– Посуда за мной! – крикнула она из глубины квартиры. – Но позже!

Марина и Виктор остались за столом одни. Виктор накрыл своей большой тёплой ладонью руку жены, с нежностью глядя ей в глаза. Та наклонилась и прикоснулась губами к его виску, с наслаждением вдыхая запах любимого. Не хотелось думать ни о чём – ни о страшном диагнозе, ни о предстоящей поездке на далёкий полуостров. Она хотела быть с мужем «здесь и сейчас», понимая, что таких моментов у них может больше не быть. А соскучившийся за день Виктор был просто счастлив находиться рядом с женой – им ещё многое необходимо было обсудить сегодня…

На следующий день Марина и её близкая подруга Вероника, яркая шатенка «немного за 40», сидели на открытой террасе в своём любимом летнем кафе за столиком на двоих. Марина вяло ковырялась ложечкой в давно растаявшем мороженом, глядя куда-то в сторону. Весь вид Вероники выражал напор и решимость.

– Почему ты не хочешь пройти повторное обследование? – возмущению подруги не было предела. – Мало ли, что там этой курице на УЗИ привиделось?! А эта помирать собралась! С ума сошла, что ли?!

– Разумеется, я всё пройду, Вероничка… – Марина уже устала от этого разговора. – Но только чуть позже. Мне нужны эти две недели, понимаешь? Я затянула с походом к врачу, потому что ждала отпуска. Ты же знаешь, как относятся к больничным у нас на фирме…

– Да уж, руководство нашей с тобой любимой финансовой корпорации никогда не отличалось сердобольностью и любовью к ближнему… – с сарказмом с голосе проворчала Вероника.

– Понимаешь, здесь, как говорит Дашка, 50 на 50: либо диагноз подтвердится – и тогда очень короткий остаток моей жизни превратится в ад, либо не подтвердится – и я забуду об этой истории, как о страшном сне. Но мне нужны эти две недели – нужны! Я многое хочу успеть – потому что, если… ну, ты понимаешь… Мне уже будет ни до чего…

– Я, конечно, не верю ни в какие твои болячки – извини, дорогая, это просто возраст. Гормональная перестройка организма и всё такое. Плавали – знаем. А что ты, собственно, хочешь успеть? Слетать в космос? Или попасть на концерт Стаса Михайлова?

Марина грустно улыбнулась.

– Смешно… А сейчас будет ещё смешнее. Я хочу познакомить Дашу с её биологическим отцом. Чтобы если что… она не осталась одна на этом свете.

Лицо Вероники вытянулось.

– Мать, ты в своём уме?! – воскликнула она. – Ты хочешь познакомить Дашку с покойником? Отправить её на ТОТ свет – чтобы она на ЭТОМ одна не осталась?!

Марина замахала на подругу руками.

– Господи, Вероника, что ты, как маленькая! Конечно же, отец Даши жив и здоров! И даже процветает! Он так и живёт на Камчатке, у него там икорный бизнес. И мы с Дашкой туда улетаем. У неё, к счастью, отпуск с 1 августа…

Марина сделала глоток остывшего кофе и виновато посмотрела на Веронику, которая откинулась на спинке стула и принялась обмахиваться салфеткой.

– Так, Калинина, тормози, – внезапно севшим голосом сказала та. – Я не успеваю за полётом твоей мысли. То есть ты хочешь сказать, что отец Даши – не таинственный учёный-вулканолог по имени Эдуард, сирота, который трагически погиб, так и не узнав, что у него родилась дочь, а какой-то камчатский «комерс», который жрёт там у себя на острове красную икру черпаками…

– Он говорит, что икру не ест, потому что деньги не едят… – усмехнулась Марина. – А Камчатка – это полуостров, а не остров. Двоечница!

– Неважно, – отмахнулась Вероника. – Остров-недоостров… Подожди! Вы что, общаетесь?!

– Конечно, – пожала плечами Марина. – В социальных сетях. Это же мой бывший одноклассник… На Камчатке из нашего 10-А остались только двое – он и Светка Свиридова. Она, кстати, у него на фирме работает бухгалтером. Всю жизнь его любит. А он недавно женился на какой-то «Мисс Камчатка» или что-то вроде того. Бедная Светка…

Вероника застонала и приложила ко лбу вазочку с остатками мороженого.

– Почему ты мне никогда об этом не рассказывала? – она возмущённо посмотрела на Марину. – Мне – своей лучшей подруге?!

