- Ну что вы замолчали? - Нетерпеливо подпрыгнула изменьщица. Говорите скорее.

- Да, конечно, простите. Когда он в тот вечер обещал вернуться? Пальцы желтой стопы выжидающе сжались, а потом большой оттопырился в сторону.

- Как всегда часам к двум ночи, а настроен он был как обычно. Ничего такого я в его поведении не заметила и это страшная несправедливость, что менты его подозревают в убийстве и ограблении. Мало того что они пятнают честь умершего, они и мое имя склоняют. Волки позорные.

- Я тоже так считаю, поэтому и пришел к вам. Хочу помочь, не дать запачкать имя Юры Кондратова. - Большой палец, подобно собачьему хвосту завилял радостно и дружелюбно. - Скажите Юлия Федоровна, а с кем последнее время проводил свой досуг Юра? С кем он встречался? - Палец вопросительно замер, как и я ожидая ответа.

- Ну разве так сразу скажешь? - Развела она руками так что пола халата приоткрыла розовый набухший сосок, а желтый палец облегченно заплясал дальше. - У Юры было много знакомых и в дом приходили разные люди.

- И все же не могли бы вы выделить кого - то конкретного? Того кому Юра доверял больше всех?

- Пожалуй что нет. Может быть Борис Антонов, но зачем это вам?

- Чтобы восстановить истину и справедливость. Вы знаете его адрес?

- Нет, но могу дать телефон. - Стопа вела себя неподвижно и потому о её настроении приходилось только догадываться. - Вот его визитка. Поковырявшись в мужнином бумажнике протянула она карточку. - А теперь извините, я очень устала.

В свою очередь извинившись перед ней я покинул квартиру, вышел из подъезда и обойдя дом вновь поднялся на второй этаж и занял позицию на межэтажной площадке. Примостившись у мусоропровода я закурил и приготовился к долгому ожиданию. Ждать пришлось довольно долго. Я уже успел выкурить с сивым дедком по десять сигарет, поругаться с дихлофосниками и познакомиться с двумя очаровательными девами, прежде чем кондратовская дверь открылась и неохотно выпустила молодого здоровенного жлоба. На его наглой роже блуждала перманентная циничная улыбка и не проходящее желание кому бы то ни было разбить морду. Скользнув по мне взглядом он приостановился видимо решая как половчее ко мне прицепиться, но я скромно потупил взор и орангутан с видимым сожалением спустился вниз. Через лестничное окошко мне было хорошо видно как он садится за руль белой "шестерки" номера которой я благоразумно списал заранее.

Теперь дело было за Ефимовым. В конце концов должен же он что - то делать если уж напросился в долю! Позвонив ему на работу я продиктовал госномер и велел разузнать о его владельце все и как можно больше. Кроме того считав с визитной карточки домашний телефон Бориса Антонова я попросил узнать его адрес. Заверив меня что к вечеру все будет готово довольный моими успехами тесть положил трубку, а я отправился по второму адресу, к следующей вдове.

Управляющий банком "Энерго", Петр Николаевич Голубев, в отличии от своих охранников, раньше проживал в собственном коттедже на берегу Волги. Его с трех сторон окружали высокие железобетонный плиты, а четвертую охранял крутой речной обрыв. Что и говорить, понимал Петр Николаевич толк в апельсинах, да только не успел насладиться жизнью вполне. Кому - то здорово он помешал. Кому, это понятно, а вот каким образом он им насолил? Или вычислил сам или ему кто - то на грабителей донес и он по простоте душевной решил сам с ними разобраться. Вот и разобрался, поиграл в детектива. Только странно, почему его перед смертью пытали? Ну убрали бы как положено за неуклюжий наезд, зачем же пытать?

