— Не беспокойся, ты был хорошим мальчиком прошлой ночью. Держал все части своего тела при себе, — говорит она, указывая на меня полуголого, и ухмыляется. — Независимо от того, как сильно я пыталась заставить тебя поделиться со мной.

Я натянуто ей улыбаюсь, прежде чем она покидает мою комнату. Когда я, наконец, остался один, я падаю на кровать. Я все еще чувствую, как мое сердце близко к тому, чтобы выпрыгнуть через задницу, и пока я смотрю в потолок, я понимаю, что это был тревожный звонок, который был мне необходим.

Все дерьмо с Саванной затянулось слишком надолго, и все из-за дурацкого боя, на который она согласилась, превращая ситуацию в снежный ком, который нас накрыл. Все еще испытываю злость и боль от ее решения совершить что-то опасное, не поговорив со мной, и мне необходимо найти способ исправить ситуацию или… найти способ пережить это.

Это мой единственный вариант. И нет никакой альтернативы.

Матрас скрипит, когда я оборачиваю простынь вокруг себя и медленно встаю с постели. Моя пульсирующая голова протестует, пока я наклоняюсь, чтобы поднять джинсы. Среди маленькой кучи брошенной одежды нет боксеров, и у меня слишком сильное похмелье, чтобы опуститься на руки и колени и заглянуть под кровать, так что я пожимаю плечами и натягиваю джинсы на голое тело.

Похоже, придется обойтись без нижнего белья на некоторое время.

После того, как мне удалось натянуть брюки на бедра и застегнуть ширинку, я хватаю футболку и обувь и медленно спускаюсь вниз по лестнице, выражая крайнее удивление, когда вижу Блейка, девушку из ванной и блондинку, готовящую завтрак на кухне. Девушка из ванной одаривает меня застенчивой улыбкой и машет рукой, пока Блейк сгребает воздух позади них, давая мне знать — не в столь искусной манере — что поимел их обоих.

Я поднимаю большие пальцы вверх перед тем, как упасть на один из кухонных стульев, со стоном прислоняя голову к столу. Мое положение не имеет ничего общего с похмельем, а лишь с тем фактом, что Блейк никогда не заткнется по этому поводу.

Никогда.

Глава 16

Саванна

Оценив свой макияж в последний раз, я накидываю халат и выбегаю из комнаты. Я не могу поверить, что так опаздываю. Мейси убьет меня.

Женская лига запускается сегодня вечером, а это значит, что там будет много глаз, направленных в мою сторону. Пора привыкать быть в центре внимания, чтобы чувствовать себя комфортно. Требуется чуть больше времени, чем я думала, чтобы подготовиться. Все должно быть настолько идеально, насколько я могу это сделать, а совершенство, по-видимому, занимает на двадцать минут больше рассчитанного времени.

Как только я собираюсь ворваться в ванную, дверь распахивается, в меня ударяет пар, и появляется почти обнаженный Деклан. Я откидываюсь назад, а в это время большие руки успевают схватить меня и удержать на месте.

Мне действительно стоит сначала проверять: занята ванная или нет, прежде чем я натолкнусь там… на кого-то. Мысли покидают меня, когда я пялюсь на голую грудь и кубики пресса, по которым стекают капельки воды. Ох, как они пробегаются по этим мышцам, обнимаю каждую впадину и кривую, пока не падают на полотенце, обернутое вокруг его талии... И почему это кажется самой захватывающей вещью, что я когда-либо видела.

— Любуешься?

Я резко поднимаю глаза на глубокий голос Деклана. Его влажные волосы выглядят почти черными, и он смотрит на меня сверху вниз с неким подобием самодовольной улыбки.

Я не уверена, что хуже — та проклятая маска равнодушия, что он носил в течение нескольких недель, такая холодная и отстраненная, или этот дерзкий взгляд, что на нем прямо сейчас. Они оба заставляют меня хотеть ударить его.

Я оборачиваюсь назад, затем снова на него.

— Прости, ты со мной разговариваешь?

Наше шаткое перемирие длится в течение последних двух недель, но по-прежнему между нами есть напряжение, так что я стараюсь избегать его, по возможности. Если я не дам ему подходящего случая задеть мои чувства, то у него не будет на это шанса.

По крайне мере, так я говорю самой себе.

Деклан улыбается на мой укол.