– А что я должна была рассказывать?! – Марина отвела взгляд. – Что на выпускном переспала с самым красивым мальчиком в школе, по которому сохла с пятого класса?! Да на моём месте мечтала оказаться любая, включая училку по немецкому языку, которая в 10 классе пришла к нам после института! До сих пор не понимаю, что на него тогда нашло… Мы с классом встречали рассвет на берегу океана, и в какой-то момент оказались далеко от всех… Представляешь: ночь, Тихий (в тот момент реально тихий!) океан, полная луна, чёрный тёплый песок – и мы, совсем-совсем одни… Как будто на земле больше никого не осталось… Там всё и случилось. Я потом, перед отъездом, набрала песка с того самого места и все эти годы его хранила. Это был мой оберег… А вчера грохнула вазу и всё рассыпала. Кстати, не так уж я и врала – отец Даши, хоть и не погибший вулканолог, но тоже не знает, что у него есть дочь…

– Ну, Калинина… – простонала Вероника. – Ну, тихушница… А Дашка? Наверняка она его видела в соцсетях среди твоих друзей! Как, кстати, его фамилия? Надо залезть, посмотреть на это чудо…

– Павел Мещерский, – опустила глаза Марина. – Ты, если бы знала, и сама бы догадалась: они с Дашей – просто одно лицо. Порода… Она ведь на меня совсем не похожа – вся в него пошла. Даша никогда бы ничего не узнала… если бы не эта ситуация.

– Послушай, я всё понимаю – но я не понимаю: почему ты скрыла от парня факт рождения ребёнка?! – невольно повысила голос Вероника. – Это ведь касается двоих!

– Чтобы он подумал, что я хочу его на себе женить?! – состроила гримасу Марина. – Я ведь ему никогда даже не нравилась! Это какое-то лунное затмение было… Мы сразу после выпускного разлетелись с Камчатки, кто куда. Он – во Владивосток, я – в Москву… Родители мне очень помогли –папе пришлось раньше времени уволиться из армии и вернуться с Камчатки в Ногинск, чтобы быть с мамой рядом, когда я родила…

Вероника подпёрла щёку рукой и заворожено слушала подругу.

– А родители знают, кто отец их обожаемой внучки? – спросила она.

– Я сначала не говорила, а когда Дашка стала подрастать, мама сама догадалась – говорю же, они с Мещерским просто одно лицо… – смутилась Марина. – Родители меня поняли. Мы дали Даше отчество по моему отцу… Поэтому она тоже Эдуардовна. И решили придерживаться легенды о погибшем учёном-вулканологе…

– Хорошо, тогда ещё один вопрос – и я от тебя отстану. – Вероника устроилась в кресле поудобней. – А родители Мещерского? Это же тоже родные Дашкины бабушка и дедушка! И они, возможно, любили бы её не меньше, чем твои! Ты лишила их такого счастья!

Марина вздохнула.

– Пашка без отца рос, а мама, насколько я знаю, умерла несколько лет назад – он был поздним ребёнком…

– Зато вы очень ранние, как я посмотрю… – покачала головой Вероника. –Тогда самый последний вопрос: а как же Витя? Он знает, с какого перепуга тебя понесло на Камчатку? Про диагноз, про живого и процветающего отца Даши?..

– Ты что?! – испугалась Марина. – Конечно, нет! Я ведь не представляю, как оно там всё будет… Как встретит меня Мещерский… Как у них всё сложится с Дашей… Я потом… уже когда вернусь… Ой, Вероника, ты меня про это даже не спрашивай! Не представляю Витину реакцию… Тут дело даже не в диагнозе и не в поездке, а в том, что он же тоже правды про Дашкиного отца не знает. Простит ли меня… Ты бы простила?

– Я бы? – Вероника достала из сумки планшет и включила его. – Я бы – простила. Но Витя – это не я… Хочу посмотреть на этого твоего Мещерского… Говоришь, он у тебя в друзьях?..

Марина кивнула головой.

Вероника быстро нашла страничку Павла Мещерского и принялась рассматривать его фотографии.

– Да уж… – пробормотала она ошеломлённо. – Могла бы и сама догадаться. Просто одно лицо…

Спустя неделю в аэропорту Шереметьево по залу внутренних вылетов на регистрацию спешили Марина, Даша и Виктор, который тащил сразу два чемодана на колёсиках: один – совсем маленький, второй – огромный.