Я поймал себя на том, что уже давно давлю на кноку вызова и все с нулевым результатом. Решительно никто, даже собака не желает со мной разговаривать. Чертовы толстяки, понастроили коттеджей - крепостей, да так что даже в дневное время суток к ним не достучаться. В крайней степени раздражения я пнул калитку вмонтированную в железные ворота и она послушно отворилась. Боясь подвоха и прочих неожиданностей я осторожно просунул голову и осмотрел двор. Пряио от калитки, параллельно асфальтированному въезду к дому шел тротуар выложенный мраморной плиткой. Справа от него, тоже оконтуренные мрамором расположились цветочные клумбы, а эа ними виднелся неработающий, но тем не менее величественный фонтан. Слева, по другую сторону асфальта наливались яблоки, зрел виноград и сохла переспевшая вишня. Двухэтажный дом без признаков жизни пузатился посередине и его никто не охранял. Это было довольно таки странно, потому как "новые русские" просто обожают держать дорогих и злющих четвероногих друзей.

- Цуцик, Цуцик, ть-ть-ть, фью-фью-фью. - На всякий случай посвистел я и не услышав ответа обреченно шагнул внутрь.

Благополучно миновав открытый и опасный участок в два десятка метров я решительно поднялся по ступеням и ещё раз просигналил в дверь дома. Результат оказался прежним. Я никому здесь не был нужен. Потянув массивную дубовую дверь я с удивлением обнаружил, что и она незаперта.

Труп бородатого мужика в фирменном комбинезоне и грубых ботинках я обнаружил в холле, в трех метрах от входной двери. Он лежал подогнув ногу себе под зад и смотрел на меня мутными голубыми глазами. Засохшая кровь обильно брызнувшая из раны разбитой головы образовала толстую черную корку у него под под затылком. Лютый черный барбос с застывшим оскалом лежал неподалеку и судя по всему был умерщвлен аналогичным способом.

В холл выходило четыре двери и лестница ведущая на второй этаж. Поочередно обходя кухню, столовую и туалетные комнаты, в гостинной я наткнулся на виновницу всего этого ьоржества. Мадам Голубева, а надо полагать это была она, лежала поперек широкой софы в неглиже и бесстыдстве. Лежала она ничком и на её спине, между лопатками, отчетливо и рельефно чернел треуголник ожога от подошвы утюга. Но не это привлекло мое внимание и даже не размозженный затылок. Нелепо вывернутая стопа ноги заинтересовала меня гораздо больше. А подойдя ближе и приподныв холодную руку покойницы я убедился что все её пальцы переломаны. Убили её не позже вчерашнего дня, но тяжелый прокуренный воздух до сих пор не проветрился и это давало основание предполагать, что трудились над ней долго и обстоятельно, не исключено что даже насиловали, поскольку её нижнее белье, разорванное и окровавленное было разбросано по всей гостинной.

Что бы там ни было, но задерживаться здесь мне не стоило. Еще раз окинув взглдом комнату я поспешил убраться подобру - поздорову. Отъехав от жутковатого коттеджа на пару километров я попытался разобраться в ситуации и просчитать случившуюся трагедию.

Во - первых, не вызывает сомнения тот факт, что оба убийства совершено одними и теми же преступниками, а может быть, и это вероятнее всего, они же замучили учительницу. Но если пытки и убийства Голубева, как и Марии Андреевны в какой - то степени понятны, то смерть банкировской жены для меня полная загадка. Зачем понадобилось её убивать, а тем более пытать? Что она могла знать такого, что у неё хотели выведать бандиты? К чему они хотели её склонить? Сплошные вопросы и никаких ответов. Скверно, господин Гончаров, это значит вы неправильно все надумали и выстроили с самого начала. Необходимо вашу версию пересмотреть и взглянуть на все под другим углом зрения. Сказать легко, а только сойти с привычного уже круга гораздо сложнее. Ладно, оставим эту работу на вечер, а пока нужно сообщить о своей неприятной находке в милицию.

- А что если в дежурной части окажется знакомый и сразу распознает мой голос?запоздало, уже накручивая диск телефона - автомата, подумал я.

- Але, дежурный по УВД города, капитан Кокорин слушает.

С облегчением вздохнув я через носовой платок передал короткую информацию, тут же повесил трубку и отъехал подальше от телефона. Маловероятно что все звонки у них записываются, не в такое время живем, но береженного Бог бережет.

Кажется на сегодня все что можно я сделал. Одну вдову застукал с любовником, а вторую вообще в непотребном виде, да ещё и мертвую. Истинно сказано, там где появляется Гончаров, там трупы растут как грибы.