— С кем еще по-твоему я могу говорить? — он наклоняется вперед и понижает голос. — Здесь больше нет никого, кто пялится на меня, как на стакан холодной воды в жаркий летний день.

Я ухмыляюсь. Или думаю, что так делаю. На самом деле воздух покидает мои легкие с хрипом, будто я старая покрышка, которую проткнул гвоздь.

— Пытаешься потешить свое самолюбие?

Его ямочки становятся глубже.

— Из всех людей тебе лучше знать, как потешить мое достоинство.

О. Боже. Мой.

Если я думала, что отсутствие подобных слов от парня в течение некоторого времени заставит меня стать невосприимчивой к ним, то я ошибалась. Чертовски ошибалась.

Все, ниже моего пупка, сжимается, пока я изо всех сил стараюсь не закрывать глаза и не реагировать на его грязные словечки. И теперь, благодаря одной фразе, мне придется поменять трусики, прежде чем уйду вечером.

Руки Деклана ложатся на мои плечи, возвращая меня из непристойных грез, и он отодвигает меня в сторону.

— А сейчас, если ты закончила беззастенчиво флиртовать со мной, мне нужно заканчивать со сборами.

Он проходит мимо меня, пересекает коридор и исчезает в своей комнате.

Я стою у ванной с почти что отвисшей до пола челюстью, когда дверь захлопывается. Я не знаю, поцеловать ли его или убить.

Какого черта сейчас было? Он что, наказывает меня? Или это некая новая запутанная форма обольщения?

Пытка жгучим желанием… Это оно?

Это то, что Деклан Витмор делает.

Ладно, к черту Деклана и его армию сексуальных намеков. Я не прогнусь. Я все еще борюсь.

Уходит минута, чтобы собраться с мыслями, и когда я готова, то хватаю в ванной утюг и бегу обратно в комнату. Похоже, что я ближе к тому, чтобы «убить».

Деклан встает с дивана, когда я вхожу в гостиную, его лицо выражает недоумение, когда он осматривает меня сверху вниз.

— Что это?

Скулы на его лице напрягаются, когда он смотрит на мою одежду и начинает хмуриться. Я притворяюсь, что не замечаю и отвечаю:

— Платье.

Произношу так беззаботно как могу, пока надеваю сережки. Рассматривая свое отражение в зеркале рядом с входной дверью, я вижу, как Деклан появляется в поле моего зрения.

— Это херня. Больше похоже на фартук.

Деклан близок в своем определении. Эта обтягивающая черная ткань не только без рукавов, но и суперкороткая, которая имеет огромный вырез на спине, заканчивающийся на моей заднице. И поэтому невозможно надеть под него бюстгальтер. Хотя спереди все довольно скромно, так как ткань закрывает шею и то маленькое декольте, что у меня есть.

Если он собирается играть по-грязному, то я тоже. У него есть слова, которыми он владеет как самурайским мечом. Все, что у меня есть в арсенале — это мое тело.

Пожимая плечами, я произношу:

— Фартук. Платье. До тех пор, пока мои женские прелести закрыты, мне все равно.

Изображая интерес к своему отражению, разглаживаю тонкую ткань на моих бедрах.

Я на нервах сегодня, представляя каким крутым борцом мне предполагается быть. Пока что я себя такой еще не ощущаю, но полагаю, что мне следует влиться хотя бы в часть этого шоу, так что я нанесла темный макияж, собрала высоко волосы в прямой хвост, слегка начесав их впереди, и позаимствовала у Мейси убийственные каблуки. Они сделаны из черной кожи, головокружительно высокие и имеют серебряные шипы на задней части пятки. Реально круто и реально могу сломать себе шею, если споткнусь.

— Тебе будет не все равно, когда выйдешь наружу и замерзнешь до чертиков, — бормочет Деклан себе под нос.

Схватив ключи со столика в прихожей, я разворачиваюсь и смотрю на Деклана. Он выглядит «аппетитно» сегодня вечером. Мои глаза мерцают, когда я смотрю на него. Как могут простая белая футболка Henley и пара потрёпанных джинсов выглядеть так чертовски сексуально? Так нечестно. Я потратила столько времени и усилий, чтобы выглядеть лучше, чем обычно, а он просто принял душ, набросил на себя какую-то одежду и БУМ — я готова взорваться.