды, так что позволь мне сначала поиграть. 

С этими словами он опускается на пол и начинает поглощать меня. Посасывая, облизывая. О, Боже. Крепко схватившись за край скамьи, я опускаю бёдра, и Канье со стоном притягивает меня ближе к своему рту. Мои руки дрожат от наслаждения, а киска сжимается. Я кричу, когда оргазм держит меня в заложниках несколько самых сладких секунд в моей жизни. 

Тяжело дыша, я постепенно прихожу в себя, и тут моё желание осуществляется: Канье врывается в меня сзади, срывая с моих губ восторженный крик. Он резко входит в меня, снова и снова, и я громко стону, ощущая жар во всём теле.  

— Чёрт, я обожаю находиться в тебе, Эми, — рычит Канье между рывками. — Узкая. Влажная. Это просто рай, малышка.

Я вскрикиваю, когда меня пронзает второй оргазм, вызывая приятное покалывание по всему телу. Канье врывается в меня всё сильнее и быстрее, и, когда он протяжно стонет, я понимаю, что он кончил вместе со мной.

Я вздрагиваю, когда слышу звонок мобильника, который оставила на столе, чтобы снова не пропустить звонок Канье. То, как сильно он испугался сегодня, потрясло меня и в очередной раз разбило мне сердце. Я не хочу, чтобы подобное когда-либо повторилось.

Посмотрев на экран телефона, я вижу нашу с Канье фотографию, которую мы сделали на барбекю. Я сижу на его коленях, и мы радостно улыбаемся в камеру. Боже, я отдала бы всё на свете, чтобы вернуться в это мгновение.

Поняв, что засмотрелась на фото, я быстро пытаюсь ответить на звонок, и мне это удаётся лишь с третьей попытки. Услышав своё имя, подношу телефон к уху.

— Привет, — отвечаю быстро.

— Эми, — Канье повторяет моё имя, и я слышу в его голосе муку от того, что мы не вместе. Взяв в руку свой стеклянный кулон, я зажмуриваюсь. Очень больно слышать его отчаяние и в то же время испытывать собственное.

Несколько мгновений стоит тишина, прежде чем Канье говорит:

— Пока я не буду настаивать на разговоре, до этого мы дойдём постепенно. Спасибо, что ответила, малышка. Спокойной ночи, Эми.

Канье не отключается, поэтому это делаю я, едва сдержавшись и не попросив его приехать. Сморгнув одинокую слезинку, я смотрю на телефон. Я не пользовалась им в течение пяти лет, и теперь телефоны стали намного тоньше и длиннее.

Потеряв аппетит после разговора с Канье, я выбрасываю остатки еды и направляюсь в спальню, чтобы переодеться в пижаму. Посмотрев на себя, я вижу белые шорты и майку, которые раньше надевала в постель постоянно. Я подхожу к кровати и просто смотрю на неё, думая о том, сколько с ней связано удивительных воспоминаний. Забравшись под одеяло, я ощущаю, что кровать просто огромная, чего никогда не замечала раньше. Но, опять же, я никогда не спала в ней в одиночку. Мне хочется ощущать Канье рядом. Он был здесь всего лишь прошлой ночью, однако его присутствие больше не чувствуется.

Взяв подушку с его стороны постели, я прижимаю её к носу и ощущаю запах крема для бритья. Должно быть, Канье побрился вчера вечером. Я вздыхаю, чувствуя удовлетворение, медленно разливающееся по моему телу от его знакомого запаха.

Прижимая к себе подушку, я вспоминаю те мысли, которые одолевали меня на кухне. Секс на столе не был для нас чем-то необычным. Мы пользовались каждой возникшей возможностью заняться любовью. Наша жизнь была абсолютно нормальной. Мы смеялись, работали, навещали семью. Но именно во время секса мы соединялись на другом уровне. Когда мы дарили друг другу удовольствие, наши глаза общались вместо нас и давали обещания, которые мы хранили вечно.

Я хочу вернуться в ту жизнь. Мне становится страшно от мысли, что она снова будет у меня отобрана, только на этот раз по моей вине, когда Канье увидит, насколько уродливыми стали моё сердце и душа.

Те мгновения, в которые незнакомые мужчины крали частички моей души, навсегда запечатлены в моей памяти. Но я перестала бороться, и из-за этого ненавижу себя. Со временем я поняла, что у меня больше нет сил. Когда я прекращала сопротивляться, мужчины пользовались мною только для того, чтобы получить удовольствие, а когда я боролась, они просто боролись в ответ. Было намного легче просто заходить в комнату и раздвигать ноги. Моё сопротивление только заводило их, поэтому я прекратила сражаться.

Прекратила давать им то, ради чего они приходили на вечеринки.

Только Донован причинял мне боль даже тогда, когда я не боролась. Он не прекращал попытки добиться от меня реакции, всегда приходил злым, что удивляло меня, ведь мы не виделись между вечеринками. Я молилась о том, чтобы однажды он зашел чуточку дальше и убил меня, однако Донован был одержим мною, поэтому так далеко не заходил. К сожалению.

В это мгновение моё тело замирает. Где сейчас Донован? Он знает, что меня спасли? Я отстранённо оглядываю комнату, с каждой секундой дыша всё быстрее. Он понял, что больше не увидит меня? Моё зрение становится размытым, голова начинает кружиться. Я напоминаю себе: Вдох. Выдох. Вдох. Выдох.

Постепенно моё сердцебиение замедляется, а паника отступает. Надеюсь, Донован знает, что меня спасли. Надеюсь, это разрушит его идеальный мир.

Ему придётся найти кого-ибудь…

На этой мысли я ловлю себя. Ему придётся найти кого-нибудь другого, на ком он будет отыгрываться. Нет! Я не могу позволить, чтобы он делал подобное с кем-то ещё. Мне нужно его остановить. Навсегда. Но как его найти? Есть только один человек, который может помочь мне отыскать Донована.

Бросив взгляд на часы, я вижу, что сейчас одиннадцать вечера. Поздно, но попытаться стоит. Взяв свой новый телефон, я набираю номер, который повторяли мне из года в год. «Если ты когда-нибудь сбежишь, и тебе понадобится помощь, позвони мне по номеру 651 −438 −8604».

Поднеся телефон к уху, я слушаю гудки. Наконец-то человек, который мне нужен, осторожно произносит:

— Алло?

Я расхаживаю взад-вперед по гостиной Дома, останавливаясь, чтобы осмотреться вокруг каждые несколько минут, бросая взгляд на черную мебель с огромным телевизором; это типичная холостяцкая берлога. Меня убивает это чувство безысходности: Эмми в нашем доме, она в нашем городе, и сегодня она была на расстоянии вытянутой руки. Три раза мне приходилось уходить от нее с тех пор, как она вернулась. Покинув наш с ней дом сегодня, я был готов умереть. Я чувствовал, что мои колени трясутся в попытке удержать меня, пока я спускался по ступенькам крыльца, но продолжал идти от нее. Снова от моей Эмми, в то время как все мое тело умоляло меня остановиться и отвернуться.